Жаркое лето 1953 года в Германии - Николай Платошкин

Досталось от Ульбрихта и Шумахеру (впрочем, последний тоже никогда не оставался в долгу), хотя наличие разногласий между руководством и рядовыми членами социал-демократической партии в вопросе ремилитаризации («низы» стояли за более радикальную оппозицию Парижскому и Боннскому договорам) было описано в общем верно.

Но с международным положением все было ясно и без конференции СЕПГ. Всех интересовало, каким путем в изменившихся условиях пойдет сама ГДР. Ульбрихт выдвинул три основные задачи:

Подавление сопротивления свергнутых и экспроприированных крупных капиталистов и помещиков; пресечение их попыток восстановления власти капитала.

Организация строительства социализма (бурные аплодисменты 1565 делегатов, причем в массе своей абсолютно искренние) путем сплочения всех трудящихся вокруг рабочего класса.

Создание вооруженных сил Германской Демократической Республики для защиты родины от внешних врагов и для борьбы против империализма[134].

По первому пункту на конференции много говорили о происках врагов народа, иностранных агентов, вредителей и саботажников. Приводились и конкретные примеры. СЕПГ требовала от своих членов повышения бдительности, объясняя это сталинским постулатом об усилении классовой борьбы по мере продвижения к социализму. Кстати, сам этот постулат, осужденный позднее XX съездом КПСС, был абсолютно верным. Если у крестьян в ходе коллективизации принудительно отбирают собственность, то они, естественно, сопротивляются этому. Если лишают всех гражданских прав «бывших», то те переходят к подпольной борьбе. Ведь в социальном смысле построение социализма означает не что иное, как вытеснение частных предпринимателей из жизни общества. Другое дело, что можно добиваться этого постепенно, путем поступательного укрепления государственного и кооперативного секторов экономики (именно за этот путь формально выступил Ульбрихт), а можно, как в СССР в 1937–38 годы, через высылку, лагеря и расстрелы. Впоследствии мы убедимся, что ГДР едва не рухнула в июне 1953 года именно потому, что СЕПГ решила вытеснить частника экономически, но очень быстро, пока на пути социализма опять не возник германский вопрос. Это была кардинальная ошибка, первопричина июньского 1953 года кризиса в ГДР.

Что касается шпионов и диверсантов, то в отличие от СССР 1937 года (где их не было) в ГДР начала 50-х эта проблема действительно существовала. При финансовой поддержке американцев в ФРГ и особенно в Западном Берлине было создано несколько организаций, занимавшихся не только сбором информации о внутреннем положении в ГДР и о советских войсках там, но и не гнушавшихся реальным саботажем и террористическими актами.

Сделаем небольшое отступление для освещения этой важной темы.

Первая группа агентов УСС США появилась в Берлине 4 июля 1945 года, в тот же день, когда в столицу Германии согласно межсоюзническим договоренностям вошли войска западных держав. Позднее была образована резидентура американской разведки, так называемая «Берлинская база операций» (английская аббревиатура — ВОВ). ВОВ очень внимательно следила за внутриполитическим положением в советской оккупационной зоне, особенно за развитием борьбы в рядах некоммунистических партий. Пристальное внимание уделялось советскому предприятию «Висмут», добывавшему уран для атомного проекта СССР. Уже в январе 1946 года «берлинская база» стала крупнейшей резидентурой спецслужб США за границей[135]. К осени 1946 года на территории советской оккупационной зоны была создана большая и разветвленная шпионская организация, в которой, кстати, было много бывших офицеров вермахта. В марте 1947 года большая часть агентуры была арестована советскими органами госбезопасности. Во время берлинского кризиса 1948 года резидентура ЦРУ оказалась на высоте, правильно предсказав, что СССР не будет применять против западных секторов города военную силу.

После начала войны в Корее в Берлине развернула свою деятельность группа отдела спецопераций ЦРУ: американцы перешли от «пассивного» шпионажа к «активным» действиям, направленным на ослабление ГДР. В Западном Берлине сначала даже хотели создать эмигрантские правительства отдельных народов СССР, но так явно провоцировать «русских» потом все-таки не решились. Одним из главных проектов психологической войны ЦРУ против ГДР была так называемая «группа борьбы против бесчеловечности», которая с 1949 года получала от американцев деньги (с 1950 года ЦРУ оплачивала более половины расходов группы). Формально эта организация занималась только разоблачением «бесчеловечной практики» «тоталитарного режима» в ГДР (а для этого, естественно, нужны были информанты на местах). В ноябре 1951 года группу возглавил доцент философии Эрнст Тиллих, решивший по рекомендации ЦРУ уделять больше внимания «активным операциям». Методы их проведения были самыми разнообразными: взрывы железнодорожных путей, минирование вагонов и мостов (например, подрыв моста через Финов-канал)[136]. Один из агентов группы, некий Бурянек (или Бурианек) удостоился даже упоминания Ульбрихтом на II партконференции СЕПГ. Бурианек начал свою «трудовую деятельность» в 1951 году во время проводившегося в Берлине Всемирного фестиваля молодежи, когда выбрасывал через специально проделанную дыру в днище своего автомобиля на улицу выделявшие дурной запах бомбочки, чтобы сорвать молодежную демонстрацию. Арестовали Бурианека 29 февраля 1952 года, когда он нес к железнодорожному мосту в районе Берлин-Шпиндлерсфельде чемодан со взрывчаткой. При попытке задержания американский агент оказал вооруженное сопротивление.

«Группа борьбы» пыталась взрывать линии электропередачи, шахты и заводы. Для этого американских хозяев даже просили разработать замаскированную под брикеты угля взрывчатку, чтобы выводить из строя «локомотивы восточной зоны»[137].

Саботаж проводился и более элегантными способами. В ФРГ и Западном Берлине печатались продовольственные карточки ГДР, и их пытались отоварить сразу и в одном городе, чтобы вызвать трудности со снабжением. На поддельных бланках рассылались указания заводам немедленно прекратить производство той или иной продукции. Здесь следует заметить, что дезорганизовать плановую экономику (особенно еще не развитую, как в ГДР начала 50-х годов) легче, чем рыночную, так как в плановой существует очень сильная зависимость одних хозяйствующих субъектов от других. Процветал и специфический «немецкий» вид саботажа: перевод активов восточногерманских фирм в ФРГ, куда после денацификации перебрались многие бывшие владельцы.

«Группа борьбы» объявляла определенные дни в ГДР «днями молчания». Подразумевалось, что восточные немцы в знак протеста против политики СЕПГ не должны были в эти дни посещать театры, кино или официальные общественные мероприятия. Но так как «дни молчания» провозглашались публично, то как раз те, кто был не в ладах с властями ГДР, были вынуждены прилежно посещать концерты и митинги, чтобы не вызвать лишних подозрений. Еще более оригинальным и еще менее успешным был призыв «группы борьбы» 8 мая 1950 года (в ГДР, в отличие от ФРГ, это был праздничный день — День освобождения от фашизма) ходить только по правой стороне улиц. Молодчики «группы борьбы» нападали и на тех западных берлинцев, которые выступали за единую и нейтральную Германию. Так, 9 ноября 1950 года в своей квартире был избит известный западноберлинский журналист Хайнц Крюгер.