Нежеланная. Книга вторая. Панна и Смерть - Маша Моран

Так кто же она? Холодная Ольшана или до безумия влюбленная Мельца? От ветра оконная створка ударилась о стену, испуганно заметалось пламя, и глаза сами собой распахнулись. Оранжевый блик пробежал по самоцветам в рукояти сабли. Лютовид забыл свое оружие! Пояс с ножнами и расшитый серебром кафтан лежали в кресле так, словно тут им самое место. А вдруг тетушка увидела? Да и все равно. Пусть гонит пропащую девку из дому, пусть смеются над ней все. А она без него теперь не может… Все же она – Мельца, слабая, ради атамана на все готовая…

Встав с пола, Мельца взяла в руки черный кафтан, прижала к груди, вдохнула знакомый аромат. Шалфей, кожа и кедровая смола. Запах свободы, смелости. Кажется, одеяние до сих пор хранило тепло Лютовида. Закутавшись в материю, Мельца легла в кровать, на смятые их телами простыни. Долго ли он пробудет здесь? Быстро ли натешится влюбленной панной? Кабы знала она ответы, поступила бы иначе? Мельца вдохнула аромат шалфея и живицы, потерлась щекой о мягкий бархат. Нет.

Аже душу и сердце свои защитить хочешь от скверны и ворогов лютых, есть один ритуал. Обряд сей зовется «Призыв охранителя». Выполнить его надобно ночью над огнем, землей, водой али воздухом. Возьми кольцо, к коему духа-охранителя призвать хочешь. Кольцо сие всегда подле себя держи – оно оберег твой, к нему дух-защитник навечно привязан будет.

Чтобы призвать его, на третьи весенние сутки проведи ритуал. Коль к огненному духу взываешь, возьми уголек горящий. Ежель воздушного видеть хочешь – дыхание твое надобно. Для водного охранителя воды колодезной набери. Ну а земляному – горсть землицы.

Сложи приношение в лагвицу деревянную, высыпь туда порошок ворожейный. На новую луну отправься в лес. Найди дуб, плющом обвитый, опустись к корням его и положи среди них колечко заготовленное. Засыпь кольцо всем, что в лагвице перемешалось, и молви: «Зову тебя, дух всесильный, дух могутный. Явись ко мне, послужи, помоги. Стань другом, стань помощником, стань охранителем. Душу и сердце мои береги. Душу и сердце мои сохрани. Быть моим словам исполненными». Дух, который явится служить, сольется с кольцом плотью, станет с ним одним целым. И покуда кольцо овое38 носишь, будешь под защитой духа ворожейного, который за тебя жизнь свою не пожалеет. Защитит, как самого себя, да верой и правдою послужит.

Порошок сей вот как кашеварить.

На рассвете, пока на небе еще растущая луна висеть будет, ступай в пещеру древнюю. В пещере той собери в хрустальный кубок мел. Это первый ингредиент.

Опосля к реке, что в горах начало берет, отправляйся и найди там глину голубую. Собери ее в сосновую лагвицу. Это второй ингредиент.

Когда же старший сын Осени-Туманницы нагрянет в гости, ступай в сад своего знакомца. Там срежь и укради три стебля шалфея цветущих. Засуши их на чердаке, чтобы никто не видел.

Возьми ступку осиновую. В ней растолки мел в порошок, глину в пыль смешай. Цветки шалфея сушеного покроши, брось в глину и мел. Ссыпь все в шкатулку деревянную и храни в той пещере, где мел взят был. Держи шкатулку там две седмицы, начиная от новой луны. Помни: все это время ларчик должен быть засыпан измельченными ракушками да черной золой, оставшейся после сожжения веток рябины и сосны.

Чертов лечебник

* * *

Княжество потонуло в тумане. Несмотря на ранний час, повсюду на высоких шестах были зажжены факелы, чтобы хоть немного рассеять белый морок. Вместе с другими паннами Мельца расставляла по берегу десятки фонарей с горящими свечами. С Праздником Первого снега решили не тянуть. Он нынче рано пошел, а значит, и Лютыня наверняка суровой будет. Потому быстрее ее прогнать надобно, пока не заморозила всех вокруг. Резчик Нёккви со свояком Альдисом вовсю готовили жуткие маски Чудищ. Из дерева они вырезали отвратительные морды, которые тут же раскупали местные паны. Панны и пани тоже запасались масками да нарядами. Вот только они готовились к ролям прекрасных снежных дев, за которыми будут охотиться коварные чудища, в надежде вырвать нежный поцелуй. Гуляния начнутся на главной площади Черен Пяска. Места, конечно, маловато, зато теплее будет. Возле большого колодца как раз устанавливали шест, на который посадят Чудище. Потом торжественное шествие спустится сюда, на пляж, где Чудище, а заодно и его невеста – уродливая Зима – будут водружены в лодку, пущены на воду и сожжены. Мельца предвкушала шумное веселье. Она представляла, как вернется домой и сделает маску, за которой ее никто не узнает. Никто, кроме Лютовида…

Словно чувствуя ее безмолвный зов, атаман появился на берегу. Он спускался с холмов, облаченный в темно-серый плащ. Его сложно было назвать красавцем. Однако все в нем было пропитано мощью, мужественностью, притягательностью. Резкие суровые черты лица, отточенные выверенные движения. Властный взгляд, которым он окинул весь берег и сразу же нашел ее. Мельца вздрогнула и отвернулась. Взбудораженные панны тут же зашептались и все, как одна, начали поправлять волосы и призывно улыбаться. Мельце хотелось расшвырять в стороны фонари и на все княжество прокричать, что он принадлежит ей! У нее не получалось совладать с собой. Старалась не глядеть на Лютовида, но вопреки воле вспоминала его прикосновения, его запретные ласки. Никогда и помыслить она не могла, что будет столь сильно жаждать порока. Ведь то, что он вчера творил с ней, было грехом?

После Граса мужчины казались ей отвратительными. Мысль о чужом прикосновении вызывала тошноту. Но атаман что-то с ней сделал. Еще там, в Пеплицах.

Оказавшись в Черен Пяске, Мельца пыталась забыть прежнюю жизнь, притвориться другой женщиной. Каждый день она с удовольствием примеряла маску вымышленной Ольшаны Марницкой, племянницы-сироты богатой госпожи. И Мельце нравилось. Ей было стыдно от того, что она обманывает людей, которые так прекрасно ее приняли, что занимает не предназначенное ей место. Но глубоко в душе она наслаждалась своей новой жизнью. Каким облегчением, каким счастьем было забыть про весь тот ужас, что творился в Пеплицах, сделать вид, что ничего и не было, что все происходило с другой панной, не с ней. С какой легкостью она начала забывать о людях, которые ее обижали. Как быстро она начала стирать из памяти всех, кого знала. Кроме Него…

Проклятый атаман преследовал ее повсюду. Каждая мысль была о нем. Каждое воспоминание принадлежало ему. Каждая мечта дышала им. Она хранила в памяти лицо ворожейника и его голос, втайне упиваясь своим секретом.

Но мысли о нем причиняли и боль. Он покинул ее, бросил, заставив в очередной раз почувствовать себя никому не нужной и нежеланной, порченой. Она же глупо понадеялась на призрачное счастье. Его кольцо оттягивало тяжестью шею, но сколько бы ни пыталась, Мельца не находила в себе сил расстаться с ним. Каждый день, когда становилось невозможным терпеть беседы пожилых панн или скучные соседские вечера, она представляла атамана. Каждую ночь, опускаясь в постель, она думала о нем. И эти мысли ужасали.