Танец света - Ная Брайс

– А под глупостью подразумевается что? Танец с Деасами или что-то более… горячее? – съерничала Алия и кокетливо поправила чересчур притягательный вырез своего платья.

– Тогда порка раскаленной в огне плетью покажется вам мелочью, – зашипела Мирадея. Сестры дружно сникли, внимательно разглядывая носки своих новеньких туфель.

– Мы поняли, дорогая наставница! – Я лучезарно улыбнулась. – Никаких танцев и плотских сношений!

От последнего слова лицо Мирадеи исказилось в гримасе дикого ужаса, и мы засмеялись в голос.

– Чертовы девчонки, – покачала головой она и, толкнув тяжелые дверные створки, пропустила нас в тронный зал.

В глазах зарябило от множества разноцветных нарядов, а от красоты Деасс, увешанных всеми видами драгоценных камней, захотелось закрыть лицо руками или даже скорее скрыться. Все выглядело каким-то ненастоящим, искусственным, неправильным. Деассы украшали лица цветными блестками, которые переливались в свете верхних люстр; на веки наносили яркие краски, неровно – так, словно остервенело терли глаза. Одежды не оставляли пространства для фантазии: тонкие полоски тканей змеями опутывали стройные тела; сияющие, расшитые золотыми и серебряными нитями платья, как вторая кожа облегали фигуры. В длинных волосах цвела лоза, покрытая острыми шипами.

Рядом с ними мы выглядели так, будто художник забыл добавить красок, рисуя наши портреты. Блекло. Скучно. Неинтересно.

Но такие непрошеные мысли я старалась гнать из головы, выше подняла подбородок и сделала первый шаг. Каблуки наших туфель отбивали синхронный ритм по сияющему золотом полу. И сейчас на нас с интересом смотрели сотни желтых глаз.

«Ярко-желтые, янтарные, ореховые», – перечисляла я про себя оттенки, чтобы отвлечься от переживаний и успокоиться.

Деасы и Деассы расступились, пропуская нас к постаменту с тронами.

Король уже был здесь. В черном камзоле, украшенном бордовыми камнями, словно каплями крови, он вальяжно сидел на троне, закинув ногу на ногу. На его руках красовались толстые перстни, голову венчала тяжелая, усыпанная кристаллами корона, а темные, без белков глаза наблюдали за нашим приближением.

Советник за спиной повелителя поднял руку, и я остановилась. Поклонилась, но глаз так и не опустила.

Внезапно звуки стихли, а зловещая тишина оглушила. Озираясь по сторонам, я поняла, что все в зале замерли. Медленно повернув голову обратно к трону, я встретилась с прожигающим насквозь темным взглядом. Секунда – и Король оказался передо мной на расстоянии вытянутой руки, но почему-то мне казалось, что его тело, горячее и крепкое, почти прильнуло ко мне. К горлу подкатил ком, и я прижала руку ко рту.

Король рассмеялся, поднимая голову к потолку, на котором я только сейчас заметила черное небо, усыпанное мириадами сиявших звезд. Иллюзия. Наверное, так бы и выглядело наше небо, не будь оно скрыто под толстым слоем пепла.

– Что вы хотите? – спросила я, стараясь не замечать, насколько пересохли губы и как тяжело стало делать вдох. Мне было страшно.

– Слишком похожа, – с неестественной улыбкой сказал Король и покачал головой. – Слишком.

– На кого? – промямлила я и чуть не вскрикнула, когда темным вихрем он оказался в нескольких сантиметрах от меня, сжал мой подбородок двумя пальцами, приподнимая так, что пришлось запрокинуть голову.

– Странно, что я не замечал этого… Марисса.

Король будто говорил сам с собой, поворачивая из стороны в сторону мое лицо, словно я была смотровой лошадью.

– Отпустите, – прошептала я умоляюще.

– Хватит, отец. Отпусти девчонку.

Рука на моем подбородке сжалась, и от боли захотелось вскрикнуть, но я сдержалась. Голос, прозвучавший за спиной, казался до боли знакомым, но мне никак не удавалось понять, кто говорит. Словно время меняло, искажало его.

– Научился взламывать время и теперь считаешь, что вправе указывать своему королю, щенок? – прохрипел Король, глядя поверх моей головы.

Наконец хватка ослабла, и я отскочила в сторону. Прижала холодную ладонь к пылавшей коже, медленно обернулась и застыла. Моего локтя коснулась горячая ладонь, а до уха донесся тихий шепот:

– Ты чего? Все в порядке?

Я моргнула. Затем еще раз, чтобы окончательно понять, что по-прежнему стою напротив королевского трона, на котором восседал Король и о чем-то увлеченно разговаривал с советником. В нашу сторону Король не смотрел. Зато рядом со мной лучезарно улыбался Айл.

– Мне показалось, что время остановилось, – прошептала я, осторожно освобождая руку.

На лице Айла промелькнуло странное выражение, но он быстро скрыл его под очередной улыбкой.

– Может, потанцуем? – спросил он, протягивая раскрытую ладонь.

Я стояла у стены, и она холодом обжигала спину. Передо мной кружились в танце раскрасневшаяся Катарина с Эргоном, а рядом, наступая друг другу на ноги, – Кин и Люк. Мы же с Айлом находились в разных концах залы, изредка обмениваясь недовольными взглядами. Я думала о том, что произошло. Айл думал о том же.

– Вспомнила, что обещала мне танец?

– Да вы издеваетесь?

Прямо перед моим носом материализовался Безликий.

– Кто посмел? Скажи мне, и я расправлюсь с ним ежесекундно, – участливо заверил он, и я представила, как на его воображаемых мной губах промелькнула улыбка. Чертов гад.

– Просто оставь меня в покое. Я не собираюсь танцевать с тобой, да и гончих псов у тебя нет.

– Так заведу, разве это проблема?

– Ненавижу, – прошипела я, вкладывая дрожащую, влажную ладонь в скрытую перчаткой руку Безликого.

На Айла я старалась не смотреть, спиной ощущая его взгляд.

Танцем назвать то, что происходило, у меня бы не повернулся язык. А увидь этот неистовый вихрь Мирадея, скорее всего, сложила бы свои обязанности и сбежала из дворца.

Шторм. Смерч. Безумие.

Очередное па, передышка, чтобы сделать спасительный вдох. Я старалась не замечать режущую боль в мышцах, иглами прошивающую голени.

Разворот.

Моя спина прижалась к такой же пылающей, как и мое тело, груди Безликого.

Вдох.

И я, подброшенная сильными руками, потянулась ладонью вверх, словно хотела коснуться искрящихся звезд на потолке. Шелковый подол спиралью обернул мои бедра. Выдох – и горячие руки снова прижали меня к себе. Несколько секунд передышки. Моя голова пошла кругом от нового ощущения парения. Музыка играла где-то на грани моего сознания, и мы танцевали под ритм наших сердец.

Во рту пересохло, и я мечтала снять маску тьмы, скрывавшую лицо Безликого, чтобы слиться с ним в живительном поцелуе. Я уже потянулась к нему, обвивая руками шею. Еще ближе. Всего один поцелуй – и я буду спасена. От огня, сжигавшего мои внутренности.