Мефодий Буслаев. Ошибка грифона - Дмитрий Емец

Ирка предположила, что длинный.

— Когда у нас самолет в Новосибирск? — спросила она.

— Вечером. Но лучше выехать прямо сейчас, — сказал Матвей.

Он был озабочен, и Ирка прекрасно понимала причину. Едва ли тс, кто посла;! Переговорщика, будут его долго оплакивать. Вскоре в Приют Валькирий на¬ведаются новые гости, и лучше, если к этому моменту Ирка и Багров окажутся подальше отсюда.

Каждый человек слышал краем уха, что в веч¬ности напучит все, если сейчас немного потерпит и понудит себя, но не верит в это до конца и, как ребенок, хочет пусть мало, но сразу. Это нетерпе¬ние — основная коммерческая афера мрака. Тот же вариант, когда в Средние века неоткрытый остров покупали за серебряную монету, наудачу дав их ни-щему мореходу на покупку весел для его лодки.

Эссиорх

В аэропорт они ехали записали на ющс нервно. Ба-гров все время заметал следы. На микроавтобус он наложил морок, который менял облик машины каж-дые пятнадцать секунд. Это был то грузовик, то ма-лолитражка, то маршрутка, то японская машинка с маленьким краном в кузове, то вообще невесть что. Гаишник на перскресгке, двинувшийся было в их сторону, остановился и долго тряс головой. Потом, собравшись с духом, опять двинулся к ним, начиная решительно поднимать палочку. Но не доходя метров десяти, вдруг остановился и, протерев глаза, поспеш¬но отбежал.

— Чего это он? — спросила Ирка.

Матвей опустил стекло и выглянул наружу.

— А, ну да! Мы под мороком танка! Вот он и решил не связываться! Все, поехали, пока зеленый, хотя нас теперь и так пропустят! — сказал он.

В Домодедово они оставили автобус почти у въез¬да в аэропорт, превратив его в бетонное ограждение, чтобы его не эвакуировали, прошли регистрацию и встали в очередь на проверку.

Керосиновая лампа в руках у Ирки вызвала множе-ство вопросов. Ее просветили, позвали старшего по смене, потом еще какого-то старшего над старшим, который лампу потребовал потушить, слить из нее керосин и сдать в ба!*аж. Ирка представила себе разо-ренного Огнедыха в погасшей лампе и поняла, что с таким багажом самолет далеко не улетит.

А тут еще к Багрову стали придираться, разглядев в сто рюкзаке кое-что интересное.

— Ножик с собой нельзя! Надо было сдать в багаж. Но уже поздно. Так что бросайте сюда в контейнер! — строго сказали ему.

— Это вообще-то кинжал. Дамаск. Восемнадцатый век! А в рукояти — настоящий индийский рубин, — сказал Матвей.

Старший по смене зацокал языком:

— Какой ужас! Еще наверняка и холодное оружие! Ну ладно, кидайте в контейнер, мы, так и быть, поти-хонечку' выбросим ваш ножик.

— Спасибо большое. Я сам потихонечку его вы-брошу, — поблагодарил Багров.

Видя, что другого выхода нет и аргументы исчер-паны, он тряхнул стариной и слегка зомбировал стар-шего по смене. В результате тот не только разрешил им оставить лампу, но и подарил фирменные пакеты аэропорта с бейсболками, шарфиками и тряпичными очками для сна в самолете.

— Надеваешь тряпичные очки — и тебе снятся тряпочные сны! — сказала Ирка Матвею.

Они шли мимо многочисленных аэропортов¬ских магазинов и кафешек. У кафешки-грибка стояла смешная пара. Полнокровная девушка в стиле «мечта вампира» нежно смотрела на пирожные, а молодой человек громко шептал ей:

— Олечка! Ты самая красивая на свете! Прямо бы схватил тебя вот так вот, задушил и съел!

Девушка кокетливо дергала круглым плечом.

— Смотри-ка! — сказал Багров Ирке. — Всего три предложения — и сразу три статьи: похищение чело-века, убийство и каннибализм. Л она еще и довольна! Как мало надо женщине для счастья!

— А вы это не цените! — отозвалась Ирка, удивлен-но глядя себе под ноги. — Смотри, что там!

На отполированных до блеска плитах пола пляса¬ло что-то белое, знакомо-непонятное. Ударялось об пол, взлетало. Снова падало на пол и опять взлетало. Изумленная Ирка присела на корточки и увидела, что это бабочка-капустница со сбитой пыльцой, с отсут-ствующей четвертью крыла, невесть откуда взявшаяся здесь. Где она появилась на свет? Каким великим чу-дом пережила осень? Но бабочка была, и ее существо-вание нс оспаривалось.

Рядом с бабочкой вертелся упитанный карапуз лет четырех, поднимавший крепкую ножку, чтобы припе-чатать насекомое к полу.

— Зачем ты давишь бабочку? — спросила Ирка.

На лице малыша появилось сомнение. Он убрал ногу и оглянулся на свою маму, красивую, энергич-ную и загорелую.

— Все он правильно делает! Это капустница! Она капусту ест! — уверенно сказала загорелая мама.

— Л капустница! А капусту!

Воодушевленный ее поддержкой, малыш сразу пе-рестал пугаться и дважды повернулся на каблуке. Не-объяснимое зимнее чудо прекрат ило свое существо-вание.

— Умница! Правильно сделал! — сказала мама, с торжеством глядя на Ирку.

На лице у карапуза появилась радость первоот- крытия: оказывается, можно кого-то раздавить, и т ебя за это похвалят! В надежде на новую похвалу он стал озираться в поисках еще чего-нибудь живого, но из живого поблизости были только Ирка с Багровым, ко¬торых раздавить было сложновато.

Ирка молча встала, повернулась и пошла. Говорить о чем-то с этой мамой было бесполезно. Ирка шла и думала, что это раньше люди совершали зло с ощуще¬нием зла. Сейчас же они совершают его с ощущением собственной правоты. Если бы этой женщине сказали, что, допустим, в том спящем старике заключено вес зло мира, она стерла бы его в порошок с величайшим удовольствием. И не пожалела бы о своем поступке даже в том случае, если бы оказалось, что никакого зла мира в том старике не было и она раздавила его по ошибке.

— И знаешь, что меня злит больше всего? Она счи¬тает, что права! Прямо трясется от своей правоты и осознания се несомненности! — сказала Ирка.

— Ну бабочка же ест капусту… В смысле, ее гусени- цы, — примирительно сказал Багров.

— У тебя есть тридцать секунд, чтобы показать мне в аэропорту Домодедово любую грядку с капустой или я тебя задушу! — вскипела Ирка.

Багров попробовал отшутиться, что капуста тут рассована у всех по карманам, но вымученная шут¬ка успеха не имела. Она больше походила на попыт¬ку отстреляться от разъяренной тигрицы котлетами. Матвей вскинул руки над головой.

— Ну все! Сдаюсь! Почему-то, когда женщины злятся друг' на друга, достается в основном их мужчи¬нам! — сказал он, и на этот раз Ирка засмеялась.

Она уже мысленно представляла себя в Новоси¬бирске, но в последний момент их рейс по погодным условиям перенесли на полночь.

— Всегда мечтал вылететь куда-нибудь в полночь, да все метлы не было! И что нам делать еще шесть ча¬сов? — сердито спросил Багров.