В тени экватора - Евгений Никитин

Не прошло и пяти минут, как все нормализовалось. Включился свет, и бодрый голос Витольда сообщил:

– Все, товарищ Миша, мы на территории Заира. Плывем по болоту. Скоро будем на месте.

– Что-то быстро! Я думал, дольше подниматься станем.

– Зачем?! Мы же напрямую через временную дыру выскочили.

Кремнев не стал уточнять, как это они проскочили через временную дыру, все равно не понял бы ничего, а приготовился к высадке на берег.

«Как диверсанта какого везут, на подводной лодке, – пришло ему на ум. – Правда, не в глубокий тыл противника, а в непроходимые топи Африканского континента».

Пока суд да дело, переводчик незаметно для себя и уснул, уютно примостившись на мягком диване. К своему удивлению, когда он открыл глаза, то оказался заботливо прикрыт пледом, а свет приглушен. Сквозь густой полумрак вырисовывались фигуры барайцев, сидевших в креслах неподалеку и прихлебывавших что-то из фарфоровых чашек.

– Витольд, мы скоро приплывем? – потягиваясь, поинтересовался Кремнев.

– Давно на месте, – радостно сообщил инопланетянин.

– Как на месте?

– Ну, не совсем там, где надо, мы сейчас на глубине порядка двадцати метров стоим. На самом дне местного озера. Но как скажете, так сразу к берегу причалим.

– А что вы меня не разбудили?

– А зачем? Тут тепло, сухо, комары не кусают. До рассвета еще три часа. Отдыхайте!

– А можно?

– А чего нельзя? Нам надо, чтоб вас никто не увидел, как вы из динозавра вылезаете, а намокнуть и по сырости побродить еще успеете. Хотите кофе?

– Спасибо! Если можно, то позже, перед высадкой. – Найдя слова Витольда разумными, лейтенант перевернулся на другой бок и опять отошел ко сну.

В назначенный час барайцы осторожно причалили на своем странном корабле к кромке болота. Ловко выдвинули трап и помогли переводчику сойти на твердую землю. Плот и «тазик» благоразумно спустили на воду. Сверху приткнули сухой шалаш, лежавший тут же в трюме корабля, и, попрощавшись с Михаилом, вернулись на судно.

Мокеле-мбембе грациозно вытянул шею, вильнул мощным хвостом, нагоняя легкую зябь на мутную воду, отплыл от берега на пару сотен метров и, постепенно погружаясь, беззвучно ушел под воду. Кремнев снова остался один. Один посреди навевающей жуткую тоску и подсознательный ужас Ликвальской топи.

Лейтенант выбрал место посуше, снял с себя все лишнее и, оставшись в одних трусах, тут же растворился в воздухе, став невидимым. Да, это был один-единственный, но существенный недостаток. Чтоб перейти в состояние полной прозрачности, необходимо раздеться до исподнего. То же касалось и парения в пространстве и прохождения сквозь твердые тела.

Здесь, в Африке, это еще терпимо, а как быть в России зимой? Похоже, тот, кто разрабатывал эти замечательные методики по повышению человеческих возможностей, жил на теплой планете. Черт, даже пистолет с собой не прихватишь. Он на базе пробовал – с посторонними предметами ничего не выходит. Только трусы и майка. Те же носки влияют на результат.

Став невидимым, Кремнев воспарил над землей и стал исследовать окрестности. В паре километров от его стоянки курился сизый дымок. Молодцы барайцы, точно к нужному месту доставили. Не промахнулись. Теперь остается ждать, когда пигмеи сами выйдут на него. А как это проще сделать? Элементарно! Необходимо самому дать о себе знать. Например, развести костер. Пигмеи, жители леса, вмиг его обнаружат. А чтоб не застигли врасплох, нужно настроить кольцо на прием чужих мыслей. Их язык он пока не выучил, но посторонние мысли дадут ему знать о приближении чужаков. Отличная идея! Кстати, пока ожидает гостей, можно их язык поучить.

Михаил вернулся с небес на землю. Принял обычный вид. Оделся, насобирал дров и развел костер. Глядя на весело потрескивавшие сучья, залез в шалаш, вставил в ухо самоучитель и принялся учить незнакомый язык. Дым от его костра густыми клубами уходил ввысь, оповещая на всю округу, что возле озера объявился чужак.

И хозяева местных угодий не заставили себя долго ждать. Пятнадцать маленьких человечков медленно приближались к нему, взяв место стоянки в полукольцо. Переводчик не хотел, чтоб его застигли врасплох, и сам шагнул из шалаша навстречу визитерам.

Высокая прибрежная трава оставалась неподвижной, птицы на деревьях весело щебетали, не обращая внимания на приближающихся людей. Прирожденные охотники, пигмеи могли оставаться невидимыми и без помощи инопланетной технологии.

«Тиу!» – Маленькая стрела просвистела рядом с ухом Михаила и впилась в стенку шалаша. «Тиу! Тиу!» – еще две вонзились рядом. Так, кажется, началось!

Лейтенант резко обернулся, тщательно высматривая, откуда исходила опасность, но, кроме высокой травы, зеленой стеной стоящей неподалеку, ничего толком не разглядел.

– Эй, вы! Не стреляйте! – крикнул он на русском языке и поднял вверх руки, демонстрируя невидимым врагам, что они пусты.

«Тиу!» – еще одна стрела, едва не оцарапав ему правую щеку, пролетела рядом.

– Я не желаю вам зла! – продолжал орать переводчик. – Елки-палки! У меня же есть их разговорник! – Всунув в ухо ауофон, он подал команду, как перевести на язык малышей его благие намерения.

– Я пришел к вам с миром! – разобравшись со словарем, что есть силы рявкнул Кремнев на пигмейском наречье.

– Хлума! Борхо! – Из ближайших кустов вылезла детская голова и с опаской посмотрела на Михаила. – Хлума! – повторил пигмей и поднял лук с вложенной в него стрелой.

– Я пришел к вам с миром! – как заведенный принялся горланить переводчик, осознавая, что не понимает, что говорит ему маленький человек. Произносить новые слова и понимать их – не одно и то же. – Я вас плохо понимаю! – подыскал он новую фразу. – Я заблудился! Я нуждаюсь в помощи!

Пигмей опустил лук и вынул из него стрелу, затем обернулся и махнул кому-то рукой. Из зарослей высокой травы вышла целая ватага низкорослых людей. Рост вожака не превышал и метра с четвертью, остальные были и того меньше.

Поначалу Кремневу почудилось, что перед ним стоят маленькие дети, но, приглядевшись, понял, что сильно ошибся. У некоторых «детей» курчавилась сравнительно густая черная борода. Карлики оказались довольно непривлекательными на вид. Лица у многих напоминали печенный в золе картофель. Коричневая кожа причудливым образом сморщилась на щеках и на лбу, придавая их физиономиям до чрезвычайности строгий вид. Длинные туловища с обвисшими животами и похожие на корявые сучья деревьев тонюсенькие ручки никак не вязались с короткими, толстенькими ножками с крохотными стопами. Все пигмеи оставались абсолютно босыми и из одежды имели набедренные повязки из неизвестного лейтенанту местного растения, больше похожего на распушенную желтоватую мочалку. Вооружены же маленькие воины микроскопическими луками с полуметровыми стрелами, обрамленными железными наконечниками.