Новая власть. Какие силы управляют миром - и как заставить их работать на вас - Генри Тиммс

Вместо того, чтобы уже на этом этапе откланяться, Робертс продолжал сбор средств, объявив о целой серии «смелых целей» — новых и новых сумм, получение которых поможет его вселенной расширяться дальше. Достижение очередной отметки должно было открывать новые преимущества для игроков-спонсоров, в том числе возможность получать новые корабли и оборудование — и даже «пожизненную страховку корабля». (Да, именно так: игроки, вносившие средства, избавлялись от необходимости оплачивать ремонт корабля, если тот вдруг пострадает, когда (или если) игра наконец выйдет.)

А Робертс всё продолжал ставить новые финансовые цели.

К середине ноября будущие «звездные граждане» внесли на счет будущей игры 3,5 млн долларов и получили в награду возможность украшать кабину пилота мягкими игрушками в виде игральных костей, китайскими болванчиками и прочим, а также использовать декоративную роспись фюзеляжа.

Робертс обещал: если удастся собрать 6 млн долларов, саундтрек для «Звездного гражданина» запишет настоящий симфонический оркестр.

В преддверии 19 ноября, после 24-часовой видеотрансляции, которая помогла завершить кампанию с ошеломляющим результатом (6,2 млн долларов), торжествующий Робертс объявил: «Битва окончена. Мы победили, мы все — играющие на PC, фанаты космосимуляторов, поклонники Wing, Lancers и все прочие» [306]. В тот момент уже шли разговоры о том, чтобы остановить счетчик вложений и саму кампанию.

Но спрос никуда не делся. Кто бы смог устоять перед искушением продолжить сбор средств?

В июне RSI отпраздновала достижение 10-миллионной отметки выпуском нового корабля, очередной 24-часовой видеотрансляцией и призывом к сообществу объявить об этом успехе всем и рекрутировать своих друзей [307]. Компания резко повысила вовлеченность «звездных граждан», предоставив им новые видеоматериалы, больше способов напрямую пообщаться с разработчиками и множество разнообразных возможностей поделиться своим мнением.

Первую годовщину «Звездного гражданина» RSI отметила круглосуточной видеотрансляцией слета CitizenCon [308], что позволило собрать 2 млн долларов всего за одну неделю [309]. В общей сложности RSI получила 23 млн долларов. Робертс предполагал, что уже за счет этой суммы игру можно сделать, не прибегая ни к каким другим источникам финансирования — исключительно на народные средства.

Но он продолжал ставить новые финансовые цели перед своими вкладчиками.

Достигнув 50-миллионной отметки, компания пообещала нанять лингвистов для создания инопланетных языков, дабы «усилить эффект погружения» [310]. А на отметке «64 млн долларов» пришла очередь космических домашних животных [311].

На CitizenCon 2015 года, проводившемся в английском Манчестере, Сэнди Гардинер, один из руководителей компании RSI и жена Криса Робертса, открыла конференцию, прочитав очень личное и эмоциональное письмо, отдающее дань признательности геймерскому сообществу. К этому моменты поклонники игры создали более 260 000 тредов (с 5 млн ответов) только на официальном сайте. Гардинер отмечала, какие глубокие связи между людьми возникли благодаря этой воображаемой игре: «Пожалуйста, поднимите руку, если в рамках этого проекта — сотрудничая с ним в любой форме — вы завязали близкие отношения хотя бы с одним человеческим существом» [312].

К декабрю 2015 года (прошло чуть больше трех лет с начала проекта) RSI собрала свыше 100 млн долларов от более чем миллиона «звездных граждан», тем самым поставив мировой рекорд не только для игровой индустрии, но и для краудфандинга в целом [313].

А ведь игры еще не существовало. И она уже больше чем на год запаздывала с выходом.

История со Star Citizen показывает нам (вселяя и восхищение, и опасения), каким образом люди тратят, собирают и инвестируют деньги в нововластных условиях.

В XX веке мы обычно тратили деньги одним из двух способов.

Первый — примитивный экономический обмен. Вы покупаете товар — скажем, холодильник. Вы вправе ожидать, что, когда вы заказываете холодильник, вам не доставят вместо него микроволновку. Если купленный холодильник не работает как надо, вы вправе ожидать, что его бесплатно заменят или же вернут потраченные деньги. Оценивая стоимость холодильника, вы учитываете и характеристики товара, и такие нематериальные параметры, как бренд (порой вы можете заплатить больше, если производитель сумеет убедить вас, что его товар относится к классу люкс). Та же логика применима, если вы классический инвестор. Вы соглашаетесь на участие в транзакции, чтобы заработать ожидаемый процент. При этом вы учитываете и риск.

Второй вид транзакций более альтруистичен. Так, делая пожертвование для Oxfam[39], вы не ожидаете получить финансовую прибыль и вообще что-то помимо приятного ощущения, что вы помогаете другим (разве что одобрение общества — например, когда вас перечисляют в списке благотворителей). Когда вам предлагают вложиться во что-то подобное, вам предлагают главным образом сознание того, что вы служите высокой цели.

В последние годы мы наблюдаем, как эти два типа выгоды — экономическая и альтруистическая — всё чаше смешиваются друг с другом. Взять хотя бы социально ответственный подход к инвестициям, при котором хорошая прибыль сочетается с возможностью сделать мир немного лучше. Или те бесчисленные бренды, которые рекламируют себя именно как проекты, работающие на определенную благую цель: примеры — Patagonia, Toms, Warby Parker. Это не новое явление: государственное телевидение годами поощряет пожертвования, обещая благотворителям всякие бесплатные сувениры. Но сегодня этот феномен делается гораздо более обыденным и мейнстримным явлением.

Для игроков Star Citizen воплощал в себе ценности разного порядка. Вкладчики ожидали, что компания рано или поздно все-таки выпустит ту игру, которую они заранее оплатили. При этом ценность игры в их глазах повышалась благодаря ощущению некоей высокой общей цели.

Неудивительно, что риторика, возникшая вокруг этой игровой вселенной, так схожа с той, которую мы встречаем в планах кампаний всевозможных НКО. Проект Star Citizen позиционируется как спаситель мира PC-игр, противостоящий темным силам — элите, продвигающей игровые приставки. К тем, кто принимает участие в финансировании, обращаются как к PC-филантропам — словно они борются за освобождение Тибета. Вот показательный пример из обращения Робертса к сторонникам: «Через несколько лет, когда на очередной большой семейной встрече родственники спросят вас, что вы делали во время битвы за космосимуляторы и PC-игры, вы сможете честно посмотреть им в глаза и ответить: “Я помогал создать «Звездного гражданина»”» [314].

Суммарный эффект от этих двух видов прибыли — очень мощный. Но «Звездный гражданин» предлагает и еще кое-что, своего рода множительный коэффициент: возможность личного участия. Коммерческие предложения Робертса с самого начала сулили, что «звездные граждане» будут сами влиять на то, как выстраивается игровая вселенная, и на то, как она продолжит развиваться после выхода игры. В сущности, спонсорам постоянно напоминали, что за свои деньги они, помимо всего прочего, приобретают более широкую свободу действий. Им постоянно внушали ощущение, что решения «граждан» очень важны и могут изменить судьбу галактики.