Спецназ всегда Спецназ. Прорыв диверсанта - Юрий Корчевский

Попробовать завести танк? Александр был настоящим русским мужиком – из тех, кто инструкций не читают, а все делают методом тыка. Метод помогает не всегда – иногда купленная техника ломается, но это останавливает далеко не всех.

Саша перебрался из башни на место механика-водителя. В принципе, управление на немецком танке такое же, как на любой гусеничной технике. Две ручки, педаль главного фрикциона – что-то вроде сцепления, если по автомобильному, две педали бортовых фрикционов для поворотов, несколько тумблеров и кнопок.

Неожиданно испугав, запищала радиостанция справа от него. Кто-то на немецком стал вызывать танк на связь. Саша хоть и не знал немецкого, но слово «панцер» понял. Наверное, вызывали экипаж этого танка.

Он подергал ручку коробки передач, проверяя – не включена ли передача. Вот этот рычажок похож на ручку стартера. Саша повернул подпружиненный рычажок. Удача! Взвыл стартер, почти сразу же зарокотал могучий двигатель, по танку прошла мелкая вибрация. Саша обрадовался. Дальше-то он сможет, приходилось ездить пару раз на гусеничном тягаче «АТТ». Это – как на машине. Если научился управлять легковушкой, то в случае экстренной необходимости и с грузовиком управишься.

Александр посмотрел в смотровую щель – грунтовая дорога была пустынна. Он снова пересел в боевое отделение – в башню. Ведь с места механика-водителя обзор ограничен, виден только узкий сектор перед собой. А из командирской башенки обзор круговой.

Немцы, встревоженные запуском двигателя, отползали и перебежками отходили назад, подальше от танка. «Сейчас я напугаю вас еще больше», – пообещал им Саша.

Он спустился вниз и уселся на место механика. Выжав педаль главного фрикциона, включил передачу и дал газу. Танк взревел и поехал, но только не туда, а вперед, и немцы остались сзади.

Саша нажал левую педаль и потянул на себя левый рычаг. Ломая деревья, танк описал широкий полукруг – что такое деревья для его веса и двигателя в 500 лошадиных сил? Кирпичные стены зданий не выдерживали и рушились.

В смотровую щель хорошо были видны спины убегающих немцев. Из преследователей, охотников они сами превратились в дичь.

Ломая деревья, Саша вел танк за убегающими. Правда, скорость была невелика – он включил первую передачу. А на танке можно начать движение с любой передачи.

Преследование продолжалось несколько минут, пока до Саши не дошло – ведь совсем рядом, в лобовой броне, в шаровой установке есть пулемет для стрелка-радиста. Не останавливая танка, он пересел в соседнее кресло. Прижав приклад к плечу, взялся за ручку, прицелился и дал очередь, а потом, не жалея патронов, повел стволом влево-вправо.

Танк сильно качнуло. Саша вернулся в кресло механика – и очень вовремя. Впереди начинался уклон, переходящий в овраг. Если танк туда съедет – без посторонней помощи ему не выбраться, гусеницы будут только срывать дерн.

Саша развернул танк и остановил его. Перелез в башню, прильнул к смотровым щелям. Двое немцев с собакой убегали влево, мелькая среди деревьев. Ну и черт с ними! Не хватало только угодить в такой же овраг или нарваться на противотанковую мину. Их ставили и немцы, и наши, а при изменении линии фронта мины снимались редко.

Александр вывел танк на дорогу и остановился. Неожиданный трофей озадачил его. Чего теперь с ним делать? Может, взорвать или сжечь и уйти? Пожалуй, нет! В его руках мощное оружие, и использовать его надо на полную катушку.

В топливном баке – половина горючего, боезапас полон. Если не соваться к передовой, где полно артиллерийских орудий и танков, можно здорово потрепать их тылы.

Александр развернул танк на дороге и направился в ту сторону, откуда пришла колонна. Плохо, что в танке он один, – придется или ехать, или стрелять. Заниматься обоими делами одновременно невозможно.

Танк шел мягко, как будто бы под гусеницами был асфальт, а не изрытая выбоинами грунтовка – сказывалась мягкая подвеска и восемь опорных катков. Передачи переключались четко – прямо не танк, а бронированный лимузин какой-то.

Километр за километром летели под гусеницы. Саша даже поднял бронированный люк перед креслом механика-водителя. В щель на ходу смотреть было затруднительно. Танк раскачивался на ухабах, и дорогу было видно плохо.

Показался деревянный мост. Перед ним – немецкий пост из двух мотоциклистов, на груди – полумесяцем бляхи. Фельджандармы, вроде полевой полиции. Один из них поднял жезл, приказывая остановиться.

Не сбавляя хода, Саша снес мотоцикл и жандарма. Второй в последний момент успел отскочить в сторону.

За мостом – село с указателем «Оболово».

Сбавив ход, Саша проехал по единственной улице и через пару километров остановился перед перекрестком. Согласно указателю налево шоссе вело на Жлобин, направо – на Бобруйск. Куда повернуть? Эх, попалась бы ему колонна автомашин с пехотой! То-то была бы потеха! Но шоссе было пустынно, лишь проскочил мотоцикл с коляской.

Справа донеся отрывистый паровозный гудок. Саша высунул в люк голову. Прямо галлюцинация какая-то. Да нет: за шоссе, параллельно ему, на удалении в пару километров шел бронепоезд. Кресты на бронированных бортах вагонов не оставляли сомнений в принадлежности поезда.

Бронепоезд катил тихо – мин остерегался или разрушенного пути? Наверняка к Жлобину катил, для поддержания своих войск. «Вот это – настоящая цель, лакомый кусок!» – ликовал Саша.

Александр включил передачу, дал газ. Он еще не решил, что будет делать дальше – просто пошел на сближение. Можно таранить бронепоезд, постараться сбросить его с рельсов. А можно попробовать перед этим пальнуть в него из пушки. Броня на бортах у бронепоезда тоньше, чем у танка, в основном – для защиты от пуль и осколков.

Саша уже вел танк по полю. Бронепоезд приближался, но какой-либо тревоги немцы не поднимали. Свой же танк идет, немецкий!

Уже были видны немцы на передней платформе, где был установлен зенитный 20-миллиметровый автомат «Эрликон». За платформой следовало несколько бронированных закрытых вагонов, в башнях которых были видны орудийные стволы. В середине поезда был паровоз, пускавший клубы пара. За паровозом снова шли четыре бронированных вагона, и замыкала состав открытая платформа с таким же зенитным орудием, как и на первой платформе. Серьезная сила! Сделает пару-тройку залпов и тут же переедет на другое место, потому засечь такую подвижную батарею затруднительно.

В первую половину войны и немцы, и наши использовали бронепоезда. Не доезжая метров сто до рельсового пути, Саша остановил танк и перебрался в командирскую башню. Открыв затвор орудия, он вытащил из боеукладки снаряд, загнал его в казенник. «Разобраться бы теперь с наводкой», – беспокоился Саша.

Он пересел в кресло наводчика и приник к прицелу. В первую очередь надо поразить паровоз, лишив тем самым бронепоезд подвижности. Саша покрутил маховичок, навел перекрестье прицела на паровозную будку. «А где спуск? Как выстрелить? – оторопел Саша. – Ни кнопок, ни рычажков. Как-то же из пушки стреляют?»