Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

— Да я вам клянусь, что не могла она сломаться сама по себе! — уверял водитель разбившейся машины, сидевший напротив. Судя по тону, говорил он это далеко не в первый раз. — Не представляю, что могло случиться!

— Спокойно, спокойно, я верю. — Голос Ракуна звучал устало, но твѐрдо. — Ты куда-то отлучался от машины?

— Да, но совсем ненадолго. В уборную один раз. И ещѐ когда дождь начался, всех пригласили под крышу, горячим чаем угостили. За счѐт хозяев и в честь праздника.

— Хороший праздник получился. — Магос не глядя ухватил с сидения термос и отхлебнул прямо из горла.

— И не говорите, — вздохнул водитель. — Чудо, что уцелели. Уж думал, всѐ, крышка нам, а тут это дерево словно само под колѐса бросилось. Передок помяли чуть — это не беда, починим. Разобраться бы, что там стряслось с тормозами-то.

— Разберись. И мне счѐт за ремонт пришли. Оплачу.

— Да бросьте, вы же не виноваты. Моѐ дело было отвезти и привезти, я не справился.

— Я сам разберусь, в чѐм виноват, а в чѐм нет, — огрызнулся Ракун и зачем-то посмотрел на Нину. И, конечно, сразу же заметил, что она не спит. — Доброе утро.

За окном действительно уже светало. Пригород Викены потихоньку просыпался: распахивались окна, голосили петухи, дремали на козырьках крыш набесившиеся за ночь марты.

с Я, с вашего позволения, тут сойду, — решил водитель. — Родственники вон в том доме живут, у них и остановлюсь, чтоб на другой конец города не ехать.

Магос кивнул и долбанул кулаком по стенке, давая сигнал кучеру.

с Ты сам-то спал? — набросилась с расспросами Нина, как только они остались вдвоѐм. — Сейчас приедем — немедленно ложись. Хотя нет, сначала мыться. Выглядишь так, будто грохнулся в болото в обнимку с мотком колючей проволоки.

с Это был куст. — Ракун со вздохом пощупал заклеенную пластырем щѐку. — А по делу что скажешь?

Речь шла явно не о похищении списка гостей, а о более поздних событиях.

с Считаешь, аварию подстроили специально? — нахмурилась Нина.

с У тебя есть другие версии?

с Случайное стечение обстоятельств тоже исключать нельзя, хотя вероятность очень уж небольшая. А вот если кто-то покопался в тормозной системе, пока машина стояла без присмотра, то возможны разные варианты. Зависит, например, от того, кто распорядился устроить угощение для водителей. Если госпожа Мир решила сделать людям приятное — это одно. А вот если Биниас…

с Бинниас — придурок, конечно, но на что-то серьѐзное вряд ли способен, — с сомнением протянул Ракун. — Ну припугнул я его немножко, подумаешь… Разве контрабандная машина стоит двух трупов?

с Трѐх. Ты бы тоже сидел в салоне, если бы… — Нина замялась. — Ну, если бы я не психанула.

с Но ты психанула. Всѐ ещѐ считаешь, что нам надо поговорить?

с Всѐ ещѐ считаю, что это лучше сделать дома и после того, как ты проспишься и придѐшь в себя.

с Думаешь, за это время что-то изменится? Я всѐ равно не буду извиняться за какой-то дурацкий поцелуй. Что сделано — то сделано.

Нина и не ждала извинений. Если рассуждать логически, Ракун поступил правильно, поцеловав Марлену. С какой стороны не посмотри — правильно. И их не поймали и даже не заподозрили, всѐ прошло гладко, но на душе всѐ равно было мерзко и пусто, как будто оттуда с корнем вырвали что-то важное, и теперь получившаяся дыра ныла и кровоточила, не давая вдохнуть.

Но Нина всѐ же нашла в себе силы ответить:

с А и не надо извиняться. Ты всѐ сделал как надо. Это я виновата. Думала, что смогу к этому привыкнуть. К тому, что не знаю, где ты, с кем ты. К тому, что ты всегда поступаешь как хочешь, не спрашивая моего мнения.

с Да я же специально в контору… — начал Ракун, но Нина жестом остановила его. Не хотела слушать. Потому что он опять был прав. Поэтому и хотела отложить этот диалог хотя бы немножко, давая себе возможность остыть и смириться с ситуацией. Не вышло.

с Да хоть в контору, хоть куда угодно. Ты не изменишься, где бы ни работал. Даже если я свяжу тебя и запру в подвале, ты не перестанешь думать о других женщинах. И я не хочу тебя запирать, не хочу тебе мешать, не хочу требовать объяснений. Не хочу тебя менять. — Очень некстати вспомнилось утреннее Люблю тебя таким, какой ты есть. Нина едва удержалась, чтоб не сказать это вслух, и взамен пробормотала: — Давай, ну… ты будешь сам по себе, каким хочешь и с кем хочешь, а я сама по себе. Останемся друзьями. Так же говорят в таких случаях, да?

с Ты хочешь, чтоб мы расстались? — Ракун нервно потѐр глаза, и без того красные, воспалѐнные.

с Я хочу, чтоб ты был свободен. Действовал без оглядки на меня. Не рисковал жизнью ради меня. Знаешь, когда это произошло… ну, когда мы ехали вниз, и уже понятно было, что машина не останавливается, я вдруг подумала, что даже рада. Рада, что сейчас умру, и на этом всѐ закончится. Ты немножко погорюешь, конечно, а потом

забудешь — и станешь жить как раньше, без проблем. Зачем ты вообще меня спасал? Это могло тебя убить!

В Дура, — прорычал магос. И уже собрался прибавить что-то ещѐ, но тут карета остановилась. За окном серым монолитом возвышался дом Лисара.

В Приехали, — возвести кучер.

Нина первой выбралась наружу, радуясь возможности сбежать от разговора. Когда она прокручивала этот диалог в голове, аргументы казались гораздо более логичными и продуманными, а на деле получился какой-то глупый и бессвязный поток мыслей.

всѐ же она надеялась, что этого достаточно. Что Ракун поймѐт еѐ и отпустит. А то

— вовсе обрадуется, что эта дурная выхухоль перестанет сидеть у него на шее.

Но пока что он радостным не выглядел. Вылез (чуть не вывалился) из экипажа, доковылял до стены и устало к ней прислонился. А когда Нина попыталась проскользнуть мимо него в дом, махнул рукой, преграждая путь к дверям.

Так они и остались стоять на улице, пока карета не отъехала подальше.

И только тогда Ракун неожиданно злобно рявкнул:

у Выговорилась, женщина? А теперь послушай меня: прекращай так поступать!

у Как? — искренне не поняла Нина.

у Приносить себя в жертву по любому поводу! Прекращай!

у Я не приношу…

у Да ладно? А кто отрѐкся от камня ради сестры? Кто всю молодость потратил на воспитание племянницы? Кто летом чуть не умер, пытаясь меня спасти во время взрыва?

у Не умерла же.

у Только потому, что я живучий. И — да, я живучий, и буду рисковать ради тебя столько, сколько сочту нужным. Если действительно собираешься уйти — уходи, держать не буду. Но хоть раз в жизни поступи так, как ты действительно хочешь, а не так, как велит тебе долг, вежливость или гиперответственность. Я не буду извиняться, но это не значит, что ты должна делать вид, что не обиделась! Что ты хочешь сделать? Ударить меня? Накричать? Укусить? Или мне одолжить у Силя ту его вонючую штуку, накурить тебя ей насильно, чтоб ты забыла о правилах приличия и перестала загонять себя в дурацкие рамки хорошего тона?