Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России - Александр Лукомский

Генерал Батьянов, конечно, немедленно полетел в Петербург и устроил себе перевод в другой округ. Но до конца своей жизни он стал ярым врагом генерала Драгомирова, стараясь, где только это возможно, ему гадить и распускать про него самые невероятные слухи и сплетни.

Командир XII армейского корпуса генерал Дохтуров93. Очень способный и выдающийся начальник. Сначала у него с генералом Драгомировым были хорошие отношения, но затем генерал Дохтуров, несогласный с какими-то требованиями генерала Драгомирова по обучению войск в поле, стал будировать и демонстративно не исполнять указаний командующего войсками округа.

М.И. Драгомиров очень ценил генерала Дохтурова и долго терпел его «пассивное сопротивление», но когда убедился, что его не переломить, на одном из маневров крупно с ним поговорил, и генерал Дохтуров должен был уйти из округа.

Командир X армейского корпуса генерал Случевский94, бывший прежде командиром лейб-гвардии саперного батальона и саперной бригады Петербургского военного округа. Человек умный, но чистопробный тип начальника, вырабатывавшегося в Красном Селе. У него все было основано на стремлении «втереть начальству очки», представить все хорошо.

Генерал Драгомиров производит поверку одной из войсковых частей X армейского корпуса. Спрашивая о чем-то солдата, М.И. Драгомиров по глазам солдата видит, что тот смотрит на кого-то стоящего сзади генерала Драгомирова. Генерал Драгомиров резко оборачивается и видит, что генерал Случевский делает солдату какие-то знаки.

«Ваше превосходительство, вам здесь не Усть-Ижорский лагерь. Я в Высочайше вверенном мне округе не позволю обманывать начальство и заниматься очковтирательством.» Генерал Случевский после этого скоро ушел из Киевского округа и о генерале Драгомирове ласково не вспоминал.

Маневры. Генерал Драгомиров едет в коляске и догоняет какую-то часть, идущую по дороге походным порядком. В канаве, на обочине дороги, сидит солдат.

М.И. приказывает кучеру остановить лошадей и спрашивает солдата, что он тут делает. Солдат говорит, что он сильно натер себе ноги и не может идти. «Отчего же ты не сел в санитарную линейку?» – «Так что, Ваше Высокопревосходительство, господин фельдфебель не позволили и приказали идти пешком, а я не могу». – «Снимай сапоги и портянки и покажи мне ноги».

Солдат разувается. Генерал Драгомиров видит: портянки обворочены вокруг ног отвратительно, ноги грязные и действительно сильно стерты. «Обувайся и садись ко мне в экипаж». Перепуганный солдат исполняет приказание, устраивается на скамейке экипажа, и М.И. Драгомиров приказывает нагнать идущую впереди часть.

Надо сказать, что генерал Драгомиров особенно требовал заботы относительно солдатских ног (чтобы осматривали, заставляли держать их в чистоте и обучали хорошо навертывать портянки), указывая, что старая истина «победа пехоты – в ногах» верна и что для этого ноги солдат должны быть в полном порядке.

Догнав идущую впереди часть, генерал Драгомиров приказал ее остановить, потребовал командира полка, командира батальона, командира роты, взводного и фельдфебеля, продемонстрировал перед ними ноги солдата и выбранил всех за неисполнение его постоянных указаний о наблюдении за ногами солдат, а в частности и за то, что фельдфебель не позволил солдату сесть в санитарную линейку.

Этот случай наделал в свое время много шума, но не из-за того, что генерал Драгомиров «выбранил» начальствующих лиц, а из-за того, что вот, мол, «генерал Драгомиров подбирает солдат, усаживает их в свою коляску, а затем еще при солдатах делает замечания начальствующим лицам. Этим генерал Драгомиров развращает солдат и подрывает престиж начальствующих лиц».

Маневры. Приехавший генерал Драгомиров высылает вперед адъютанта с пакетом на имя начальника отряда одной из сторон. В пакете, полученном поздно вечером, говорится, что рано утром на следующий день (к такому-то часу) в отряд прибудет командующий войсками, отправляющийся в отряд с такой-то станции железной дороги. Начальнику отряда дается указание выслать разведку и перехватить командующего войсками; добавлено, что командующий войсками примет меры, чтобы проехать в штаб отряда незаметно.

В штабе волнение. Начальник отряда организует сам разведку, учитывая хитрый «хохлацкий» характер командующего войсками и крайне пересеченную местность. Ни одна тропинка не оставляется без наблюдения, начальникам разъездов даются подробные инструкции.

На следующее утро, в час накануне назначенный, к штабу подъезжает извозчичий экипаж, запряженный парой жидовских кляч, с поднятым верхом. Из экипажа вылезает М.И. Драгомиров и состоявший при нем штаб-офицер для поручений. Выскочившему его встречать начальнику отряда генерал Драгомиров задает вопрос: «Получили ли вы мое приказание перехватить меня по дороге в ваш штаб?» – «Так точно, Ваше Высокопревосходительство, получил, и разведка была выслана». – «Почему же меня никто не остановил?» – «Не знаю, Ваше Высокопревосходительство». – «Ну, об этом поговорим после окончания следующего маневра».

После маневра генерал Драгомиров приказал собрать всех офицеров и сказал приблизительно следующее: «Вчера я дал задачу перехватить меня по дороге с такой-то станции в штаб отряда, для чего выслать разведку. Как я сегодня узнал, была выслана целая сеть разъездов, не оставлены были без внимания и самые незначительные тропинки в лесу и через болото. В результате же никто меня не остановил, и я, к назначенному мною часу, приехал в экипаже в штаб отряда. Почему же все это произошло?

Да очень просто: не было учтено главного, а именно свойства и качества противника. Этим противником был я. Надо было прежде всего разобрать, что же можно было от меня ожидать, при моих свойствах и качествах. Если б об этом подумали, то стало бы ясно: Драгомиров стар и у него больная нога от старого ранения в Турецкую войну. При этих условиях совершенно невероятно, чтобы он сел верхом и стал бы пробираться по каким-то тропинкам к указанному пункту, отстоящему от станции в 30 верстах.

Более вероятно, что он поедет в экипаже или на повозке по одной из двух дорог, ведущих от железнодорожной станции к указанному пункту. А так как он еще страдает печенью, то наиболее вероятно, что он изберет лучшую, шоссейную дорогу.

Так я в действительности и сделал: приказал нанять извозчика, сел в его „драндулет” с состоящим при мне офицером и поехал прямо по шоссе. Единственное, что я сделал, чтобы скрыться от встречного разъезда, – приказал поднять верх экипажа. Разъезд по дороге я встретил, но он не обратил никакого внимания на жидовский выезд.

Этот маленький случай да запомнится всем вам, дабы вы знали, что на войне при всяких операциях надо прежде всего учитывать свойства и характер противника. А подготовляться к этому надо на наших упражнениях мирного времени».

Присутствующие много смеялись, но. не смеялся начальник отряда, ставший с этого времени ярым врагом генерала Драгомирова. Он считал, что командующий войсками высмеял его при всех, а в том числе и при его подчиненных.

Нужно ли сказать, что этого М.И. Драгомиров, конечно, совершенно не имел в виду, а учесть предположения и обиды всякого дурака совершенно невозможно.