Инстинкт - Бен Кей

— Что ж, разумно. Но почему именно сейчас?

— Мы здесь в полной жопе, Картер. Прости меня, сынок, — добавила Гаррет, заметив Эндрю, который все еще сидел на корточках под широкой ладонью лейтенанта.

Гаррет взяла на себя подготовку оружия, с которым они собирались бежать. Взломав дверь арсенала, они прихватили все, что могли унести: две винтовки, разработанные специально для их операций, несколько «Глоков» с магазином на девятнадцать патронов и три гранаты с газом «Си-Эс» — одну из них они использовали, чтобы нейтрализовать Таджа и выйти наружу. Сам Тадж тем временем слепо бродил между деревьями, отчаянно чихая и кашляя.

— С этим новым выводком ос никто не может сладить, — продолжала Гаррет, — а Бишоп не хочет ничего понять. Он отказывается закрывать это гиблое место.

— Всем, кто здесь останется, кранты, — добавил Миллс.

— Эй, парень! — воскликнул Картер. — Может, ты позабыл, но там его мать. — И он кивнул на Эндрю.

— Прости, малыш, — буркнул Миллс.

— Вы, стало быть, удираете, а других оставили там умирать? И Уэбстера? И Уэйнхауса?

— Там моя мама! — голос Эндрю дрогнул. Он выпрямился, превозмогая сопротивление ладони Картера.

Такого они не ожидали, и хотя Миллс был достаточно расчетлив, чтобы не размякнуть, вид и слова мальчика глубоко тронули Гаррет и Джейкобс.

— Мама может там умереть? — Глаза Эндрю наполнились слезами, а в голосе звучал гнев. — Я должен вывести ее оттуда. — С этими словами он бросился было вниз по трапу, но Гаррет схватила его за плечи.

— Туда нельзя, сынок, там «Си-Эс». Без маски через это облако не пройти, а наши тебе велики. — Она показала на защитное снаряжение, которое лежало в самолете для замены использованного в последней операции.

Эндрю попытался вырваться из цепких пальцев Гаррет, сжимавших его плечи.

— Да пустите же меня!

— Ну-ну, остынь, парень. Даже если пройдешь через газ, все равно без нас свою мать не выручишь. Без наших пропусков тебе внутрь не попасть.

Эндрю что было сил ударил Гаррет ботинком в голень.

— Малыш, я с тобой по-хорошему, но лягнешься еще раз, и я так тебе всыплю, что своих не узнаешь.

Эндрю затих. Теперь он просто стоял и пыхтел, как бычок на привязи. Вновь заговорил Картер:

— Что вы творите, ребята? Знаю, Гаррет, каково тебе после этой беды с Ван Аренном, но так не годится. Каким бы дерьмом вы ни считали Бишопа, нельзя просто взять да и бросить всех на погибель. Надо помочь им выбраться, а не удирать поджав хвост. Да будто вы и сами этого не понимаете.

— Назад нам пути нет, Картер, — сказал Миллс, встревоженный молчанием Гаррет и Джейкобс. Он чувствовал, что они колеблются.

— То, что ты, Миллс, трусливый сукин сын, всем давно известно. Можешь идти на все четыре. Я к этим двоим обращаюсь, хочу раскрыть им глаза.

До Миллса Гаррет не было никакого дела. Зато ей было важно, чтобы ее действия одобрил Картер. Или направил ее на верный путь.

— Но мы и правда не можем туда вернуться, — сказала она.

— Почему же?

— Бишоп заблокирует выход и не пустит нас обратно. Тогда нам конец.

— Вовсе нет. Он даже не узнает, что здесь произошло. Таджа до сих пор выворачивает в кустах. Вы спуститесь, заберете мать мальчика и убедите всех, кого найдете, подняться с вами. Такой расклад куда лучше, чем тот, что мы имеем.

— Все верно, Картер, но знаешь ли ты, почему мы с самого начала так не поступили? Пока всех убедишь, пройдет время, и Бишоп сможет заподозрить неладное.

— Будет тебе, Гаррет. Сама знаешь — пять минут погоды не сделают.

Миллс тяжело вздохнул. Похоже, Гаррет поддалась на уговоры Картера.

— Пожалуйста, мисс Гаррет, — умоляющим голосом сказал Эндрю.

— Кто там? — раздраженно спросил Бишоп.

Дверь приоткрылась. На пороге стоял Такеши. Его всегда почтительное выражение лица становилось вдвойне почтительным, когда Бишоп выказывал недовольство.

— Э… там, в зоне ожидания, сэр…

— Что там произошло?

— Один из моторов системы вентиляции опять барахлит.

Сонная муть перед глазами Бишопа упорно не желала рассеиваться.

— О Господи, что-нибудь еще? Может быть, сломался унитаз?

Он встал и последовал за Такеши.

— Температура упала заметно? — спросил он.

— Нет еще. Мы услышали шум за стеной, такое постукивание.

— Постукивание?

— Ну да. Такие же звуки мы слышали несколько месяцев назад. Тогда мотор полностью вышел из строя через несколько часов. Но на этот раз стук идет из двух разных мест, и мы решили сразу же поставить вас в известность.

— Хорошо, — одобрил Бишоп.

Когда они подошли, Сьюзен удалось наконец найти нужную панель на стене, и теперь она пыталась открыть ее с помощью отвертки. Оглянувшись на Бишопа, она улыбнулась, как бы показывая, что волноваться, в сущности, не о чем, и защебетала:

— Здравствуйте, господин Бишоп. Вот в этом месте шум был громче всего, но пару минут назад он прекратился, а потом возобновился вон там. Я уверена, тут просто разошелся стык воздуховода или что-то в этом роде.

Бишоп поднял глаза на точку, указанную Сьюзен.

— Нет, воздуховод тут не проходит. Еще где-нибудь был шум?

— Вон там, за углом. — Сьюзен махнула рукой туда, где две стены встречались с потолком. — Когда я прислушалась, звуки были двух видов: глухой гул, будто воздух уходит или вроде того, а ближе к углу — похоже на царапанье. Мы не думали, что здесь есть какое-то помещение, и сначала немного растерялись, но там скорее всего просто проходят всякие трубопроводы и коммуникации.

Бишоп подошел к углу — он хотел сам услышать звуки, о которых говорила Сьюзен.

— Правда, шум-то прекратился. Может, все уже и само наладилось. — Такеши заметил, что Бишоп встревожен, но Сьюзен самозабвенно продолжала: — Ведь случись что с системой обогрева, все осы, все эксперименты могли бы пострадать. Вот мы и подумали, что надо непременно сообщить вам о том, что произошло. Не хотим же мы, чтобы осы погибли!

Мрачный взгляд Бишопа заставил ее наконец замолчать.

Три уха прижались к стене.

— Я ничего не слышу, — сказал Бишоп.

— Я же говорю — все могло наладиться, — добавила Сьюзен.

— Мы ничего не можем сделать, пока звук не повторится, — заметил Бишоп.

— А если повторится? — спросила Сьюзен. — Нам позвать кого-нибудь для ремонта?

— Нет, мисс Майерс. Я сам этим займусь.

Наступила неприятная пауза, прерванная короткой серией щелчков в дальнем конце стены.