Замок воина. Древняя вотчина русских богов - Валерий Воронин

Я хмыкнул. Повод… А ведь он прав! В прошлый раз именно желание отыскать остатки храма Спаса заставили меня подняться на Бойко. Но ведь это был повод. На самом-то деле я отыскал спираль, которая являет собой начало нечто великого, поистине грандиозного… Не за тем ли сюда в старину стремились люди?

Чуть позже Костя сказал, что, возможно, всё высокогорное плато Бойко представляло собой городище. Может быть, даже стольное городище, каковым было плато Мангупа в период расцвета Княжества Феодоро.

Я вдруг вспомнил, как однажды инструктор туристической группы, в которую входил и я, показывал мне в одной из скрытых пещер Мангупа знак свернувшейся кольцом змеи, вырубленной на скале. Но ведь это – явная спираль… И сейчас мы поднимемся к храму Спаса, откуда начинается спираль! Может быть, в древности на таких высокогорных плато возводились городища не только потому, что врагам было тяжело овладеть ими, но и по другой причине…

Эта спираль, она как магнит притягивает сюда людей «духа»: с тонкой душевной предрасположенностью, мистиков, аскетов, философов, шаманов. Может быть, в таких местах вначале селились именно они, создавая скорее религиозные, чем светские поселения. И уже значительно позже такие городища приобретали иной статус – как центры государств, где обитала элита древнего общества.

Уже находясь рядом с храмом Спаса, Костя обратил моё внимание на скальные выступы, со всех сторон поддерживающие небольшой пятачок земли, где храм и стоял.

– Ты посмотри на структуру этого монолита, – восклицал он, – она же состоит из тысяч тысячей мелких камней, каждый из которых напоминает гальку. Но откуда, ты мне скажи, на такой высоте может быть галька?

Я не знал, что ему ответить. Может быть, Костя ошибается? Мы обследовали другие скальные выступы на плато, находящиеся на значительном отдалении от храма Спаса. Структура тех скал была совершенно иной – ровная, без испещрённых вкраплений инородной гальки, словом – сплошная масса.

Вновь вернулись к храму и ещё раз исследовали поразившие нас скалы. Действительно, они больше напоминали обычный бетон: смесь из песка, щебня и какого-то связывающего компонента.

– Что же, – предположил я, – выходит, кто-то специально притащил сюда с побережья горы гальки, чтобы сделать крепкий бетон?

Костя меня поддержал.

– У меня и раньше возникало такое предположение. Но оно казалось мне слишком фантастическим, и я не решался высказывать его вслух. Понимаешь, не было логического обоснования. Не идиотом же был тот древний строитель, который затеял натаскать сюда гальку…

– А теперь это обоснование у тебя появилось, – предположил я.

– Появилось, – подтвердил Константин, – точнее, мы с тобой вышли на него, когда ты стал развивать идею со своим Таргитаем или как его там…

– Таргитаем, – подтвердил я, – хотя имён у него было несколько, в зависимости от того, какую его функцию или роль требовалось подчеркнуть.

– Функцию лично его или данного места? – уточнил Костя.

Я задумался. Простой вроде вопрос, а вот ответить на него мне было непросто. В самом деле, где заканчиваются личные способности отца Даждбога и начинаются «технологические» возможности самого массива Бойко? И кто их вообще создал, сотворил эти возможности? Таргитай, или у него был предшественник? Допустим – его собственный отец. И он тоже жил здесь или спускался с небес на это обособленное от людей горное плато…

Имя отца Таргитая мне было известно. Я наткнулся на него случайно, когда разыскивал информацию о Таргитае. Звали его Папай. Не трудно догадаться, что само это имя указывает на папу.

Не исключено, что у него ещё были другие имена.

В любом случае здесь явно зафиксирована родовая ветвь древних царей, а может быть, и царей-богов или истинно древнерусских богов, уж не знаю, как их правильно называть, которые избрали своим местом жительства этот горный район Крыма.

Я вдруг представил, что стою не на безлюдном горном плато, со всех сторон окаймлённом скалами и лесом, я на прекрасной террасе, выложенной из больших каменных блоков, тщательно подогнанных друг к другу. Вокруг меня ходят люди, одетые в странные одеяния. У некоторых на головах высокие шапки, напоминающие цилиндры, у иных – на кожаных сандалиях большие сверкающие рубины. Это знак принадлежности к какому-то жреческому сословию.

Неожиданно на ближайшей от меня возвышенности ярко вспыхнул огонь. Но это был не факел и не обычный костёр. Это был огненный вихрь. Он стоял на месте и закручивался, как веретено, вырываясь вверх мощной огненной струёй. Вначале пламя было не более человеческого роста. Затем этот вихрь стал поднимать яркие огненные языки всё выше и выше. Не знаю, с чем это можно сравнить. Но когда я понял, что огонь находится на уровне третьего или четвёртого этажа современного дома, я тут же окрестил увиденное «огненной башней». Тогда же подумалось: «Это явление не природное, оно рукотворное. Явно мощностью вихря кто-то управлял».

Люди, которых я увидел, вовсе не испугались, не побежали в разные стороны, как будто они нечто подобное в своей жизни видели не раз и принимали огненный вихрь как должное. Может быть, это Таргитай так забавляется? Или место, где находится его усыпальница, проявляет своё огненное начало таким необыкновенным образом?

Из задумчивости меня вывел Константин. Он дёргал меня за руку и участливо смотрел в глаза, мол, парень, не улетай в своих фантазиях далеко! Конечно, я с ним был согласен, всё это – лишь плод моего разыгравшегося воображения. Никакого огня величиной с башню здесь нет, и людей в странных одеждах – тоже…

– Знаешь, Костя, – сказал я, – мне кажется, что это высокогорное плато было древней вотчиной русских богов. Или, как их ещё называли… Передавалась власть по наследству – от отца к сыну. Они владели массивом Бойко и считались царями-магами. А вся эта местность – сказочным волшебным краем.

– Раем, а не краем, – поправил меня Константин.

– Пусть раем, – согласился я, – ещё лучше… Он был отгорожен от остального мира неприступными скалами и суровыми горными вершинами. Здесь обитали небожители, к которым можно было добраться по дороге, мизерную часть которой мы с тобой видели, когда взбирались на высокогорье Бойко. Внизу, в долине, жили простые люди. Там же поселились впоследствии и дети Таргитая, ставшие царями, то есть предводителями народов, обитавших в окрестностях Пятигория.

А само высокогорное плато стало символом небесного окормления этих народов. Местом, откуда исходит благодать, где содержится их древняя основа. Вот что такое Бойко!

– Да, ты хороший рассказчик! – рассмеялся Константин. – У тебя так складно получается…

Костя явно лукавил. Было видно, что моя идея назвать массив Бойко святым местом, городом, который по своему статусу можно сравнить с Афоном или даже небесным Иерусалимом, ему понравилась. Поэтому я тут же принялся её развивать и дальше.

– Представляешь, вокруг нас – высокие крепостные стены, которые тянутся от одного скального выступа к другому. А на самих вершинах стоят мощные сторожевые башни. Один их вид отпугивает любого попытаться взять эту крепость силой.