Casual 2. Пляска головой и ногами - Оксана Робски

От него.

Я взялась за стул, чтобы не взлететь от счастья.

– Ну что? – вроде бы спросила я.

– Ничего, – сказал охранник разочарованно,аккуратно разложил конверт так, словно хотел сделать из него кораблик. –Ничего… Ни спор сибирской язвы. Ни яда, ничего…

Я выхватила из его рук продолговатый листок.

Обычное приглашение. Я получаю таких десятки в день. Вернее,моя мама.

– Его передали вместе с коробкой, – сказалохранник и повез Антона в сад. Тот успел откусить крокодилу нос.

Сегодня. Ежегодное мероприятие «Ice & Fire». Всеприходят в шубах. И показ шуб.

Я прижала приглашение к себе так, словно только что родилаего.

Несколько строчек с датой и дресс-кодом я перечитала десяткираз.

Я буду там самая красивая. Я надену свою лучшую шубу.

– У-у-уже и н-н-не чаяла вас у-у-увидеть! –сказала Графиня Вишенка, встречая меня на пороге своего кабинета. –В-в-великолепная ш-ш-шуба! F-F-Fe-Fendi?

– Надеюсь купить себе еще парочку после того, как мыподпишем договор, – улыбнулась я.

– Н-н-непременно п-п-подпишем! – она взмахнуларуками так, словно оттуда должны были посыпаться косточки, как в русскойнародной сказке. И превратиться потом в деньги.

Мы назначили подписание договора на конец недели.

Миллион мне дадут наличными.

– Это уже после уплаты налогов? – уточнила я.

– Н-н-но, п-п-позвольте… Н-н-налоги будетевы-вы-выплачивать вы са-са-сами…

– Нет. – Я покачала головой и сказала твердо: – Яхочу миллион долларов чистыми. После всех выплат.

Графиня Вишенка пытливо разглядывала мое лицо.

– А-а-а в-вы уже пишете с-с-следующую книгу?

– Пишу, – соврала я.

– О-о-о чем? Мо-мо-можно поинтересоваться?

– Такая чернуха, в стиле современных фильмов прокриминал.

– Хо-хо-хорошо! – Она радостно потерла ладошки,как будто высекала огонь. А высекла шестьдесят тысяч. – Я у-у-увеличусумму го-го-гонорара на 6%. В-в-вы ведь и-и-используете о-о-облегченное на-на-налогообложение?

– Наверное, да. Я поговорю с юристом.

– И-и-и там б-б-будет с-с-секс, п-п-проституция и такд-д-далее? – улыбалась моя будущая издательница.

– И наркотики, – радостно подтвердила я. – Иинцест.

– Ши-ши-шикарно! А мо-мо-может быть, д-д-даже н-н-немногопро К-к-ксюшу С-с-собчак? – неуверенно предложила она.

– Довольно много, – пообещала я, и онаокончательно приободрилась.

Гости «Ice & Fire» уже съезжались к особняку наБасманной – бывшему клубу детей железнодорожников.

Роскошные меховые пальто, смешные муфты, пушистые рукавицы,затейливые шапки, высокомерные лица счастливых обладательниц.

Я забыла пригласительный дома, на кухне.

– Ну что вы, – протянула девушка на входе иулыбнулась. – Проходите, пожалуйста, мы вас и без пригласительного знаем…

Александр стоял в конце длинной аллеи и смотрел на меня.

Журналисты и фотографы толкались с обеих ее сторон,выкрикивали мое имя. Они кричали все громче, все яростнее и остервенелее.

Я не поворачивалась к объективам. Я смотрела ему в глаза. Скаждым шагом я все глубже погружалась в них.

– Моя дочь не замечает меня! – вдруг услышала ясзади голос своей мамы.

Она размахивала пригласительным и поощрительно кивалафотографам.

Она надела мою шубу из рыжей лисы.

– Это ваша дочь? – загалдели журналисты.

Мама неожиданно резво взяла меня под руку и повернула ккамерам.

– Пожалуйста, сюда. Журнал «Glamour».

– Пожалуйста, для ««ОК!».

– Пожалуйста, для «Hello!».

Я пыталась не отрывать взгляда от Александра Мама крутиламеня перед камерами, я даже по привычке улыбалась.

Мама посылала воздушные поцелуи и кокетливо морщила носик. Ихохотала.

Она исчезла в толпе так же неожиданно, как и появилась.

Он протянул мне бокал с шампанским.

Никто не хотел первым нарушать молчание Мы чокнулись. Но несделали ни глотка.

Мимо проходили люди, здоровались со мной, я молча им кивалаи улыбалась.

Он взял меня за руку, и я покорно засеменила за ним, путаясьв фалдах своей длинной шубы.

Он поцеловал меня за сугробом.

– Привет, – сказала я, и мне показалось, что этобыло первое слово в моей жизни.

– Привет, – прошептал он, склонившись совсемблизко к моему лицу.

– Есть хочешь? – почему-то спросила я.

– Хочу.

И он снова потащил меня за руку.

В роскошной шубе в пол, модный и ироничный, Андрей Фоминприветствовал гостей. У него всегда немного загадочный вид, как будто он знаетчто-то такое, чего не знает никто. Причем, может быть, даже про тебя.

– Дочь, положи мне рыбу, – услышала я мамин голоси удивленно обернулась: она никогда не называла меня «дочь».

– Рыбу? – переспросила я, принимая из ее руктарелку. Моя мама многозначительно смотрела на Александра.

– Давайте я за вами поухаживаю, – предложил он, имама удовлетворенно кивнула.

Они завели беседу о телевидении. Я никогда не знала, что моямама в курсе рекламных долей ведущих каналов.

Они обсудили «ТНТ». Потом «Первый». Наконец мама заговорилао том канале, с которого ушел Александр.

– Ни одного успешного проекта! – заявила моямама. – Одни провалы, с тех пор как вы перестали там работать!

– Спасибо, – улыбнулся Александр. Равнодушно.

И мама перевела разговор на детей. Ее историям про то, какойя была милой девочкой в детстве, не было конца.

Александр заинтересованно расспрашивал о подробностях.

Я с ужасом представляла себе, как она сейчас достанет изскладок пушистой шубы семейный альбом.

Я извинилась перед ними и сказала, что мне нужно позвонить.

Сан Санычу.

Потому что тот же молодой человек, что был с гвоздикой навстрече с читателями, теперь стоял рядом с нами здесь.

– Ты уверена, что тот же? – уточнил Сан Саныч.

– Ну, конечно, уверена.

– Может, просто тусовщик какой-то?