Положись на принца смерти - Сильвия Лайм

— Я не смогла бы пройти мимо человека, который страдает. Это глупо и жестоко. На моем месте так поступил бы каждый.

— Нет, не каждый, — покачал головой Тайрел, внимательно вглядываясь в мои глаза. Словно надеялся там что-то прочитать.

Я промолчала. Чувствовала, что это еще не все. С каждой секундой тишины друид сильнее напрягался.

— Значит, теперь ты знаешь, как все произошло, — медленно начал он.

Я сразу поняла, что он говорит о той бойне, после которой ему дали ужасное прозвище. А по прерывающемуся голосу стало ясно, как долго мужчина опасался поднимать эту тему и как сильно она его волнует.

— Знаю, — ответила тихо.

— И веришь?..

Я взглянула в глаза цвета темного янтаря, впитала кожей беспокойство друида. Неожиданно стало очень тепло, почти горячо внутри от одной-единственной мысли:

«Тайрел хотел, чтобы я верила».

— Верю, — кивнула в ответ, заметив, как он облегченно выдохнул. Откинулся на спинку кресла и мгновенно расслабился.

— Спасибо, — еще раз повторил мужчина.

— Тебе так важно, чтобы я верила?..

Хотелось, до смерти хотелось думать, что мое мнение имеет для него какое-то особое значение. Хотелось думать, что друиду я не безразлична.

Бред.

Да и с какой стати вообще?

Тайрел глубоко вздохнул.

— Знаешь, — медленно проговорил он, растягивая слова. — Чужая вера становится высшей благодатью и самой большой наградой, когда, кроме нее, у тебя ничего нет.

— Ты просто хочешь, чтобы твое имя очистилось от грязи и клеветы, чтобы люди перестали считать тебя Кровавым Ужасом, — кивнула я. — Это понятно. Это нормально.

Но мужчина вдруг покачал головой.

— Я хочу, чтобы верили не люди, а ты…

В глубине янтарных глаз вспыхнул такой огонь, что сердце обожгло. Его слова оглушили меня. Я не знала, что думать, что отвечать. Потерялась от его взгляда, от серьезности, с которой он говорил.

Но после этих слов он ушел. Словно и так сказал слишком много, и теперь ему требовалась передышка.

Следующую неделю мы виделись гораздо чаще, чем раньше. Тайрел заходил ко мне на перевязки, иногда мы даже немного болтали. Почти непринужденно.

Это было странно. Но мне нравилось.

Однажды вечером я вновь бинтовала его грудь и живот, стараясь краснеть как можно меньше. Но получалось плохо. Стоило прикоснуться к его горячей коже, к рельефным кубикам пресса, и у меня странным образом начинали трястись руки.

— Я хотел поговорить с тобой кое о чем, — начал он, мгновенно завладев моим вниманием.

— О чем же?

Тайрел едва заметно прищурился и снова ответил то, чего я услышать совершенно не ожидала:

— О короне короля мертвых.

— А что с ней не так? Ты снова хочешь ее забрать?

Друид немного напрягся, будто подбирал слова.

— Не забрать. Но — да. Мне нужно понять кое-что.

— Что именно? — осторожно спросила я, подавшись вперед от любопытства.

— Как ты смогла поговорить с Бьельндевиром.

Я сдвинула брови.

— Это что, так сложно? — фыркнула в ответ. — Этот… нехороший призрак, — подавила я рвущееся с губ ругательство, — особенно и не скрывается. Как правило. И советы дает такие, что лучше бы помалкивал.

— То есть тебе легко удавалось выйти на контакт с ним, правильно я понимаю? — переспросил мужчина, и глаза его стали темными и сосредоточенными.

— Конечно! Надела корону, позвала, и он пришел. Вот и все.

Мужчина выдохнул и, сцепив руки замком, приложил к губам.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне, — медленно проговорил он, не сводя с меня пронизывающего взгляда. — Знаю, что не имею права просить. Ты сделала для меня достаточно. А я…

— Чего ты хочешь? — прервала Тайрела. Потому что мне было не важно, что он там сделал или не сделал. Я желала помочь. Мне этого хотелось.

Друид, казалось, не поверил своим ушам. Открыл рот, чтобы ответить. Но на мгновение замер, прикусив изнутри нижнюю губу.

Внутри вспыхнуло настойчивое желание дотронуться до него, прикоснуться, провести по коже большим пальцем… Тем более что мужчина был так близко.

— Мне нужно понять, почему корона отзывается на тебя, но не реагирует на меня, — медленно проговорил он.

Звучало вполне безобидно. Но у Тайрела был такой взгляд, словно я чего-то недопонимала.

— Если ты боишься, что я не отдам тебе корону и куда-нибудь зажухаю ее втихаря, лишь бы она тебе не досталась, то ты очень ошибаешься, — поспешила я заверить друида. — Бьельндевир, конечно, очень забавный дух. Но знакомство с ним я уж точно не считаю своей удачей, — фыркнула, вспоминая, с чего начались мои приключения у Кровавого Ужаса. — Хочешь поговорить с ним, я не против. Валяй. Хоть сейчас, — махнула на тумбочку, куда последний раз бросила костяную реликвию.

Друид кивнул, но с места не сдвинулся.

— Корона не отвечает на мой зов, — покачал он головой. — И я хочу провести… один эксперимент.

Под жгучим мужским взглядом по спине снова пробежала волна мурашек.

— Хорошо, — ответила уже не так уверенно. — А что нужно сделать?

В горле резко пересохло. В глазах друида проскользнуло что-то жаркое, опаляющее. Я не успела понять, что именно, но в животе резко стало горячо.

— Ничего особенного, — кашлянув в кулак, ответил он. Низкий голос внезапно охрип. — Просто будешь сидеть в кресле и периодически надевать корону на голову. Вот и все…

Щеки начали гореть. Если «и все», то почему у меня сердце подскочило к горлу?

— Хорошо, нет проблем, — ответила, удивляясь, как дрожит собственный голос.

Тайрел поднялся на ноги, а я в очередной раз заметила, насколько он огромный. Высокий, как скала. Широкоплечий. Казалось, бинты, обтягивающие его мощную грудную клетку и мышцы на руках, не скрывают, а лишь подчеркивают умопомрачительный рельеф тренированного тела.

Когда друид прошел мимо меня к тумбочке, я опустила взгляд в пол, чувствуя, что краснею буквально с ног до головы. Перестать пялиться было слишком трудно. Казалось, что мое дурацкое неприкрытое внимание настолько очевидно, что Тайрел вот-вот фыркнет: «Что, детка, понравился? Осторожнее, а то уже слюна на пол капает…»

Но он ничего не сказал. Напротив, он сам был невероятно напряжен. Будто собирается сделать что-то ужасное, а не смотреть, как я зову Бьельндевира.

«Ох, Бьельндевир!..»

Стоило вспомнить нахального дракона, как к предыдущему страху прибавился еще один: наглый призрак как пить дать начнет ржать над нами обоими.