Дариус Дорван. Наемник - Владимир Корн

Дариус нашел взглядом подходящий валун, присел на него так, чтобы все было видно: и та сторона, откуда должен появиться Кверий с Эликой, и людей, которые тащат тела варисургов к недалекой пропасти.

Все ценное, что имелось у погибших, бросали в общую кучу: оружие, плащи, котомки, сапоги, что-то еще мелкое и неразличимое с того расстояния, на котором Дариус от нее находился.

Подошел Ториан, тоже не принимавший участия в перетаскивании тел до пропасти. Как не участвовали в этом занятии ни Бист, ни Галуг.

«Все справедливо, — усмехнулся Дариус. — Одни убивают — другие за ними убирают».

— Что хотел, Тор? — поинтересовался он у друга, несмотря на бессонную ночь и трудный день выглядевшего так, как будто бы хорошенько выспался, неплохо поел и теперь вышел из дома подышать свежим воздухом.

— Да тут такое дело, гонорт. — Ториан взглянул куда-то за спину Дариуса, затем продолжил: — Поговорил я, значит, с мужиками, они все согласны, теперь дело только за тобой: они забирают все, что мы добыли в бою, а взамен мы оставляем себе варии. Как ты на это смотришь?

«Да как смотрю — одобряю. Нам все эти железяки ни к чему, а в Лоринте они пригодятся. На тех же гвизармах сталь неплохая, а кузнец в деревне есть, сам кузницу видел. Ну а в руках умелого кузнеца любая никчемная вещь в дело пойдет, лишь бы железная. Да и все остальное барахло тоже пусть оставят себе. Как говорит сам Тор, в хорошем хозяйстве и уд — веревка», — подумал Дариус.

— С вариями неплохо получится, — дал он свое согласие.

— Ну-ка, ну-ка! — Ториан снова взглянул ему за спину. — И точно, не показалось — Кверий возвращается. И кто это там с ним рядом идет? Уж не та ли, ради которой один гонорт на всю округу героем прослыл, в одиночку с целым выводком варисургов справляющимся?

Как ни хотел Дариус сдержаться, но так и не смог: обернулся резко, чтобы поскорее убедиться в словах подшучивающего над ним друга.

И действительно, с холма, того самого, за которым его люди недавно устраивали засаду, спускался Кверий, и рядом с ним шла Элика, а уже следом за ними и остальные три девушки.

Вот же незадача. Почему-то он считал, что Кверий приведет девушек через тот проход, возле которого все и случилось. Но брат Мариссы, видимо, решил обойти трупы варисургов стороной.

Элика находилась еще далеко, и потому Дариус подошел к сваленному в кучу оружию и вытащил из нее кинжал. Хороший кинжал, из отличной стали, в добротных ножнах, коим век износу нет. И отделано оружие так, что не выглядит простеньким, но в то же время его не страшно использовать в деле, боясь испортить красоту. Такой кинжал всю жизнь во всех делах помощником будет и ни разу не подведет. Словом, отличный клинок, у него самого, пожалуй, похуже будет. Его Дариус на поясе главного у варисургов приметил, когда тот миновал проход между скал.

Дариус приблизился к мальчишке-косарю, сидевшему с бледным лицом. Рана у него не совсем простая — арбалетный болт угодил в кость плеча.

— Держи, воин — заслужил, — протянул Дариус кинжал.

При дележе добычи лоринтцами вряд ли ему достанется этот клинок, а решение гонорта никто не посмеет оспорить.

— Спасибо, онор, — произнес тот, взглянув с благодарностью.

«Да что вы все, сговорились? — хмыкнул Дариус, идя навстречу Элике. — Тоже мне, нашли благородного господина».

Они встретились и, заглянув Элике в глаза, Дариус крепко прижал девушку к себе.

Элика прильнула к нему. Они долго стояли обнявшись, затем Дариус вдруг почувствовал, как вздрогнула Элика.

«Сейчас, наверное, расплачется, — подумал Дариус, — ей за этот день столько пришлось пережить…»

И он начал лихорадочно подбирать слова утешения. Никогда прежде ему не приходилось успокаивать девушек в таких ситуациях, и потому дело шло очень туго. Но когда он заглянул Элике в глаза снова, то увидел в них смешинку, а сама она улыбалась.

— Знаешь, — сказала она, — когда вчера я думала о том, что сегодня вечером мы должны встретиться, то решила, что не буду тебе говорить: «Мама может увидеть», — если ты вдруг захочешь меня обнять.

Затем лицо девушки разом погрустнело:

— Вчера ночью, если бы не Тацир… Если бы не он, то ты бы никогда меня уже не увидел, понимаешь, никогда! И его убили! Я знаю, в Лоринте убили многих, мне Кверий рассказал, но Тацир был ранен, он на ногах еле держался, а там, где он лежал, его бы никто и не нашел. И еще спасибо тебе, если бы не ты, то и Лоринта уже не было бы.

Ее глаза разом наполнились слезами, и Дариус снова притянул девушку к себе, поглаживая по голове и приговаривая:

— Все будет хорошо, Элика, все будет хорошо.

Хотя и сам не понимал, что именно это «все» и как оно будет хорошо. И еще он думал о том, что ведь как раз он со своими людьми, в том числе и с Тациром, привел варисургов в Лоринт. Но пройди он мимо деревушки, так бы никогда и не узнал, что на свете существует эта девушка.

Элика, справившись со слезами, взглянула на него снизу вверх.

— Пойдем, Дариус, на нас люди смотрят.

И, взяв за руку, потянула его за собой.

Разом наступила ночь, темная, беззвездная, с порывами холодного ветра. Костров не зажигали — огонь в ночи виден издалека.

Укутав девушку в свой плащ, Дариус уселся рядом с ней под деревом, опираясь на ствол спиной и обнимая Элику за плечи.

Хорошо сидеть вот так, прижимая ее к себе, и как же о многом хотелось сказать, но когда Дариус буквально на долю мгновения прикрыл глаза и затем вдруг открыл их, взмахом головы отгоняя сон, то увидел перед глазами серую муть приближающегося рассвета.

На поиски логова варисургов вышли не сразу, потратив часть времени на то, чтобы найти подходящее местечко, где можно оставить девушек и тех двух тяжело раненных, что у них имелись. Того, что получил гвизармой по голове удар такой силы, что едва не лишил его жизни, и мальчишку, все время прижимавшего к груди подаренный кинжал. У Дариуса душа не лежала оставлять их без здоровых мужчин, но каждый человек на счету, и не известно, сколько варисургов прячется в долине.

Перед тем как уйти, Дариус долго наставлял Элику, что им можно делать, что делать нежелательно, а что и вовсе нельзя. Та охотно кивала, соглашаясь, затем улыбалась так, что у Дариуса из головы сами собой вылетали все мысли и приходилось начинать все сначала.

В конце концов, он взял с нее слово, что она в точности будет выполнять все его указания. Правда, он и сам теперь не мог понять, в чем же они заключаются. И на прощанье обнял девушку уже чуть ли не по-хозяйски. Элика в ответ, поднявшись на носки, поцеловала его в щеку и ловко увернулась после того, как он решил одним таким поцелуем не ограничиваться.

Весь день прошел в пути. Взяв то направление, где примерно должна находиться долина, маленький отряд целый день ему следовал. Затем была ночевка, когда Галуг, разведя костер каким-то особенно хитрым способом, абсолютно не дававшим дыма, умудрился запечь подстреленную по дороге косулю.