Тамерлан. Потрясатель вселенной - Гарольд Лэмб

В такой обстановке он вступил в пятнадцатый век. Когда начали таять снега, основные силы Тимура двинулись в Малую Азию по Эрзерумской долине. К середине лета он захватил все города вплоть до Сиваса.

Сивас являлся ключом к Малой Азии. Приграничное войско турок поспешно отступало, а Тимур штурмовал стены города, делая подкопы и ставя под основания опоры. Потом опоры были сожжены, и целые секции стены рухнули. Сивасских мусульман посадили, но четыре тысячи армянских конников, не дававших покоя татарам, были заживо сожжены в крепостном рву.

После этого Тимур приказал восстановить укрепления. Рассеял отряды появившихся там туркменов, ускоренным маршем двинулся с расчетом на внезапность к Малатье, воротам юга — и вошел в город в тот же день, когда турецкий правитель бежал со своими людьми.

Затем вместо того чтобы продвигаться в Малую Азию, Тимур велел своим туменам готовиться к маршу на юг против Сирии. Военачальники в полном составе явились к нему с протестом. Всего лишь за год, заявили они, окончена война в Индии, и за это время их воины прошли две тысячи миль в двух новых кампаниях. Противник в Сирии многочисленный, города укреплены, а их люди и кони нуждаются в отдыхе.

— Многочисленность ничего не значит! — воскликнул эмир.

И войско, повинуясь его воле, двинулось на юг.

Татары штурмовали Айнтаб и обнаружили войско египетского султана, поджидавшее их у Алеппо. Тут они замедлили продвижение, стали рыть рвы и возводить барьеры вокруг своих лагерей. Мамлюки и сирийцы восприняли это как признак слабости и вышли за стены города дать бой. Татары сразу же пошли от своих барьеров в наступление и атаковали их, слоны находились в центре, в башнях на слонах сидели лучники и огнеметчики.

Этим наступлением союзники были сломлены. Татары ворвались в Алеппо, взяли расположенную на возвышении крепость — и двинулись дальше, к Дамаску. Шел январь тысяча четыреста первого года.

Дамаск затеял переговоры об условиях сдачи, надеясь выиграть время для создания второго войска и отпора Тимуру. Когда татары прошли мимо города, их атаковали с тыла новые войска союзников. Поначалу в рядах татар началось смятение, но Тимур перестроил свои тумены, пошел в атаку и оставил за собой поле битвы.

Затем он снова повернул на Дамаск и отдал огромный город на разграбление. Вспыхнули пожары, бушевавшие несколько дней, погребая под развалинами тела убитых.

Уцелевшие остатки египетских войск бежали через Палестину. По приказу египетского султана была предпринята последняя попытка остановить Тимура. Накурившийся гашиша ассассин хотел заколоть хромого эмира кинжалом, его схватили, швырнули на землю, и рассекли на куски.

Во время оргии разрушений в Дамаске Тимур велел вычертить изящный купол, привлекший его внимание, — возведенный над видимой с равнины гробницей, не похожий на привычные татарам маленькие островерхие купола. Расширяясь у основания, он сужался по конусу к заостренной вершине. Форма его напоминала плод граната.

Видимо, он отличался от всех остальных творений зодчества, и его величественность понравилась татарскому завоевателю.

Этот луковичный купол Дамаска — погибший в пожаре — стал образцом для последующих зданий, возводимых Тимуром и его потомками. Перенесенный в следующем столетии в Индию, он венчает Тадж-Махал и дворцы моголов. В России он находится на каждой церкви.

От Дамаска Тимур снова повернул. Поскольку он пока не хотел углубляться в турецкие земли, покинул Сирийскую пустыню. Один тумен был отправлен вдоль морского побережья Святой земли преследовать египетские войска до Акки — Акры крестоносцев, ставшей впоследствии камнем преткновения для Бонапарта. Несколько туменов отправилось на восток окружить Багдад.

Сам Тимур возвращался тем путем, каким шел от Алеппо. Уже медленнее — поскольку предел выносливости существовал даже у татар — двигался он к Евфрату, позволяя туменам охотиться. Хроника упоминает, что мясо косули придает вину особый вкус.

Здесь эмир установил более регулярную связь со своей базой, получал донесения от тамошних военачальников, послания из Самарканда и еженедельные вести из Сиваса — которой занимал в его планах особое место. Сивас являлся воротами к Молниеносному, и Тимур, не теряя времени, подошел с основными силами на двести миль к этому городу.

Но от военачальников под Багдадом пришло донесение, заставившее его выступить на юг. Командующий обороной Багдада отстоял город. Султан Ахмед бежал к Баязеду, оставив приказ сдать город, если Тимур самолично появится перед ним; в противном случае удерживать его, пока турки не смогут выступить против татар.

Итак, завоеватель немедленно отправился на юг, передвигаясь ускоренным маршем в паланкине.

О его появлении перед городом объявили султанским военачальникам. Одного из них, знавшего Тимура в лицо, послали убедиться, что сам эмир присутствует при осаде. Фарада, командир султанских воинов, решил не повиноваться приказу своего повелителя. То ли боялся сдавать город после того, как закрыл ворота перед Тимуром, то ли, поскольку летняя жара превращала долину Тигра в огнедышащую печь, надеялся, что татары будут вынуждены уйти. Но он должен был знать, что уже в течение сорока лет татары ни разу не снимали осаду крепости.

Багдадцы верили, что толстые каменные стены выдержат штурм.

Тимуру меньше всего хотелось стоять под Багдадом. Его тумены почти два года находились в поле без отдыха; основные силы стояли на базе в Тебризе на случай наступления турок, и в данное время он рассчитывал находиться там. Его ошеломляющие переходы в конце концов разошлись с расчетами по календарю, он оказался на голой, знойной равнине, ему грозила нехватка продовольствия и корма для лошадей.

Но Багдад являлся ключом к Тигру, пунктом сбора войск, которые могли прийти из Египта, последним оплотом его врагов в Азии. За час Тимур изменил свои планы, от него помчались гонцы с приказом Шахруху идти с севера с десятью туменами опытных воинов, инженерами и осадными орудиями. В малую Азию был отправлен специальный отряд для наблюдения за турками, в Самарканд был послан приказ внуку Мухаммед-Султану идти на запад с оставленным в столице войском.

Когда прибыл Шахрух, Тимур приказал устроить войсковой смотр перед стенами Багдада. С поднятыми знаменами, с музыкой сто тысяч татар проехали под взглядами жителей города. Успеха этот спектакль не возымел, и Тимур в ярости принялся действовать.

Ниже города через Тигр были переброшены наплавные мосты, чтобы осаждающие могла передвигаться с берега на берег и препятствовать бегству по реке. Пригороды, были взяты, сровнены с землей и заняты; по окружности протяженностью более двенадцати миль город был полностью оцеплен. Из далеких лесов трелевали большие древесные стволы, из них на близких к стенам возвышениях строили башни. На башнях устанавливали камнеметы для обстрела стен и городских зданий.

Тем временем землекопы стали подкапываться под основание стены. Через несколько дней целые секции ее рухнули. Но за этими брешами багдадцы возвели каменные стены с огневой защитой.