280 дней вокруг света: история одной мечты. Том 2 - Артемий Александрович Сурин

Все время по пути меня не отпускало чувство восторга от местной инфраструктуры. На каждой заправке, как и пляже, был не только туалет, но и обязательно горячий душ с полотенцами! На каждой смотровой площадке — зоны для барбекю с отличными современными мангалами, беседки. И везде идеальная чистота.

Мы парковались прямо на пляже (где разрешено ставить кемперы), открывали окна — и всю ночь нам на ухо шелестели волны океана.

Однажды мы наблюдали самый потрясающий закат за время всего путешествия. Одна половина неба — ярко-оранжевая, другая — синяя. До сих пор не могу поверить, что удалось поймать такой момент. Это была самая восточная точка континента Австралии — мыс Байрон. От чувств распирало, хотелось поделиться с миром, с Марусей… Но за длительное время в одиночестве я уже научился качественно проживать моменты без болезненной необходимости разделить их с кем-то еще. Иногда такие впечатления казались даже более интимными и глубокими, потому что приходилось разбираться с тем, что происходит внутри, а не переключаться на внешнее. Ну а если не получалось — в этой части пути рядом всегда был Саня, готовый пофилософствовать об окружающей нас красоте. Хотя разница в образе жизни и мышлении не всегда давалась нам просто. Особенно когда проводишь с человеком 24/7, да еще и в достаточно «полевых» условиях.

Однажды мы проснулись утром, и Саша посмотрел мне прямо в глаза.

— Нам нужно поговорить, Артемий, — сказал он, не отрывая взгляда.

Я слегка напрягся.

— Понимаешь, Тема, я не могу нормально спать. Телефон ночью излучает яркий голубой свет, из-за этого мозг думает, что сейчас день. Поэтому в организме не выделяется мелатонин. А у меня режим. Тело должно правильно восполнять энергию.

— Да-да, дружище, прости. Все понимаю, но увы. У тебя ночью связь с космосом, а у меня с моим миром — ведь пишу дневник кругосветки, — я попытался перевести беседу в позитивное русло. В принципе нам было комфортно вместе, но вот Сашин пунктик — рано ложиться спать — я не мог удовлетворить. Ведь мне необходимо вечером с Марусей пообщаться, сделать заметки, слить весь отснятый за день материал, поставить камеры на зарядку, а наш кемпер, к сожалению, — не люкс трехкомнатный.

— Нам надо как-то решить эту проблему. Мой ресурс не восстанавливается… — продолжал Саня голосом, не оставляющим сомнений, что решается вопрос жизни и смерти.

— Да, условия у нас здесь интересные, — я еще раз попытался замять вопрос. — Но надо приспосабливаться. Постараюсь не нарушать твою циркуляцию энергий. Что-то придумаю.

Все-таки разные мы, и еще раз возникла уверенность, что такие вещи, как кругосветка, надо делать только в одиночку.

Мы подъехали к Килларни Глен. Это тот случай, когда природа не поскупилась на креатив. Горная река течет между огромными скалами и создает невероятной красоты водопады, а в одной точке скалы образовалось небольшое ущелье. И если смотреть на него сверху, кажется, что между камнями затаилось голубое сердце. Скалы создают естественный колодец высотой три-четыре метра, и с одной его стороны «сердце» наполняет водопад. В такую красоту тяжело не влюбиться.

Подойдя поближе, я стал снимать дроном. Но это место не только для зрелищных съемок. Прыгнуть с утеса в самое сердце — вот что главное! И вот тут мы оторвались по полной! Радостно было, как в детстве, когда летишь в речку с тарзанки, только в миллион раз круче. И конечно же, опаснее.

Я прыгнул первым. Саня стоял наверху. Я решил подбодрить его и крикнул:

— Давай, ни о чем не думай, сигай в самое сердце! И сразу наладятся дела сердечные!

И тут к обрыву подошла компания австралийцев. Среди них один плотный парень, килограммов под сто, не раздумывая, плюхнулся в воду. Бассейн, конечно, из берегов не вышел, но парнишка там слегка застрял. Дело в том, что когда вылезаешь из воды, надо с усилием подтянуться, как на турнике. Все вроде бы успешно выбрались, но вот тучный товарищ все никак не мог сделать этот мучительный выход на две руки.

Парень был с девушкой — полной ему противоположностью: хрупкой, тоненькой. Стала она его вытаскивать, однако ничего не получалось. Мы смотрели с Саней — и смешно, и жалко. Решили помочь. Саня остался возле вещей, а я начал спускаться вниз по скале. Камни скользкие, ноги, как на льду, разъезжаются. С горем пополам спустился и попробовал протянуть ему руки, но после пары попыток понял, что мы рискуем вместе покатиться кубарем вниз. Поэтому делать было нечего — пришлось грузить пассажира на спину и карабкаться с ним наверх.

В этот момент я выглядел как жук, которого перевернуло на спину, и он барахтается от изнеможения. Тяжелая была ноша. И все не потому, что он такой неподъемный, просто парень почему-то не пытался помочь, не прикладывал никаких усилий. Наверное, настолько доверился воле судьбы — в данном случае моей спине, — что решил просто ждать, пока его вытащат. Когда наконец мы поднялись наверх, парень встал на ноги и, даже не поблагодарив, быстро ретировался. Получив долгожданную свободу, я с удовольствием направился к кемпу, чтобы принять горизонталь. Тем более что рулить настала очередь Саши.

Так, километр за километром вдоль восточного побережья Австралии мы с Саней наконец добрались до Большого Барьерного рифа, самой южной его части. Опускались сумерки, и мы остановились переночевать в Бандаберге — прямо возле точки, откуда отходят экскурсионные лодки и делают круизы к рифу.

Утром мы взяли экскурсию и отправились на сам Большой риф. Прогулочный двухпалубный корабль со стеклянным дном ломился от желающих посмотреть разноцветные джунгли под водой. С палубы доносились разнообразные акценты английского. Было несколько испаноязычных пар. Из русско- и украиноговорящих были только мы. По пути в сторону лагуны Леди Масгрейв делали остановки для снорклинга и дайвинга. Так и состоялось наше знакомство с Большим Барьерным рифом — живым чудом света, которое видно даже из космоса. Хотя все, что происходит на рифе под водой, — это и есть космос. Там целая галактика цветов, организмов, своих законов, а люди в масках и аквалангах — пришельцы из другой планеты. Очень быстро первое впечатление восторга вдруг накрыло грустью…

Мы уже преодолели больше двух тысяч километров по континенту, насладились особенной местной природой, познакомились с интересными людьми. Все в этой стране было четко, слаженно — бери, живи, наслаждайся! И тут — на тебе.

Состояние, в котором предстал перед нами Большой Барьерный риф, — живой пример того, как человек берет и ничего не дает взамен. Самое величественное природное образование в мире умирало