Книга потерянных вещей - Джон Коннолли

— Это ваша деревня, — сказал Роланд. — Ваши стены построены для отражения нападений извне. — Он нарисовал расходящиеся от круга стрелки. — Но что будет, если вы заманите врага внутрь, а потом закроете за ним ворота? — Роланд замкнул окружность и теперь нарисовал стрелы, направленные внутрь. — Тогда ваши стены превратятся в ловушку.

Флетчер разглядывал исчезающий на камне рисунок.

— А что мы будем делать, загнав Бестию внутрь? — спросил он.

— Вы подожжете деревню вместе со всем содержимым, — ответил Роланд. — Вы сожжете ее заживо.

Этой ночью, пока Роланд с Дэвидом спали, разыгралась сильная метель, и деревню с окрестностями занесло снегом. Весь следующий день валил такой густой снег, что ничего не было видно на расстоянии в несколько футов. Роланд решил остаться в деревне, пока не распогодится, но ни у него, ни у Дэвида не осталось провизии, а крестьянам самим едва хватало еды. Тогда Роланд попросил встречи со старейшинами и отправился с ними в церковь, где жители деревни собирались для обсуждения насущных вопросов. Он предложил им помощь в убийстве Бестии в обмен на кров для него и Дэвида. Дэвид ждал в задней части церкви, пока Роланд объяснял старейшинам свой план, а они приводили аргументы за и против. Некоторые крестьяне отказывались приносить в жертву свои дома, и Дэвид не мог их осуждать. Они хотели переждать приход Бестии в деревне, надеясь, что стены и укрепления спасут их.

— А если стены рухнут под натиском Бестии? — вопрошал Роланд. — Что тогда? Когда станет ясно, что укрепления не выдержат, вам останется только умереть.

В конце концов был достигнут компромисс. Как только небо прояснится, женщины, дети и старики укроются в пещерах на близлежащих холмах. С собой они заберут все ценное, включая даже мебель, оставят только голые стены. Бочки со смолой и маслом составят в хижинах ближе к центру деревни. Если Бестия нападет, обороняющиеся постараются отогнать или убить ее. А если она все же прорвется, они отступят, заманивая ее в ловушку. Они подожгут фитили, и Бестия окажется в огненной стихии, но это лишь в крайнем случае. Крестьяне проголосовали, и все согласились, что лучше плана не придумаешь.

Роланд выскочил из церкви как ошпаренный. Дэвиду пришлось бежать, чтобы догнать его.

— Почему вы так сердитесь? — спросил Дэвид. — Они ведь согласились почти со всем, что вы предложили.

— «Почти» недостаточно, — сказал Роланд. — Мы даже не представляем, с кем имеем дело. Мы знаем лишь одно: обученные солдаты, вооруженные закаленной сталью, не смогли убить это существо. На что же надеяться мужикам? Послушай они меня, мы могли бы победить Бестию без потерь. Теперь же люди погибнут за палки и солому, за лачуги, которые можно отстроить за пару недель.

— Но это их деревня, — возразил Дэвид. — И это их выбор.

Роланд замедлил шаг, потом остановился. Волосы его побелели от снега, и он казался старше, чем на самом деле.

— Да, — кивнул он, — это их деревня. Но наши судьбы отныне связаны, и в благодарность за все мы можем погибнуть вместе с ними.

Падал снег, в хижинах горели очаги, и ветер уносил запах дыма в самые темные дебри леса.

Бестия в своем логове принюхалась и двинулась на запах.

И этот день, и весь следующий в деревне готовились к эвакуации. Женщины, дети и старики собрали все, что были способны унести. В дело пошла каждая повозка и каждая лошадь, кроме Сциллы, которую Роланд не пожелал отпускать от себя. Он объезжал стены изнутри и снаружи в поисках уязвимых мест. Увиденное его не обрадовало. Все еще падал снег, отчего немели пальцы и мерзли ноги. Укреплять оборону было нелегко, и крестьяне ворчали, спрашивая друг друга, действительно ли необходимы эти приготовления и не лучше ли смыться вместе с женщинами и детьми. Даже Роланд терял самообладание.

— Нам надо собрать все дрова и лучину, — говорил он Флетчеру.

Они понятия не имели, откуда последует нападение, так что Роланд снова и снова объяснял защитникам их действия и показывал пути отхода на случай, если Бестия проломит стену и ворвется в деревню. Он не хотел, чтобы крестьяне в панике бросились куда глаза глядят, когда вломится эта тварь — в чем он не сомневался, — или растерялись, но очень сомневался, что они проявят решимость и мужество в битве с Бестией.

— Они не трусы, — сказал Роланд Дэвиду, пока они отдыхали у огня и пили еще теплое парное молоко.

Вокруг них мужчины точили мечи и пики или с помощью волов и лошадей подтаскивали стволы деревьев, чтобы укрепить стены изнутри. Разговоры почти прекратились, так как день клонился к вечеру и приближалась ночь. Все были напряжены и напуганы.

— Любой из этих мужчин положит жизнь за свою жену и детей, — продолжал Роланд. — Лицом к лицу с бандитами, волками или дикими тварями они смело встретят угрозу и падут в бою или выживут, как получится. Но сейчас все по-другому: они не знают и не понимают, с кем им предстоит встретиться, а кроме того, они не обучены и недостаточно опытны, чтобы сражаться совместно. Они хоть и будут держаться вместе, но каждый будет один на один с этим чудовищем. Они объединятся, только когда кто-то дрогнет и побежит, а остальные кинутся за ним.

— Вы не особенно верите в людей, — заметил Дэвид.

— Я ни во что особенно не верю, — ответил Роланд. — Даже в себя самого.

Он допил молоко и вымыл кружку в бадье с водой.

— А теперь пойдем, — сказал он. — Пора затачивать дубье и вострить тупые мечи.

Он одарил Дэвида легкомысленной улыбкой. Дэвид не стал улыбаться в ответ.

Было решено, что они расположат основную часть своей ничтожной армии у ворот, в надежде, что именно туда устремится Бестия. Если она сокрушит укрепления, ее можно будет увлечь прямо в центр деревни, и там ловушка захлопнется. У них есть один-единственный шанс заманить и уничтожить врага.

Когда последний отблеск бледной луны исчез с небосвода, деревню бесшумно покинула цепочка людей и животных в сопровождении нескольких взрослых мужчин, желавших убедиться, что их семьи благополучно укрылись в пещерах. Когда они вернулись, их разместили на стенах, где они по очереди следили за возможной угрозой. Всего их было около сорока человек, да еще Дэвид. Роланд спросил Дэвида, не хочет ли тот переждать в пещерах вместе с остальными, но Дэвид, несмотря на страх, сказал, что останется в деревне. Он сам не знал почему. Возможно, потому что чувствовал себя в безопасности рядом с Роландом — только ему он здесь доверял, — но немалую роль играло и любопытство. Дэвиду хотелось посмотреть на Бестию, кем бы она ни была. Роланд, похоже, понимал это. Когда крестьяне спрашивали, почему он позволил Дэвиду остаться, Роланд отвечал, что оруженосец столь же важен для него, как меч или конь. От таких его слов Дэвид вспыхнул от гордости.

Они привязали на площади у ворот старую корову как приманку для Бестии, но ничего не случилось ни в первую ночь караула, ни во вторую. Уставшие люди принялись ворчать пуще прежнего. Снег все падал и падал, мороз крепчал и крепчал. Из-за метели дозорные на стенах едва различали лес за полями. Некоторые начали открыто выражать недовольство: