Одержим тобой - Тата Чепурнова

— Настолько благодарна, что готова выйти замуж за него?

Я устало закрыла глаза. Наш разговор опустошил меня полностью, внятных разъяснений я не находила. Как и в принципе не находила причин, почему должна выходить замуж за Андрея, когда спасать было уже не кого.

Лика была права, я злился на неё, раздражался и её болезненное признание меня не остудило. Ярость клокотала в жилах, но я из последних сил держал себя в руках. Даже когда она сбежала из моей спальни, не смог расслабиться.

Мерил комнату шагами. Ходил из угла в угол, как загнанный зверь. Прокручивал в голове услышанное, искал для Лики оправдание, но снова и снова над разумом брало верх ущемлённое самолюбие.

Внутренний диалог с самим собой лишь вызвал дикую головную боль. Я прекрасно понимал, что её предательство имело весомые аргументы, но заставить закрыть глаза на то, что она связалась с отцом, не мог.

И на то были свои причины…

Он всегда изменял матери, и я ненавидел его за это. Даже когда она тяжело заболела, он не перестал таскаться за юбками. Хотя надо отдать должное, он не бросал её один на один со смертельным диагнозом. Делал всё возможное и невозможное. Но и это не сподвигло меня вернуть хорошее отношение к нему.

Мы отдалились. Практически перестали общаться, и лишь в присутствии мамы оба изображали семейную идиллию. Однако выстроенная нами декорация развалилась в одночасье, когда я застал его на работе с очередной любовницей.

Я больше не хотел иметь с ним ничего общего. Сменил даже фамилию, взяв девичью матери, хоть от этого легче не стало.

А сейчас и вовсе гадкая въедливая ненависть отравляла мне кровь. Стоило мне представить Лику в постели с отцом, как тут же сорвало планку.

Я выскочил из комнаты. Большими шагами пересёк коридор и без стука ворвался в бывшую родительскую спальню.

Лика сидела прямо посередине кровати, кутаясь в махровый плед, то и дело накидывая его себе на плечи. Она словно старалась согреться, хотя в комнате было душно.

— Уходи, — выдавила из себя, и я заметил, как по её щекам покатились слёзы.

Она, как и я не успокоилась, продолжая испытывать ранящие сердце эмоции. Но если мне был необходим разговор по душам, то Лике ничего кроме уединения.

— Уйду, — сухим голосом начал я. — Но сперва поговорю с отцом.

Посмотрел в сторону ванной комнаты, за распахнутой дверью которой было темно и очевидно пусто.

— Его нет, — бесцветно подтвердила мои догадки. — Вызвали в клинику ещё утром.

— Чёрт, — впечатал кулак в дверной косяк, не почувствовав боли.

Его никогда не было в моей жизни, когда он был мне нужен. Вечные смены в клинике, а в паузах между ними многочисленные любовницы.

Шагнул через порог и закрыл дверь до того, как Лика успела возразить.

Затормозил на середине комнаты, так и не дойдя до кровати каких-то пару шагов, хотя до одури хотелось рвануть к Лике.

— Уходи, Артём! — снова пискнула она и спрятала лицо в ладонях. Плечи Лики затрясло в беззвучных рыданиях, а я не смел и притронуться к ней. Потому что боялся, что опять сорвет крышу.

— Значит, поговорим с тобой. Ты не ответила на мой вопрос.

Преодолел оставшееся расстояние до кровати, присел на её край и потянулся к Ликиным ногам, согнутым в коленях. Она импульсивно дёрнулась в сторону, забившись в угол и подтягивая колени до самого подбородка.

— Я устала, Артём. Я хочу побыть одна, — резко выпалила она, запрокинула голову и уставилась в потолок. — Оставь меня наконец-то в покое.

— Объясни мне идиоту, зачем выходить замуж, если спасать больше некого? — злоба вновь вязко расползлась во рту. — Ты мазохистка? Или у тебя вселенская, мать его, любовь? Что?

Вскочил на ноги, отошёл к окну. Руки сунул в карманы, сжав их в кулаки, пытаясь найти в себе силы.

— Думай, как хочешь, — Лика прожгла меня тяжёлым взглядом.

Потянувшись к прикроватной тумбочке, открыла шкафчик. Выудила из него ключи со знакомым мне брелком. Спустилась с кровати и направившись ко мне, остановилась на расстоянии вытянутой руки. Протянула ключи. Смотря куда угодно — в пол, на собственные подрагивающие пальцы, но только не на меня.

— Уезжай!

Застыла с протянутой рукой, из которой я никак не мог решиться взять своё. Это она… Лика была моим ориентиром долгое время, и я шёл к нему, не теряя надежды. Шёл как идиот, веря что могу всё вернуть. А теперь мне было нужно открыть глаза и понять, что я не был нужен той, кто была так необходима мне.

— И тебе станет легче, если я уеду? — сжал в ладони ключи от байка, которые отрезвляюще впились в кожу.

— Станет, — решительно вскинула подбородок, посмотрев на меня с мольбой в васильковых глазах.

Но о чём именно она молила своим взглядом? Действительно ли хотела, чтобы я исчез из её жизни? Или сама себя упрашивала забыть всё, что между нами было?

— Артём, не будь наивным. У нас ничего не выйдет, — в её голосе звучала усталость. — Настоящее просто повторило прошлое, словно включилась мышечная память. Мы удовлетворили друг друга и на этом предлагаю закончить.

На некоторое время я перестал дышать. Горькая правда прилетела ко мне, как пуля, разорвав в клочья. Наполнив лёгкие болезненным хрипом.

Я испытывал себя рядом с Ликой, оставался в этом доме, когда надо было давно свалить и развеять то, что успел сам себе придумать.

Пришло время принять, что Лика говорила правду. И её отклик был банальным сексуальным голодом. Я его удовлетворил и теперь был свободен.

— Надеюсь, ты не врёшь сама себе и брак сделает тебя счастливой.

— Я уже счастлива. Без тебя, Артём. Счастлива… Уезжай, пожалуйста!

Дверь спальни захлопнулась за мной так же неожиданно, как случилась наша с Ликой встреча несколько дней назад. Вот только сейчас я не чувствовал эйфории, как тогда. Я был пуст… на эмоции и планы на будущее…

— Ну как ты, маленькая моя? — Андрей находился совсем близко, сидел за моей спиной на краю кровати. Я слышала его учащённое дыхание, вибрирующее в воздухе.

Он волновался.

Я была безучастна, вторые сутки проводя в постели и третью неделю не выходя из состояния уныния. Как только Арчи исчез из моей жизни, пустота внутри меня разрослась до космических размеров. Я легко могла найти номер его телефона в контактах Андрея. Позвонить и признаться, что он был прав и меня тянуло к нему не переставая. Могла сказать, что три недели в разлуке хуже, чем год до этого.

Могла, но не делала. Предавалась воспоминаниям и уговаривала себя вернуться к прежней жизни, перестать гнаться за тем, кого сама же оттолкнула от себя.