Бинокль для всевидящего ока - Дарья Донцова

Я накрыла на стол и взяла у мужа коробку.

– Надо многое рассказать и о том, что я узнала сегодня от Матросовой.

– Начинай с задохлика, – попросил Степа.

Минут через пятнадцать, когда фонтан моих слов иссяк, муж задумчиво произнес:

– Налог на домашних животных? Завтра позвоню Роберту, выясню у него все, звучит немного странно. Значит, парочка остается у нас?

– Троица, – поправила я, – ты заморыша забыл. Надо его как-то назвать. И переименовать Моню с Поней.

– Предлагаю поступить так! – предложил Степан. – Завтра отвезешь стаю к ветеринару, выяснишь все о здоровье беспризорников и получишь четкие указания, как с ними обращаться.

– Теперь они призорники, – возразила я.

– Надо им игрушку купить, – вдруг озаботился муж, – мячик например.

– В магазине около дома всего много, – вспомнила я, – зайду к Николаю, пусть посоветует.

– Дорогая, уж прости, кандибоберов не существует, – продолжал муж.

– Ты, когда пирожки увидел, сказал, что гонобобеля тоже нет, – вспомнила я.

– Нет, – согласился Степа.

– Есть! – подскочила я. – С ним пироги пекут. Вернее, с ней, потому что гонобобель – это старорусское название голубики.

Степан доел пиццу.

– Мое «нет» относилось к твоим словам про то, что я говорил. Я сказал, что не знаю про гонобобель. Но не утверждал, что он не существует. Хотя название странное. А вот кандибобера точно нет!

– Есть! – повторила я.

Степан положил на стол ноутбук.

– Посмотрим! Кандибобер… О!

– Ага! – заликовала я. – Моя правда!

– Кандибобер, – медленно прочитал муж. – Кандибобером именуют: неудобное положение. «Черт побери, в какой кандибобер я влип». Нелепый головной убор. Кашу из льна с кофейными зернами.

– Что? – опешила я.

– Несъедобное блюдо, – объяснил Степа, – кандибобер – нечто несуразное, нелепое, несуществующее.

Я открыла айпад.

– Я залезла в другой поисковик. Кандибобер. Мелкое животное, щенок бобра и антилопы канди.

Степан начал хохотать.

– Что смешного? – спросила я.

– Бобер и антилопа, – простонал Степа, – не пара они, не пара.

– Почему? – рассердилась я. – В третьей квартире живет пагль, помесь мопса и бигля. Как-то ж его родители договорились?!

Степа вытер салфеткой слезы, которые от смеха выступили у него на глазах.

– Наверное, мопс очень умный, от пылкой страсти к биглю догадался на табуретку влезть. И они собаки. Ну подумай. Бобер живет в воде, грызет деревья, строит из них плотины. Антилопа обитает в горах, в пустыне, она быстро бегает. Как бобру ее догнать?

– Может, антилоп поймал бобриху, – не сдавалась я.

– Хорошо, – согласился Степа. – Но почему у них родились дети-мыши?

– Пока не знаю, но непременно найду ответ на сей вопрос, – отрезала я.

– Тема кандибоберов временно закрыта, – заявил Степан, – теперь давай займемся ответами на другие вопросы. Кто первый начнет по делу?

– Ты, – сказала я.

Муж взял еще один кусок пиццы.

– Мертвая женщина, в кармане которой нашли паспорт Михалевой, вероятнее всего, бомжиха.

– Кто? – ахнула я.

Степан вытер пальцы салфеткой.

– Личность ее установить пока не удалось.

– Что случилось с беднягой? – спросила я.

– Судя по состоянию рук-ног и всего тела, она давно живет на улице, – вздохнул Степан, – одежда приличная, чистая, модная. Джинсы, свитер, пуховик не дешевые. Григорий марку назвал, но я позабыл, не мастак в них разбираться. Что-то вроде мяу-мяу.

– «Миу-Миу», – засмеялась я, – линия молодежной, довольно дешевой одежды итальянского модного дома Прада. Его создала Миучча Прада. Миу-Миу – ее домашнее прозвище, так Миуччу звали с детства родные и друзья. Хоть фирма и позиционирует себя доступной молодым людям, она просит за свои вещи солидную цену, правда, меньшую, чем «мама» Прада. Но все равно бюджетнику в ее магазинах делать нечего.

– Труп весь в этой «Мяу-Мяу», – продолжал Степан, – брюки, свитер, кроссовки, шапка. Повсюду стразы.

– Таков стиль «Миу-Миу», – улыбнулась я. – Пуловер розовый, на груди блестящими камушками выложен цветок?

– Точно. Откуда знаешь? – удивился Степан.

– Такой был на помощнице костюмера, а заодно и гардеробщице-уборщице, – пояснила я, – она сообщила мне, что ее семья хорошо обеспечена. Девушка служила в театре, потому что ее отец, врач, академик, был против того, чтобы дочь стала актрисой. Вот она сама и пыталась попасть в нужный ей вуз. В театре «Семь гномов» среди актеров есть те, кто преподает в театральных институтах.

– Бомжиху убили, как Калмыкову, Глазкину, Войсенберг и Михалеву, – продолжал Степан, – сначала огрели по голове тяжелым предметом, потом приставили к шее шокер. Внимание! Все годы, что Виктор провел на зоне, ни одного похожего преступления в Москве не было.

– Или оно просто прошло незамеченным, – подсказала я.

– Пока что все складывается не в пользу Виктора, – поморщился Степан. – Он на зоне – никаких преступлений с таким почерком в столице нет. Освободился? Спустя короткое время – нападение.

– Сколько лет погибшей? – остановила я мужа.

– У бродяг трудно определить точный возраст, – поморщился супруг, – алкоголь, курение, беспорядочная половая жизнь, болезни, которые человек не лечит, – все это отражается на внешности. Тридцатилетняя алкоголичка, наркоманка выглядит на шестьдесят с гаком. И по состоянию здоровья ей дадут столько же. Вопрос: где бомжиха взяла вещи лже-Михалевой? Почему в кармане остался ее паспорт?

– Виктор недавно вышел на свободу, – пробормотала я.

– Верно, – кивнул Степан.

– И на улице находят бездомную, которая убита так, как это делал он, – продолжала я.

Степан поднял указательный палец.

– Более того! При обыске квартиры Горкиных, гостевого дома и особняка Носковых, где Виктор очень часто бывал, шкафчика в фитнес-клубе на его имя – нигде не нашли орудия преступления: шокер и предмет, которым били жертв. Их где-то надежно спрятали.

– Следовало лучше искать! – возмутилась я.

– Полицейские старались, – возразил Степа, – по молекулам разобрали жилье, перерыли весь сад Носковых. Но безрезультатно. Виктор мог спрятать «аксессуары» где угодно. Например, в лесу. Прошерстить весь массив невозможно. Если аккуратно снять дерн, выкопать яму, помесить туда коробку с палкой и шокером, засыпать землей, прикрыть лоскутом травы, то как найти захоронку? Да есть масса вариантов! Некоторые преступники хранят дома топор, нож, веревку. Но большинство серийных маньяков отнюдь не глупы, они оборудуют надежные тайники.