Замок воина. Древняя вотчина русских богов - Валерий Воронин

Шариде установила определённый срок своему заклинанию. Его чары спадут лишь после смерти Феликса Феликсовича-младшего, то есть сына князя Юсупова. А он, по уверению шаманки, уйдёт в мир иной, уже будучи глубоким старцем.

Феликса Феликсовича такое заверение Шариде удовлетворило. Что ж, тем лучше… В той, дальней перспективе, когда откроется правда о Коккозах, их, Юсуповых, уже не будет на белом свете. Некому открыть то, что заложено такими стараниями и таким трудом. Но если всё пойдёт по верному пути, то отыщутся и люди, которые смогут правильно трактовать и дела Юсупова, и замыслы их. Помогут ли им документы, находящиеся в подземельях? Дай-то бог, чтобы так случилось…

Часть бумаг Феликс Феликсович всё-таки уничтожил. Особенно из числа тех, которые могли быть истолкованы неверно либо принести вред его делу и памяти их семьи. Были среди них и такие, которые косвенно касались царственной семьи и лично государя. Зачем чужим людям знать о государе то, что позволено лишь избранным…

Когда огонь слизывал последние листы бумаги и пламя, ещё несколько секунд назад бушевавшее во всю мощь, вдруг сникло, утонув, как в проруби, в густых складках пепла, князь вспомнил одну памятную беседу. Она состоялась на этом самом месте, но десять или около того лет назад.

Тогда император приехал в Коккозы на очень короткое время. Строительство замка уже было завершено, шли лишь мелкие отделочные и декоративные работы в различных уголках имения.

Рядом бурлила Коккозка, шум от реки заглушал голоса. Поэтому можно было говорить громко, не боясь, что кто-то из случайных людей может их подслушать. Очевидно, Феликс Феликсович нравился Николаю II за свои убеждения, и государь уже не в первый раз заводил с ним разговор на темы крайне сложные, если не сказать опасные. Вот и сейчас они вдруг стали говорить о будущем России. И это будущее виделось каждому из них по-разному.

Князь был убеждённым монархистом и не сомневался в правильности существующего строя и неизменности порядка вещей в государстве. Эти устои незыблемы, и никто не в силах их изменить. Царь есть помазанник Божий. Ему власть дана не людьми, а Творцом. Изменить строй в России – значит отвратить себя от Бога. Но это путь к самоубийству, к распаду каждой личности, всего народа. Это катастрофа вселенского масштаба!

Николай II слушал князя внимательно. Но было видно, что в любой момент он готов был его остановить, ибо глаза императора говорили о его несогласии с услышанным. В конце концов царь не выдержал и прервал речь своего собеседника одной лишь фразой:

– Но так случится! Россия изменится и станет другой. Это неизбежность. Никто не сможет удержать монархию.

Феликс Феликсович даже руками всплеснул. Как государь может так думать! Да ещё с таким спокойствием в голосе произносить кощунственные слова. Смести монархию… Но это, право, дерзновение! Кто на такое способен?

Юсупов упрямо мотнул головой и стал убеждать императора в неверности его суждений, на чём бы они ни были основаны. Но Николай II лишь твердил своё.

– Вот увидишь…

Надо сказать, император, особенно со своими, близкими ему людьми был очень демократичен. Когда переходил на «ты» и называл собеседника по имени-отчеству, это означало высший ранг доверия. Юсупов всё чаще попадал в число этих людей. И ему льстило слышать из уст императора: «Феликс Феликсович, ты…».

Но то, что он сейчас слышал, шло вразрез привычным представлениям об императоре и его твёрдых монархических взглядах. Как он, находясь на троне, может спокойно рассуждать о собственном падении?

Конечно, императору нашептали, внушили. Вон сколько трётся вокруг горе-предсказателей! Один Распутин чего стоит. Мерзкий, отвратительный тип! Таких гнать надо не то что из Санкт-Петербурга, а из России вообще… Впрочем, император мог поддаться пессимизму, поверив и другим предсказаниям, либо тем людям, которые строят прогнозы на будущее России. Нельзя быть безусловным оптимистом, это тоже крайность, но и неверие в собственные силы – для монарха это грех большой.

Князь, как мог, максимально тактично высказал государю своё несогласие, что уже было с его стороны достаточно дерзко. Просто бы промолчал… Конечно, царь мог «взорваться», мог отдалить от себя Юсупова, мог в будущем на такие откровенные разговоры Феликса Феликсовича не вызывать.

Но этого не случилось. Николай II лишь смотрел на бурные воды Коккозки и с грустью в голосе повторял одно и то же:

– Вот увидишь…

А в будущем Феликс Феликсович сделался одним из его ближайших помощников и друзей. Да что друзей, он стал хранителем тех тайн, о которых недозволено было знать никому.

Князь Юсупов неожиданно для себя вспомнил, как он сам впервые оказался в Коккозах. Впрочем – не впервые… Но тогда его приезд был особенным. Здесь проявился его интерес к Коккозам, как к месту, где в скором времени может появиться его новое имение. Казалось бы, такому обстоятельству только радоваться надо, но на душе у Феликса Феликсовича были горечь и опустошение.

Сейчас, спустя годы, можно о том, тяжёлом для семьи времени, рассказать уже спокойно. С чего всё началось? С тенниса. Это было новомодное увлечение, под власть которого попал и Николай II. Император был полон сил, и хорошая физическая подготовка позволила ему за короткое время стать неплохим теннисистом. Он часто выигрывал свои поединки и считался одним из лучших в этом виде спорта.

Но однажды он проиграл. В равной, очень интересной борьбе с молодым и полным сил соперником – но проиграл… Николаю II тогда было сорок лет и, казалось бы, что же странного в таком проигрыше – возраст берёт своё, но…

Император вызвал соперника на новый поединок, надеясь взять реванш. Но в ходе нового матча один из соперников повредил ногу, так что до конца его довести не удалось. Как и выяснить – кто же из этих двух теннисистов сильнейший. Пришлось выяснение отношений отложить на более позднее время.

А дальше случилось следующее. Неуступчивый партнёр императора по теннисному корту оказался таким же неуступчивым и в обычной жизни. Вскоре состоялась его дуэль из-за девушки с одним офицером, где он был убит. Так что император реванш за своё поражение на корте взять не смог.

Убитого на дуэли его партнёра по теннисной ракетке звали Николай Юсупов. Это был старший сын князя Феликса Феликсовича Юсупова и его обворожительной жены Зинаиды Николаевны. Такую утрату нечем было восполнить. Но отвлечь от тяжёлых переживаний убитых горем родителей было возможным…

Именно тогда в одной из бесед государь обмолвился об одном горном селе, где можно построить хижину для уединения от мирской суеты. Юсупов не возражал, хотя не очень-то и представлял, зачем ему такая хижина нужна. Но государь своё предложение повторил, и отказываться от него уже было верхом неприличия.

Вслед на гибелью Николая Юсупова в России случилось ещё одно событие, которое многие назвали «знамением». Упал тунгусский метеорит, яркие отблески его падения видели тогда все. Для Юсуповых два этих факта сплелись в одну беду. И чтобы как-то развеяться, Феликс Феликсович и решился принять царское предложение.