280 дней вокруг света: история одной мечты. Том 2 - Артемий Александрович Сурин

друзьями спас раненую квокку (позже я узнал, что это родственник кенгуру размером с нашу кошку), которая запуталась в какой-то проволоке и, скорее всего, умерла бы обездвиженная в лесу. В начале рассказа голос таксиста звучал как-то безучастно, словно он как профессионал пытался поддержать разговор с незнакомцем, но постепенно так включился, что, наверное, только сейчас понял, как благородно поступил. Вдруг я подумал, что это, наверное, мой последний собеседник в Австралии. Быстро отыскав в рюкзаке книгу отца, я вручил ее таксисту, имени которого даже не запомнил. Не знаю, осознал ли он всю важность этого подарка для меня, но, выходя из машины, я четко знал, что оставил на память этой чудесной стране в руках случайного и, уверен, хорошего человека часть себя и нашей семьи.

На следующее утро контейнеровоз ждал меня в порту Мельбурна. Уже не терпелось увидеть этот чудо-корабль, чтобы попасть на который пришлось проделать не только огромный путь вдоль Австралии, но и целую кучу бюрократических процедур.

День 193

Мельбурн, Австралия

83 217 км пути

Волоча по дороге к порту Мельбурна свой 25-килограммовый груз, я вспоминал слова, которыми мне анонсировали мое предстоящее путешествие: «Это будет чем-то особенным, тем, чего ты и такие, как ты, еще не испытывали…»

Произнес их толстый немолодой новозеландец с ирландской солодовой фамилией Джеймисон и восточным именем Хамиш, у которого я оформлял свой «круиз» на контейнеровозе. Оформлял и медленно обалдевал от количества документов, которые нужно было предоставить, и процедур, которые нужно было пройти, чтобы удостоиться чести быть запертым на борту громадной посудины без интернета, алкоголя, развлечений и с прогулками на свежем воздухе по предварительному разрешению капитана.

Пять документов — естественно, с подписями, две справки от врача о том, что состояние здоровья позволяет мне совершить подобное путешествие, — с мокрой печатью, подписью и данными врача, — страховка, виза в Австралию и 2500 евро — это дороже, чем две недели на Crystal!

«Надеюсь, Хамиш, ты меня не обманул, и „это“ действительно будет „чем-то особенным“», — ворчал я, останавливаясь на КПП у входа в порт. Тут меня тщательно обыскали, проверили документы, сумки и наконец стали куда-то звонить. Вскоре за мной приехал шаттл — микроавтобус с мигалкой, который вез меня на территорию за колючей проволокой и к шестому за время моей кругосветки кораблю.

Впрочем, назвать эту огромную жестянку «кораблем» можно с большой натяжкой. Если Crystal для меня был «плавучим домом», а Norwegian — «плавучим небоскребом», то контейнеровоз CMA CGM, на котором я плыл…

Да, он мог сравниться с самыми большими круизными лайнерами по размерам, но по сути своей не был ни «домом», ни «небоскребом». Просто какой-то невозможно огромный железный монстр, для которого люди не были ни пассажирами, ни жильцами, ни тем более гостями — просто букашки, подчиненные биоритмам этой жестянки, вмещающей… десять тысяч контейнеров! Десять тысяч контейнеров и один я — единственный пассажир на этом судне.

Меня буквально выбросили возле огромного железного монстра с надписью Bellini, где уже копошились 15 человек в светоотражающих робах и касках.

Если на Crystal я в своей ковбойской шляпе и с рюкзаками отчаянно диссонировал с одетой в смокинги публикой, то на фоне этих работяг в промасленной одежде, с уставшими глазами, я казался каким-то «белым воротничком», прожигателем жизни и, наверное, бездельником.

— Здравствуйте, я — ваш пассажир, — я подошел к одному из них.

То ли индус, то ли шриланкиец осмотрел меня с ног до головы и деловито махнул рукой в сторону веревочной лестницы, сброшенной на землю с верхней палубы:

— Поднимайся!

— В смысле — «поднимайся»? По ЭТОМУ? Туда? Наверх?

Индус на мое недоумение отреагировал раздраженно.

— Поднимайся! — кинул он мне еще раз и вернулся к своему занятию.

«В жизни, Тема, нужно попробовать все», — утешал я себя, взбираясь по раскачивающимся веревкам со своим багажом за спиной. Чем выше я поднимался, тем больше раскачивалась лестница, тем чаще цеплялись за нее сумки и рюкзак, тем сильнее стучало у меня в висках и струился по телу пот, тем громче смеялись за спиной моряки — мои соседи на ближайшие две недели.

Когда я наконец добрался до промасленной палубы, то казался сам себе альпинистом, покорившим если не Эверест, то как минимум Эльбрус.

Палуба отличалась от палуб круизных лайнеров так же сильно, как и контейнеровоз от круизного лайнера: черная от мазута, залитая капающим с кранов маслом, гудящая из-за работающих двигателей, она больше напоминала цех какого-то завода.

На палубе я снова столкнулся то ли с индусами, то ли с шриланкийцами — один из них, никуда не спеша, записал меня в какую-то тетрадь и вместо приветствия и пояснения, куда идти, тоже махнул рукой — в нужную, видимо, сторону.

Теперь мне предстояло пройти все лабиринты этой адской машины. Наконец я втиснулся в узкий коридор и нашел какую-то комнату, где грузный мужик, восседающий за столом, был скрыт за густым облаком сизого сигаретного дыма — теперь я понял, что значит «дым коромыслом» и «разъедает глаза». Границы вокруг этого мужчины (как оказалось чуть позже, хорвата) были очерчены мятыми пустыми пачками Marlboro.

— Hello! — поздоровался я. — Я ваш пассажир до Сингапура, Артемий Сурин.

— Сурин? — хорват затянулся очередной сигаретой. — Ок. Жди.

И преспокойно занялся своими делами: перекладыванием бумажек, разговорами по телефону, курением…

«Жди, — внутренне бурчал я, подпирая стенку. — Как будто не я им плачу бешеные бабки, а они мне», — я чувствовал себя посетителем какой-то совковой организации.

Спустя несколько минут мужик наконец накурился, назвонился и обратил на меня внимание:

— Вот твоя каска, — он залез под стол и вытащил оттуда оранжевую каску. — Без нее на палубу не выходить. Вот номер внутреннего телефона капитана. Теперь насчет ужина… Ужин тебе сегодня уже не полагается, — лысый осклабился, будто сказал что-то очень веселое.

«Впечатление, что я в тюрьме», — забрав каску и отксеренный паспорт, я пошел обратно в коридор.

— Эй, Сурин! Стой! — вдруг окликнул меня хорват. — Забыл важное сказать… Добро пожаловать на борт, салага!

Отличная встреча, отличный инструктаж — где тут что находится, куда идти, что делать?…

Спасибо хоть в каюту меня завели. Как ни странно, она оказалась более-менее нормальной — большой, метров пять, просторной, с письменным столом, шкафом, всеми удобствами и, что важно, иллюминатором. Я открутил его, и в каюту тут же ворвался свежий морской воздух…

* * *

В иллюминатор же я первым делом и уставился, проснувшись в 6:30 утра. На палубу ведь просто так не выйдешь, поэтому окно, в которое можно было