Сказки братьев Гримм (сборник) - Филип Пулман

Нет. Например, воскрешение мальчика в сказке «Можжевеловое дерево» (стр. 214) выглядит естественным и правильным, а в этой сказке кажется просто глупым. Вместо того чтобы поразиться чуду, мы смеемся. Это нелепо. Чтобы сказка получила такое широкое распространение, ее и другие, подобные этой, надо было рассказывать многочисленным слушателям очень проникновенно. Или все дело в том, что огромное количество людей обожает истории о нанесении увечий, жестокости и сентиментальном благочестии.

Жил да был один сапожник и не по своей вине он обеднел, так что почти не осталось у него кожи, только на одну пару башмаков. Вечером скроил он башмаки, собираясь начать работу над ними утром, и лег спать. Совесть у него была чиста, поэтому он прочитал молитву и спокойно уснул.

На следующее утро он проснулся, перекусил корочкой хлеба, уселся за верстак, глядь, а башмаки уже сшиты. Очень удивился сапожник. Взял он башмаки в руки и внимательно их рассмотрел со всех сторон: каждый стежок прямой и аккуратный, все на своих местах. Он сам не смог бы сделать лучше.

Вскоре пришел покупатель, который искал башмаки как раз такого размера, и так они ему понравились, что он тут же купил их и дал хорошую цену.

Теперь у сапожника было достаточно денег, чтобы купить кожи на две пары башмаков. Так он и сделал и, как и в первый раз, раскроил их с вечера, собираясь утром продолжить работу с новыми силами. Но делать этого ему не пришлось; когда он встал, башмаки были уже сшиты. И снова выглядело это так, будто делал их опытный мастер. Покупатели опять скоро нашлись, и у него осталось достаточно денег, чтобы купить кожи на четыре пары башмаков. На следующее утро и они были готовы, и он продал их. Так и дальше пошло. Каждый вечер он кроил башмаки, а наутро они были готовы. Совсем скоро он начал получать неплохую прибыль, а после и вовсе богачом стал.

Однажды вечером незадолго до Рождества раскроил он, как обычно, несколько башмаков и говорит жене, когда они уже собирались ложиться в постель:

– Что, если не ложиться ночью спать, а посмотреть, кто это нам помогает?

Жена решила, что это хорошая мысль, они зажгли лампу и спрятались за вешалкой с платьями в углу мастерской.

И вот в полночь два маленьких голых человечка протиснулись в комнату под дверью, запрыгнули на верстак и сразу же принялись за работу, сшивая раскроенные башмаки с такой скоростью, что сапожник с трудом мог в это поверить. Они работали, пока не закончили шить все башмаки, затем поставили их на верстак и выскользнули на улицу в щель под дверью.

Утром жена сказала мужу:

– Кажется мне, что мы должны отблагодарить этих двух человечков. Нас-то они сделали богатыми, а сами снуют тут взад-вперед в холоде, да без одежды. Я сошью им по рубашке и кафтану, и белье, а еще штаны, и свяжу по паре чулок каждому. А ты можешь сделать им маленькие башмачки.

– Это ты хорошо придумала, – сказал сапожник, и принялись они за работу.

Этим вечером они выставили на верстак не раскроенную кожу для башмаков, а одежду и снова спрятались, чтобы посмотреть, что будут делать маленькие человечки. В полночь те пришли и запрыгнули на верстак как накануне, собираясь начать работу, но затем остановились, глядя на одежду и почесывая в недоумении головы. Затем они поняли, зачем она нужна, запрыгали от радости и тут же оделись и стали прихорашиваться, напевая:

Они резвились, как пара котят, прыгали на стульях, верстаке, камине, подоконнике и в конце концов юркнули под дверь и исчезли.

Больше они никогда не возвращались, но сапожник преуспевал. Всякая работа с тех пор у него получалась, и жили они с женой счастливо и благополучно до конца своих дней.

Жила-была на свете бедная девушка-служанка. Работала она всегда усердно и была прилежной и аккуратной в любом деле, за которое бралась. Каждый день она в доме подметала, а сор у задней двери в кучу складывала.

Однажды утром, только собралась она опять за работу приняться, видит – лежит на куче мусора письмо. Так как читать она не умела, поставила метлу в угол, а письмо отнесла своей хозяйке. Оказалось, что это было приглашение от эльфов, которые просили девушку стать крестной матерью на грядущих крестинах эльфийского ребенка.

– Уж не знаю, как мне поступить, мадам! – сказала она.

– Это трудно, Гретхен, – ответила ее хозяйка. – Но я слышала, что неправильно отказываться от приглашения эльфов. Думаю, тебе следует принять его.

– Ну, если вы так считаете, мадам, – согласилась Гретхен.

Хозяйка помогла ей написать письмо о том, что она принимает приглашение. Гретхен оставила его там же, где нашла письмо, адресованное ей, а когда повернулась к нему спиной, письмо исчезло. Вскоре после этого явились трое эльфов и повели девушку внутрь горы. Чтобы войти, ей пришлось чуть нагнуть голову, но, когда она попала в середину, все оказалось таким красивым, изысканным и дорогим, что она глаз не могла отвести.

Молодая мать лежала в кровати, сделанной из черного дерева и украшенной перламутровыми раковинами, под покрывалом, вышитым золотой нитью. Рядом стояла колыбель из слоновой кости и золотая купель.

Девушка стала крестной матерью, а затем попросилась домой, так как ей надо было работать на следующий день, но эльфы умоляли ее остаться у них всего на три дня. Они были так убедительны и так дружески к ней расположены, что она сдалась и весело провела время. Эльфы делали все возможное, чтобы порадовать ее.

Когда три дня прошли, она сказала им, что ей в самом деле нужно возвращаться домой. Насыпали они Гретхен полные карманы золота и вывели наружу. Отправилась она домой и, добравшись туда поздним утром, увидела, что метла так и стоит в том углу, где она ее оставила. Взяла она ее в руки и начала было подметать как обычно, но очень удивилась, когда какие-то незнакомцы вышли из дома и стали спрашивать, что она делает. Оказалось, что ее бывшая хозяйка умерла, а сама провела она в горе у эльфов не три дня, как ей казалось, а целых семь лет.

Выкрали раз у одной матери эльфы из колыбели ребенка, а вместо него подложили уродца с огромной головой и пучеглазого, который ничего не делал, а только ел да пил.

В отчаянии пошла она к соседке совета спросить. А соседка и говорит, что надо подменыша на кухню отнести, на печь посадить, огонь развести, а затем воду вскипятить в двух яичных скорлупах. Уродец это увидит и засмеется, а как засмеется, тут ему и конец придет.

Женщина сделала все так, как сказала ей соседка. А когда поставила она на огонь яичные скорлупки с водой, тут-то уродец и запел: