Рождение греческого полиса - Эдуард Фролов

Соответственно изменилась роль войск и тактика построения и боя. Как в свое время, с падением царской власти и установлением корпоративного правления знати, герои-аристократы, выступавшие на колесницах, должны были уступить место отрядам всадников, так теперь эти последние были оттеснены в сторону вооруженною массою гоплитов, которые компенсировали личные недостатки в выучке и вооружении новым сомкнутым построением — фалангой. Что все это свершилось уже в первые века архаики — это бесспорно. Подтверждение тому доставляют и литературные источники, в частности великолепные описания спартанской фаланги у Тиртея (середина VII в. до н.э.),[201] и данные археологии: элементы бронзовой паноплии нового типа — шлем и панцирь — обнаружены в погребении конца VIII в. до н. э. в Аргосе,[202] а первое изображение строя фаланги доставляет вазовая живопись, в частности роспись на коринфском сосуде — энохое, или ольпе, из коллекции Киджи — середины следующего столетия.[203]

В выработке и усвоении новой гоплитской техники известную роль могли сыграть отдельные заимствования с Востока, от карийцев, лидян, ассирийцев, но в целом гоплитская реформа была оригинальным творением греков. Это, между прочим, с очевидностью следует из Геродотовой истории Греко-персидских войн, где тяжелое гоплитское вооружение и правильная тактика фаланги греков выразительно противопоставляются недостаточному вооружению и нестройному действию пехоты варваров (ср., в частности, при описании Платейской битвы, Her., IX, 61-63).[204]

Возможно, что изобретателями нового гоплитского вооружения и нового строя фаланги были в Греции аргивяне. В пользу этого говорят, во-первых, указанные только что археологические находки, свидетельствующие о появлении в Аргосе вооружения гоплитского типа уже на исходе VIII в., а, во-вторых, согласные с ними античные предания. Так, в древнейшем из дошедших до нас оракулов Аполлона Дельфийского лучшими из мужей признавались «аргивяне, одетые в льняные панцири, подлинные стрекала войны (Άργεϊοι λινοΰώρηκες, κέντρα πτολέμοιο) ».[205] Согласно традиции, сохраненной у Павсания, именно аргивяне первыми всем войском приняли на вооружение большие круглые щиты, так называемые аргосские, или арголидские (ασπίδες Άργολικαί, Paus., II, 25, 7; VIII, 50,1), от которых пошло и самое название нового рода тяжеловооруженной пехоты (όπλίται — от δπλον, что значит оружие вообще, но также и большой щит определенного типа). Вместе с этими щитами, по всей видимости, усвоили они и тактику сомкнутого пехотного построения, фаланги.[206]

Не исключено также, что решающие шаги в этом направлении были сделаны в Аргосе в правление Фидона, который вошел в историю как крупный воитель, пытавшийся восстановить аргосский контроль над всем «наследием Темена» (т. е. над всем северным и восточным Пелопоннесом), а вместе с тем и как крупный реформатор, с именем которого, как уже указывалось, был связан целый ряд преобразований.[207] Но если даже и в самом деле честь новаторов принадлежала аргивянам, то очень скоро эта новация стала достоянием всех греков. В Спарте, во всяком случае, как это следует из Тиртея, гоплитское вооружение и тактика утвердились не позднее середины VII в. а к концу этого столетия переворот в военном деле, выразившийся в утверждении в качестве главной военной силы гоплитского ополчения, стал практически повсеместно свершившимся фактом.

Вместе с тем очевидны огромные политические последствия этой по видимости чисто военной перемены. Уже Аристотель отметил, что у эллинов в древнейший период «с ростом государств и тяжеловооруженная пехота получила большее значение, а это повлекло за собой участие в государственном управлении большего числа граждан», т. е. переход от древнейшей аристократии, олигархии всадников, к древнейшему виду демократии — гоплитской политии (см. Aristot. Pol., IV,10, 10, p. 1297 b 16-28).[208] Таким образом, в фаланге гоплитов — сплоченной массе одинаково вооруженных и равных по выучке воинов-земледельцев — уже проглядывало лицо гражданского коллектива, полиса, хотя, разумеется, до окончательного воплощения дело дошло не сразу. Во всяком случае, прежде чем стать воплощенным полисом, гоплитской фаланге пришлось еще пережить более или менее длительный период, когда она была инструментом тирании.[209]