За сладкое приходится горько платить - Артем Черкизов

— Извини, но пока пусть будет Рустам. Ты что, нерусский?

— Я помесь бульдога с носорогом: мать русская, отец кореец.

— На русского ты больше похож, особенно когда улыбаешься, — отметила Елена.

— Как мы станем действовать? — Малыш направлял разговор в деловое русло. — Ты родителям скажешь, что выходишь замуж? Или в этом нет нужды?

— О замужестве пока говорить рано. Три тысячи. Я хочу их увидеть живьем. — Елена серьезно смотрела на Малыша. — Иначе у тебя ничего не получится, я не из тех, кого можно наколоть.

— Я это понял еще по телефону, — сказал Малыш, доставая из кармана деньги. — Здесь полторы штуки, ты можешь взять их хоть сейчас, это задаток. Сразу же в загсе получишь остальные полторы, а когда проставят штампы — еще штуку.

Елена пересчитала деньги, проверила каждую сотенную купюру на свет, удовлетворилась этим, сунула конверт в карман куртки и сказала:

— Пошли!

— Куда?! — удивился Малыш.

— В загс. Прежде чем поставят штампы в паспорта, надо подать заявление и ждать не меньше месяца. А деньги мне нужны срочно.

— Но я не взял с собой паспорт, — почти растерялся Малыш.

— Где ты живешь? — Елена зло смотрела на Малыша. — Возьмем такси и съездим.

— Ну у тебя и напор! — пробормотал Малыш. — Поехали.

Он поймал такси.

— Зачем тебе фиктивный брак? — спросила Елена. — Я думала, тебе лет сорок по крайней мере. А ты совсем пацан.

— Ну, не такой уж я и пацан, — усмехнулся Малыш. — А насчет брака объясню. Штамп в паспорте даст мне право купить тут квартиру или дом. Для этого я и хочу оформить фиктивный брак. Покупать буду на твое имя, потом, когда будем разводиться, перепишешь на меня.

— А если я тебя прокину? — внезапно спросила Елена. — Что станешь делать? В милицию на меня жаловаться?

— Зачем? — удивился Малыш. — Я просто-напросто тебя убью. Устраивает такой ответ?

— А если я тебя заложу: скажу в милиции, что ты меня сватаешь фиктивно? И они заинтересуются, откуда ты взялся в городе, откуда у такого Малыша, — Елена подмигнула ему, — деньги, чтобы за все платить: за квартиру, за фикцию, за такси?

— Тогда я тебя тоже убью, но прежде изнасилую, — ответил Малыш.

— Вот теперь вижу, что ты не русский, — сказала Елена. — Ладно, это я так, шучу. Мне позарез нужны деньги, поэтому я никому ничего не скажу, можешь быть спокоен.

Они доехали до квартиры Малыша, он взял паспорт, потом в загсе, который обслуживал район, где жила Елена, подали заявление.

— Через месяц, — сказала сотрудница, кладя его в папку.

— Подожди минуточку, — попросил Елену Малыш, выпроваживая ее на улицу. Сам же остался с сотрудницей наедине и положил перед нею на стол сто баксов. — Нам надо расписаться через три дня. — Я срочно уезжаю на два года по контракту в Африку. Если мы не распишемся, то без меня родится ребенок, у которого не будет законного отца.

— Что? Да как вы смеете! — сотрудница покраснела и нервно задышала.

— Любая работа стоит денег.

Малыш положил поверх первой купюры еще одну того же достоинства. Теперь лежавшая перед женщиной сумма в переводе на рубли составляла примерно две ее месячные зарплаты.

— Берите, вам же нужны деньги, — уговаривал Малыш. — Что тут такого, я же не прошу вас украсть у государства атомную бомбу. Все равно мы поженимся, вы же не хотите, чтобы она стала матерью-одиночкой?

— Хорошо, приходите послезавтра, ваше время в двенадцать, — торопливо сказала сотрудница, помечая что-то в тетради. И неловким движением спрятала доллары.

— Все в порядке, — сообщил Елене Малыш, выходя из загса, — нас послезавтра распишут.

— Сколько она с тебя стрясла? — поинтересовалась Елена.

— А ты уверена, что она с меня стрясла? — в свою очередь спросил Малыш.

— Знаю, в наше время, никто просто так ничего не делает.

«Да, девочка на чем-то обожглась, иначе откуда у нее такой пессимистичный взгляд на жизнь?» — отметил про себя Малыш.

В принципе ему было все равно на ком жениться, фиктивный брак, он и есть фиктивный, но отчего-то эта девчонка тянула его к себе, ему было приятно ее дразнить, болтать с нею, пикироваться.

— А зачем тебе понадобились бабки, только честно? — спросил у нее. — Только не надо пудрить мне мозги про институт.

— А тебе-то что? — настороженно взглянула на него Елена, сразу же сделавшись враждебной. — Ты покупаешь, я продаю. А на что я деньги потрачу, это уж мое дело.

— Да что ты вдруг завелась? — Малыш даже остановился. — Ну, не мое дело, согласен. Так соври что-нибудь, зачем же нервничать, и себе, и мне настроение портить?

Они молча пошли дальше.

— А чем ты занимаешься? — спросила наконец Елена у Малыша.

— Работаю наемным убийцей, — ответил Малыш с подкупающей улыбкой шутника и балагура, сам не понимая, что толкнуло его на этот рискованный шаг. Наверное, злость за то, что Елена с ним неоткровенна. — Мне платят, заказывают, я убиваю. Что тебе еще рассказать веселенького о твоем будущем муже?

— А у меня примешь заказ, если понадобится? — спросила Елена, подмигнув своему спутнику.

— А с чего ты взяла, что я тебе душу открываю? Если бы я Папой Римским назвался, ты бы у меня индульгенцию попросила? Так, что ли? — опешил от ее вопроса Малыш. — Я пошутил.

«Ничего себе, сразу же правила игры принимает, — подумал он. — Клевая девчонка!»

— Такими вещами не шутят, — ответила Елена. — Ты же не хочешь меня пугать, чтобы я сорвала тебе бракосочетание, а значит, и нужный в паспорте штамп. Есть в тебе действительно что-то от киллера, только не пойму что. Может этот твой взгляд? Как у змеи. А я читала, что у всех киллеров взгляд немигающий — чтобы лучше целиться.

— Глупости, — усмехнулся Малыш и опять удивился тому, как она тонко все улавливает. — Выкинь ту книжку, в которой такое написано, — и часто-часто заморгал.

— Не притворяйся.

— Тик у меня такой. То моргаю, то век сомкнуть не могу.

— Тик-так, тик-так, — принялась напевать Елена, словно ставя точку на идиотском разговоре.

Рядом с Малышом после того, как умер отец, никогда не было человека, с которым он мог бы просто, без настороженности, пообщаться, снять внутреннее напряжение. Посредник для задушевных бесед не годился, потому что продавал его, с позволения сказать, талант, наживаясь на этом. А сейчас ему хотелось говорить с этой девушкой, смотреть на нее из-под ресниц, чтобы она не замечала его слишком пристального интереса.

— Тик-так, тик-так…

— Когда у твоих часов завод кончится?

— Они на батарейках, кварцевые. Тик-так…