Самый Странный Бар Во Вселенной - Флетчер Прэтт

– Это – карта! В самой колбасе! Смотрите, вот – позиции противовоздушной обороны, вот бункеры с боеприпасами, вот военный завод, а вот внешние посты охраны. Тонкие белые линии прекрасно видны…

Тоболка сказал:

– В Бемервальде нехорошо быть скептиком.

Смит подхватил бумагу, в которую раньше была завернута колбаса, и начал снова упаковывать свой груз. Но не закончив эту работу, он уставился на своих собеседников и еще раз потер пальцами бровь, как будто пытаясь избавиться от того, что не давало ему покоя. Он произнес:

– Но как же, господи боже, мне убедить военную разведку, что все было в этой проклятой колбасе?

– Вы уверены, что хотите еще, мистер Уолш? – поинтересовался мистер Коэн таким тоном, что все постоянные клиенты осмотрелись по сторонам в поисках человека, который вот-вот будет занесен в черный список.

– Кнешно, – ответил полный, бледный, лысеющий молодой человек. – Чего тут дум…думать. Надо ще виски. И чуток воды. Надо впить за д… двоих.

Мистер Коэн положил обе руки на стойку.

– Мистер Уолш, – строго сказал он, – в баре Гавагана мы можем продать клиенту выпивку, чтобы человек смочил себе горло, или даже потому, что его старуха хорошенько приложила его дома. Но я никогда не продавал напитков для того, чтобы люди напивались. И я вам вот что скажу: вы вполне достаточно выпили сегодня вечером, и утром вы меня поблагодарите.

Уолш глубокомысленно прикрыл один глаз, потом другой; потом он скорчил гримасу, которая должна была выражать хитрость и догадливость, и поднес к носу палец.

– Как пжлаете, – сказал он. – И обйдусь… – Выходя, он с огромным трудом вписался в дверной проем.

– Я его уже где-то видел, – сказал доктор Бреннер. – Мне кажется, это было на конференции по сбору денег в фонд общины, и он был делегатом от одной из церквей.

Мистер Гросс произнес:

– Мой дядюшка Пинкус знавал когда-то таких близнецов. Один из них был полицейским и арестовал второго за то, что он воровал еду у животных в зоопарке. Но все произошло из-за того, что он просто не знал нашего языка.

Мистер Витервокс покачал головой и пробормотал:

– Однажды я прочитал в книге: чем больше мужчина работает, тем больше ему нужно расслабляться. Возможно, этот Уолш слишком много потрудился ради своей церкви. Я возьму еще «Манхэттен», мистер Коэн.

– Это он-то работает ради церкви? – сказал бармен, смешивая коктейль. – Да все святые ангелы не смогут его и близко к церкви подтащить. Вы, наверное, говорили о другом брате. А это был Лестер Уолш, и даже его собственная мать постыдилась бы некоторых его поступков.

– Вы хотите сказать, что они – настоящие близнецы? – спросил доктор Бреннер.

– Все так, как я вам сказал, – ответил Гросс. – Я сам видел шрам на его теле – там, где доктор сделал разрез.

– Что? – удивился доктор Бреннер. – Вы хотите сказать, что эти Уолши – сиамские близнецы и их разделили хирургическим способом?

Витервокс заметил:

– Но это ведь невозможно. Я где-то читал, что они потом всегда умирают.

– Но не в этот раз, – твердо ответил Гросс. – Мистер Коэн, я хочу еще один «Кипящий котел», а вам стоило бы объяснить мистеру Витервоксу, что все прочитанное в книгах не стоит гроша ломаного в сравнении с тем, что он видит своими глазами. Нет, сам я не видел, что он учинил в церкви. Или как он пытался устроить молитвенное собрание прямо здесь, в баре Гавагана. Спросите мистера Коэна; он все подтвердит, если уж вы мне не верите.

– Разумеется, я готов все подтвердить, – тут же откликнулся бармен. – Сам Гаваган был здесь той ночью, когда появился мистер Уолш. И прежде чем он успел заказать выпивку, на лице у него появилось странное выражение, и он заявил, что собирается помолиться и приглашает всех присоединиться к нему.

Бреннер посмотрел на Витервокса, а Витервокс посмотрел на Бреннера. Последний сказал:

– Послушайте, может, вам следует все рассказать с самого начала. Я ничего не понимаю.

Все так, как я говорил (сказал Гросс). Он и его брат Лесли появились на свет сросшимися вместе. Моя тетушка София знала эту семью, она пожелала навестить миссис Уолш в больнице. Эта дама была вроде бы какой-то суфражисткой или вроде того, и она сказала, что не хочет быть матерью цирковых уродов; вот она и потребовала, чтобы врачи их разделили.

Не спрашивайте меня, как они это сделали. Все, что мне известно, – это рассказы моей тетушки Софии, той, которая владела продовольственным магазином и у которой начались разные неприятности с инспекторами из-за зеленой змеи. Она частенько рассказывала, что оба Уолша выглядели совершенно здоровыми, и никто не мог догадаться, что они когда-то были единым целым. Никто не замечал в них ничего необычного, пока они не поступили в школу.

Когда появляются такие близнецы, родители очень часто одинаково их одевают и заставляют их одинаково себя вести, так что они становятся совершенно неразличимыми. Старая миссис Уолш именно так и обходилась со своими мальчиками. Я помню, как однажды шел в гости к тетушке Софии, чтобы поиграть со своим кузеном Першингом, а Уолши стояли на улице. Один из них, не знаю, кто именно (их уже тогда невозможно было различить), зашел во двор и начал с нами играть. Внезапно он схватился за голову и начал плакать. Мы не могли понять, в чем причина; никто из нас и пальцем до него не дотронулся.

Ну, мы вошли в дом и увидели другого близнеца, он упал с лестницы и набил на голове здоровую шишку. Старая миссис Уолш решила, что это чудесно, и рассказала нам о том, как близки Лестер и Лесли и как, если с одним из них что-то случалось, невозможно было сказать, с кем именно: в таких случаях они оба вопили изо всех сил.

Мой кузен Першинг ходил вместе с ними в школу. Он говорил, что там они вели себя точно так же. Близнецы все время были неразлучны, и если один из них участвовал в драке или в какой-то ссоре, то другой впадал в ярость и бросался на помощь брату. Этого и следовало ожидать от братьев-близнецов, но в данном случае было похоже, что они по-прежнему неразрывно связаны. Например, однажды Лесли заперли в подвале дома, и мой кузен рассказывал, что Лестер просидел весь день в школе как дурак и не мог сказать ни слова. А с девочками – ну, ребята!..

***

Гросс покончил со своим «Кипящим котлом» одним большим глотком и подал знак мистеру Коэну.

– Что там с девочками? – спросил Витервокс. – Уолши за ними гонялись?

***

Не без того (сказал Гросс). Только они всегда хотели проводить время с одной и той же девочкой. Независимо от того, Лесли или Лестер встречался с ней первым, они гуляли с ней вместе, иногда приглашая на свидание и еще одну девочку. Но на эту другую барышню они обращали не больше внимания, чем на тряпичную куклу. Дамам такое обращение не нравится. Им даже не нравится, когда за ними ухаживают двое парней, – ну разве что тогда, когда они могут встречаться с этими парнями по очереди. А если девушка отвергала одного из Уолшей, ее тут же бросали оба – именно в таком отношении к мужьям обвиняли исполнительницу танца живота с Монро-стрит, ту самую, у которой большие уши.