Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

— Госпожа магисса, простите, вы ведь женщина? — брякнул Долан.

— Эм… — не сразу нашлась с ответом студентка. Но тут она заметила коменданта, всѐ ещѐ упирающегося пальцем в плакат, и понимающе заулыбалась. — Вас не пускают внутрь?

— Да. А мне жизненно необходимо встретиться с одной из студенток. — Долан представил, как Алина среагирует на предложение прямо сейчас встать и спуститься на первый этаж и торопливо уточнил: — Можно даже не встречаться. Просто убедиться, что она у себя в комнате.

Кажется, прозвучало это немного двусмысленно, потому что улыбка девушки стала ещѐ более широкой и понимающей.

— Хорошо, — кивнула она. — Только имя скажите, и номер комнаты.

— Алина Эллерт. Первокурсница. Тѐмненькая такая. Знаете?

Это казалось невозможным, но улыбка студентки стала ещѐ шире, а глаза прямо-таки засветились от любопытства.

— Конечно знаю, мы вместе учимся. А вы ей кто?

От желания сунуть под нос девушке удостоверение спасло только понимание, что в этом случае уже сегодня связь Алины с человеком из разведуправления станет главным поводом для школьных сплетен.

— Вы с ней встречаетесь? — напрямик спросила первокурсница не дождавшись

ответа.

— Я по делу, — запротестовал бывший милит, но так неуверенно, что сразу стало понятно — поводом для сплетен утренний визит станет в любом случае.

Тут уж понимающей улыбкой обзавѐлся даже комендант. Ну действительно, какое может быть дело у взрослого мужика к молоденькой девчонке в такую рань? Только личное и наверняка крайне секретное.

Студентка тем временем сжалилась, сгрудила конспекты на комендантский стол и выскользнула за дверь, поманив Долана за собой. Тот подчинился — а что ещѐ оставалось?

На улице было прохладно и небо привычно грозило пролиться очередным дождѐм, но первокурсница небрежно отмахнулась от предложенного плаща и быстро зашептала:

— Вы хорошо еѐ знаете? Давно? Просто если только вчера познакомились, то это, наверное, не имеет значения, и я вас тоже первый раз вижу. Может, вы вообще бандит какой-нибудь. Но мне просто очень надо кому-нибудь сказать…

— Я хорошо еѐ знаю. И я не бандит. — Долан, окончательно наплевав на конспирацию, раскрыл перед девушкой удостоверение. — Что случилось?

— Она не ночевала в общаге. И вчера почти не появлялась на занятиях, больше половины прогуляла. Я хотела ей лекции занести, чтоб переписала — а в комнате никого. Я ждала-ждала… У нас комнаты рядом, я всегда слышу, когда она приходит. А тут тишина. Вроде и спать легла, но так переволновалась, что весь сон пропал. Так и сидела как дура до утра. Ну, хоть к зачѐту подготовилась… И Сандры тоже нет. А к кому ещѐ за помощью бежать — я не знаю.

— А с чего вы вообще решили, что надо бежать за помощью? Может, она заночевала

И городе, у родственников или у знакомых?

Подобные вопросы были настолько привычными, что вылетали сами по себе, без каких-либо умственных усилий, хотя в данной ситуации пользы от них не было никакой. Долан прекрасно знал, что родственников Алины сейчас в Истоке нет, а знакомые… Вот он, единственный еѐ старый знакомый, стоит и пытается понять, куда могла деться эта неугомонная малявка.

— Не знаю. — Однокурсница Алины потеребила себя за косичку. — Она накануне вела себя странно. Такая беспокойная была, сидела, как на иголках. С Фельтингерами опять сцепилась. Я боялась, что, может, это они с ней что-то сделали.

— Фельтингеры — это кто? — на всякий случай уточнил разведчик.

Следующие несколько минут на него старательно вываливали кучу информации разной степени полезности: про приставучих близнецов, нарвавшихся в итоге на Силя, про злобную библиотекаршу, про подгоревшую яичницу в столовой, про свидание Алины

и Перфи…

— Думаете, это было свидание? — ухватился Долан за знакомое имя.

— Выглядело как свидание. Может, они и сейчас вместе? Я поэтому и спросила, не встречаетесь ли вы. А то мало ли…

— Мало ли что?

— Ну… — Девушка смущѐнно зарделась и снова дѐрнула косичку. — Если бы вы действительно встречались с Алиной, а потом выяснили, что она ночевала у другого — вы бы пошли и убили несчастного профессора. А его жалко, он симпатичный.

— Я выгляжу как человек, способный на убийство? — удивился Долан.

Обычно его, наоборот, считали слишком мягким и совестливым на фоне стандартного набора стереотипов о милитах и военных.

Убивать, конечно, пару раз доводилось, но исключительно по долгу службы и в безвыходных ситуациях. Если был выбор, то кровопролития Долан предпочитал избегать,

— никакого удовольствия ему это уж точно не доставляло. Тем не менее студентка не задумываясь ответила:

Да. — И после небольшой паузы осторожно добавила. — Вы себя в зеркало видели? Да у вас на лице написано: прибью любого, кто пальцем тронет Алину. Я ещѐ потому и подумала, что вы с ней… Ладно, неважно.

Неважно, — легко согласился Долан.

Мысленно он был уже далеко: просчитывал, как быстрее узнать адрес Перфи — вломиться на кафедру (наверняка ещѐ закрытую), поднять старые архивы (Был ли адрес в деле о взрыве? А если был, то каковы шансы, что он остался прежним?) или поискать другие способы. Как назло, все варианты требовали времени, а ответ хотелось получить как можно раньше.

и Я могу идти? — осторожно поинтересовалась девушка.

и Да, конечно. Но если Алина появится…

и Передать ей, чтоб связалась с вами?

и Нет. Скажите, чтоб не двигалась с места. Пусть сидит у себя и не высовывается. И если после этого у вас будет возможность связаться со мной… Если вас, конечно, не затруднит… Вот… — Долан выдрал лист из блокнота, написал на нѐм полное имя и номер кабинета и сунул в услужливо подставленную руку.

и Не затруднит, — улыбнулась студентка. — Я еѐ вообще в комнате запру. И конспекты туда же закину. Может, хоть от скуки их прочитает!

Зная характер Алины, можно было предположить, что скорей уж она эти конспекты ритуально сожжѐт. Или понаделает самолѐтиков и начнѐт запускать их из окна. Но боевой настрой девушки с косичками Долану понравился, поэтому общежитие он покинул заметно успокоившись. И даже имя своей добровольной помощницы не спросил.

* * *

Вламываться на кафедру или в кабинет директора не пришлось, достаточно оказалось расспросить уборщицу. Даже удостоверение не понадобилось, словоохотливая тѐтка так обрадовалась возможности поболтать, что выложила не только всѐ, что знала про Перфи, но и ключи от его двери.

Беглый осмотр кабинета, правда, ничего не дал. Помещение выглядело настолько стереотипным, словно было частью музейной экспозиции, посвящѐнной преподовательскому быту. Вроде и стол на месте, и географические карты, и стопочка студенческих контрольных, и планы занятий — но никакой индивидуальности, всѐ как будто по стандартному шаблону.