Дикари. Дети хаоса - Грег Гифьюн

Существо быстро спустилось по склону и остановилось меньше чем в десяти футах от ее укрытия. От него исходил жуткий смрад — запах смерти и гниения. Оно сделало несколько шагов влево, затем вернулось и пошло вправо.

Куинн лежала в грязи в кустах всего в паре футов от него. Она задержала дыхание, несмотря на боль в груди и плече, и заставила себя закрыть глаза. Если существо найдет ее, Куинн не хотела видеть, как оно приближается.

«Давай же, гадина. Покончи уже с этим. Убей меня. Давай».

Куст возле ее головы захрустел и закачался от шагов существа.

Куинн невольно открыла глаза и увидела, что существо проходит мимо, она разглядела только его ноги в обувке. Существо немного углубилось в джунгли, на мгновение остановилось, затем сорвалось с места и скрылось из вида.

Куинн перевела дух. Все тело у нее болело. Откатившись от пня, она встала на четвереньки. Подняла голову, осмотрела участок джунглей, где исчезло существо.

Ушло. Она жива, а существо ушло.

Сперва Куинн рассмеялась едва слышно, но вскоре смех сменился слезами и безудержными приглушенными всхлипами. У нее совсем не осталось сил, ни физических, ни душевных, Куинн упала в грязь и так и осталась лежать.

Затем заставила себя подняться на ноги. И в следующий момент заметила дыру в земле, неподалеку от того места, где исчезло существо. Видимо, оно снова скрылось в туннелях под островом.

Куинн смахнула с себя грязь и начала подниматься по склону.

Теперь она знала, что делать.

* * *

Найдя топор, Куинн подошла к одному из контейнеров, которые они оставили для сбора дождевой воды, упала на колени и выпила столько, сколько смогла. Солнце вставало, прогоняя туман, и вода уже успела слегка нагреться. После первых нескольких глотков Куинн вырвало, затем она попила еще.

Утолив жажду, она посмотрела на лагуну. Вся кровь уже растворилась.

Будто Харпер и не умирала вовсе, будто ее и не было никогда.

По дороге к аванпосту Куинн заметила, что тело Херма трогали. Мачете больше не торчало у него из живота, а лежало рядом, на песке. Парик тоже валялся неподалеку. Головы не было, остался лишь рваный обрубок шеи и виднелась кость позвоночника.

Ничего уже не чувствуя, Куинн наклонилась, подняла окровавленное мачете и пошла дальше.

Стараясь следить за джунглями и работать как можно тише, она из последних сил вытолкала со склада одну из больших бочек с бензином и перетащила ее к входу в туннель, в который провалился Джино.

Взяла мачете, сорвала с бочки крышку и отбросила в сторону. Все это время бочки были запечатаны и укрыты от непогоды на складе, поэтому бензин, скорее всего, не утратил свои горючие свойства.

Навалившись на бочку всем весом и надавив что было сил, Куинн перевернула ее и стала смотреть, как бензин устремляется в туннель. Когда бочка почти опустела, Куинн схватила ее за край и наклонила, чтобы вылить остатки горючего.

Откатив бочку в сторону, она вернулась на склад и подтащила к яме вторую бочку. Так же вылив бензин в яму, Куинн направилась в офицерские апартаменты.

Войдя в открытый дверной проем, она увидела, что Джино сидит там же, где она оставила его. Он привалился спиной к старому картотечному шкафу. Сломанная нога вся в крови, повязка развязалась. Сам Джино обливался потом, он сжимал в руках одно из найденных ими японских ружей, будто оно каким-то образом могло защитить его.

Банки с едой времен Второй мировой войны, которые нашел Херм, были разбросаны по полу. Видимо, в какой-то момент Джино пытался открыть пару консервных банок. Одна из них валялась на боку, и из нее на пол вывалилось что-то похожее на бобы. Рядом лежало несколько леденцов и открытая жестянка с чаем. Хотя Куинн не ела ничего с позапрошлой ночи, впервые с начала ее мытарств при виде еды она не почувствовала приступа голода. Есть ей сейчас хотелось меньше всего, но она понимала, что без еды растеряет последние остатки сил. Она подняла с пола два леденца. Они были завернуты в фольгу, обертка частично прилипла. Но Куинн сумела развернуть конфеты и засунуть в рот. Вкуса она не ощущала, даже если он и был, но чувствовала, как они царапают язык. И все равно съела.

Джино смотрел на нее так, будто не мог поверить своим глазам.

В рваных и испачканных нейлоновых шортах, в таком же изодранном лифчике от бикини, в грязных и окровавленных сандалиях Натали, с давно немытыми, спутанными волосами, покрытая царапинами и пятнами крови, она походила на обезумевшее дикое животное.

— Куинн, — тихо произнес он, — где все?

— Нет больше никого.

— Господи. — Мокрое от пота лицо Джино скривилось. — Господи Иисусе.

Он опустил голову. Когда он снова поднял глаза, в них стояли слезы.

— Я… я подвел вас. Подвел вас всех. Прости.

— Сейчас это уже не важно.

— Я пытался встать, — произнес он. — Я… я пытался, Куинн, но я… я больше не чувствую ногу.

— Я сделала все, что смогла, — сказала она ему. — Плохо, что не чувствуешь.

— Я знаю, я…

Он умолк, и какое-то время они сидели в тишине, ощущая себя совершенно беспомощными.

— Эта тварь, — наконец произнесла Куинн, — она использует туннели. Прячется в них, проходит по ним, чтобы попасть из одной части острова в другую. Думаю, спит она тоже там. Если вообще спит.

— Что это за существо, черт возьми?

— Не знаю. Но если у нас есть хоть какой-то шанс, мы не можем ждать, когда оно снова придет к нам. Теперь хищником должна стать я.

— Куинн…

— Это единственный способ. — Она взяла четыре гранаты, которые они нашли, две положила рядом с Джино. — Если я не справлюсь, воспользуйся ими.

Пока Джино изо всех сил старался не потерять сознания, Куинн вспоминала сон, как она держала мужа за руку, а с неба падали горящие птицы.

— Я пойду за ним. Спущусь в те туннели.

— А что потом?

— Убью его.

— Но как?

— Единственным средством, которое убивает все, — ответила Куинн. — Огнем.

Под беспощадно палящим солнцем, в горячем, поднимающемся от земли мареве, покрытая шрамами, ожогами, синяками и потом, Куинн стояла у входа в туннели. Вооружившись топором и двумя гранатами, вернулась в джунгли и спустилась по склону, с которого упала. На этот раз она двигалась медленно и осторожно и наконец нашла отверстие в земле, в котором в последний раз исчезло существо.

Сев на край, она сделала глубокий вдох и спрыгнула вниз.

Глубина ямы была несколько футов, и, когда Куинн приземлилась, колени у нее подогнулись и она плюхнулась задом на земляной пол. Туннель перед ней уходил в темноту.