В тени экватора - Евгений Никитин

Пигмей не уяснил ответ, но, уловив интонацию, подбежал к переводчику и, схватив его за руку, потянул к шеренге. Кремнев сопротивляться особо не стал, а послушно двинул за вожаком.

Подойдя к женщинам, карлик знаками попросил посмотреть, какие у них зубы. Дамы безропотно раскрывали рты, насколько им позволял анатомия, демонстрируя наличие белоснежных зубов. Михаил медленно обошел строй и, чтоб не обидеть главаря, согнувшись в три погибели, обследовал у пигмеек их ротоглотки. Странно, но кариозных и сломанных зубов он не выявил.

– Ну что? Замечательные зубы! Всем бы такие. Нет! Мне они не нужны! – решительно замотал головой переводчик по окончании медосмотра. – Уводи назад бабенок!

Понурый предводитель, по-видимому, решил испытать последнее средство и подал голосом новую команду. Из строя выскочили две самые молодые и отчаянные девушки и принялись исполнять перед офицером свой местный колоритный танец. Извиваясь, словно фурии, мускулистыми коричневыми телами и вибрируя в такт женскими прелестями, всеми силами пытались привлечь внимание Михаила. Остальные пигмеи, и мужчины и женщины, принялись как можно громче хлопать в ладоши и выкрикивать задорную мелодию, эхом разносившуюся по темным прибрежным водам.

Танцовщицы кокетливо улыбались переводчику и, стреляя глазами, из кожи вон лезли, чтоб зажечь его и растопить печаль той строгости и целомудрия, что он надуманно напустил на свое небритое лицо. Девчушки призывно махали руками, приглашая присоединиться к ним. Томно подмигивали и, белоснежно улыбаясь, кокетливо выставляли напоказ интимные места. Все же женщина всегда остается женщиной, независимо от цвета кожи и географической широты проживания. Но суровый лейтенант оставался неприступным.

Досмотрев до конца сей эротический танец, он вновь ответил самым решительным отказом. Вконец расстроившийся вожак мелкими шагами, опустив голову, поплелся к соплеменникам, маленькой кучкой столпившимся на краю поляны и ожидавшим результатов переговоров.

– Эй! Э-ге-ге! Погоди! – закричал ему вслед переводчик. Пигмей обернулся и с надеждой посмотрел на Михаила. – Слышь? Автомат и нож не дам, а спички подарю! Смотри! – с этими словами он достал из кармана коробок, отыскал под ногами пучок сухой травы и демонстративно, чтоб всем присутствовавшим хорошо было видно, поджег ее.

Проказливый язычок оранжевого пламени скромно лизнул сено и, тут же быстро захватив весь пучок, резво стал увеличиваться в размерах. Кремнев подбросил сухих веток, и вскоре на поляне разгорелся настоящий махонький костерок. Пигмеи, словно зачарованные, смотрели на произошедшее чудо. Еще бы, практически без особого труда и не тратя много времени, чужеземец одним взмахом руки разжег костер.

Шок, вызванный чудом, скоро прошел, коротышки дружно бросились в лес, и через пять минут каждый лесной житель тащил в руках охапку хвороста, кто сколько мог. Перед набиравшим силу костром Михаил торжественно вручил предводителю спичечный коробок, предварительно на пальцах показав, как им пользоваться. Не забыл предупредить, что его необходимо беречь от влаги и хранить в сухом месте. Мир был восстановлен. Конфликт, возникший из-за отказа лейтенанта поменять женщин, причем одну беременную, оказался исчерпанным.

Пигмеи как будто посходили с ума. Кремнев стал свидетелем сумасшедшей радости маленьких людей. Все весело смеялись и, довольные, прыгали вокруг костра, потешно заламывая назад руки и горланя странноватые песни. Сейчас они походили на не на шутку расшалившихся школьников, что играют вблизи пионерского костра.

Когда дрова прогорели, вожак отвел Кремнева в сторону и, яростно жестикулируя, стал указывать в направлении своей деревни. «Ага, в гости приглашает!» – догадался переводчик.

– Хорошо! – кивнул в знак согласия Михаил. – А как я плот и шалаш тут оставлю? – махнул он в сторону плавательного средства и временного жилища. – Его же могут украсть, поломать, да и просто уплыть. Куда его деть?

Вожак поманил рукой троих ходивших неподалеку коренастых пигмеев и что-то обронил им на своем языке. Те сорвались с места и довольно ловко вытащили плот на берег со всем имуществом и аккуратно отнесли его далеко в сторону под крону старого дерева. Затем по цепочке разобрали все его вещи каждому лично в руки и мягкими шагами двинулись в сторону едва заметной тропы среди высокой травы.

Один пигмей отважно залез в шалаш и с важным видом, высунув наружу голову, остался охранять плот, положив рядом с собой лук и стрелы.

Старший пигмей улыбнулся и пригласил проследовать за остальными. Переводчик привычным движением закинул автомат за спину, поправил на ремне боевой нож и пистолет, еще раз бросил взгляд на плот и необычного сторожа и осторожно ступил на тропу.

Во влажном лесном полумраке, царившем в это время суток в девственных джунглях бассейна реки Конго, вполне возможно запросто так наступить на какого-нибудь зазевавшегося пигмея. Сейчас впереди лейтенанта перемещалось много низкорослых людей, которые еще постоянно мельтешили перед глазами, озирались и проверяли, не заблудился ли ненароком чужеземец, поспевает ли за их небольшим отрядом.

Михаил старался ступать аккуратно и не спешить, чтоб, не дай бог, не причинить вред миниатюрным людям. А те, как назло, постоянно путались под ногами, стараясь всеми силами изобразить, в какую сторону следует перемещаться.

Лесные жители наивно полагали, что ему с высоты роста тяжело ориентироваться на заросшей буйной растительностью местности. Тропа узенькая, ее пигмею еле видно, не то что громадному, не жившему доселе в тропическом лесу европейцу.

Переводчик не стал их переубеждать, хотя превосходно располагал сведениями, где именно расположена пигмейская деревня, и, не будь с ним заботливых проводников, он бы давно был на месте. Хитрые лесные бестии специально вели его самой длинной дорогой, чтоб в случае чего белый человек не смог их так просто отыскать. Как же они ошибались!

Вдруг справа, как черт из табакерки, из густых кустов выскочил босоногий пигмей и с заговорщицким видом стал уговаривать Кремнева незамедлительно проследовать за ним, но тихо, не ломая кустов и не пугая беспечно щебетавших пернатых, обильными гроздьями облепивших окружающие их деревья. Михаил свернул с тропы и, стараясь не шуметь, тихонько двинул за проводником.

Через десять минут вышли на небольшую зеленую опушку, обрамленную со всех сторон густыми колючими кустами с ярко-красными, дурно пахнущими мелкими цветами. Спутник знаками приказал остановиться и замереть, а сам ладошкой указал куда-то вперед, на другой конец поляны.

Но Кремнев в указанном направлении ровным счетом ничего не увидел. Недовольный пигмей продолжал настырно дергать его за рукав гимнастерки, яростно тыча рукой в одну и ту же точку. Михаил из-за всех сил вытянул голову и пристально всмотрелся еще раз. От так коротышка! Зрение у него, оказывается, что надо! Метрах в ста от них в тени густого, разлапистого, опутанного со всех сторон лианами толстого дерева самым наглым образом возлежало целое стадо бородавочников. Похоже, свиньи не так давно сытно отобедали и теперь, переваривая обильную пищу, отдыхали в тени лесного великана, спасаясь от всепроникающего африканского полуденного зноя.