Не проси ее петь о любви - Екатерина Радион

По лбу Годрана стекла струйка пота, но Ран боялся подойти и утереть его, боялся помешать, ведь жизнь Лави, его любимой Лави, висела на волоске. И пусть страшные раны начали постепенно затягиваться, Раульфан знал: одной магией тут не обойтись, без должного ухода она всего лишь отсрочит неизбежное.

Полыхнули еще несколько раз порталы. Среди пришедших Ран нашел мать и подбежал к ней, ища защиты. Миниатюрная женщина прижала его к себе и погладила по голове. Стало немного спокойнее, Раульфан даже отвлекся, с удивлением отметив, что мама постриглась, и теперь ее шелковые волосы смоляного цвета едва доставали до плеч.

– Мамочка, это не я! Честно! – начал оправдываться Ран.

На самом деле ему не нужно было прощение, просто молчать уже не было сил. А Горин не терпела нелепых извинений, можно было попытаться разозлить ее, словить оплеуху. Возможно, это поможет прийти в себя.

– Я знаю, – прошептала Горин.

– А вот мы не знаем!

Мужчина лет тридцати пяти на вид кивнул Горин и пристально посмотрел на Раульфана. От этого взгляда у мальчишки все перевернулось внутри. Усилием воли он заставил себя не отводить взгляд и вдохнуть. Даже если это его вина, тем более если его, он должен ответить за это. Сполна.

– Прошу прощения, госпожа Горин, но ваш сын вынужден пройти с нами, – безжизненным голосом сказал мужчина в плаще, накинул капюшон и развернулся, словно и не сомневался в том, что мальчишка пойдет за ним.

Ран бросил беспомощный взгляд на мать. От незнакомца веяло опасностью и холодом. Но Горин лишь кивком указала следовать за таинственным мужчиной, и Раульфан послушался ее. Это давало хоть какую-то надежду на то, что все может закончиться максимально хорошо.

Это был первый раз, когда он путешествовал куда-то при помощи телепорта. Мать предпочитала полеты, а отец был без ума от железной дороги. У родителей часто бывали долгие споры, каким образом добираться до нужного места, но обычно Вальден уступал жене, не забывая во время поездки недовольно ворчать себе под нос.

Оказавшись в мрачном темном каменном помещении, Ран испуганно отступил назад под басовитый хохот незнакомца. Раульфан почувствовал себя в западне. Он не представлял, где находится, что ему делать? Только то, что мать добровольно отпустила его с чужим человеком, немного успокаивало.

– Не бойся, парень. Если ты виноват, то тебе уже ничто не поможет. А если не виноват… то тебе ничего не грозит. Мы не живодеры, – мужчина стянул с головы капюшон.

Ран внимательно всмотрелся в его лицо, пытаясь то ли запомнить каждую черточку, то ли найти в памяти кого-то похожего. Ни то, ни другое не получалось. Словно на провожатом был морок.

– Меня зовут Кальден Закорро, я один из следователей Всеукрывающей Длани.

Сердце пропустило пару ударов, а потом медленно, с ленцой, погнало кровь по венам. К горлу подступила тошнота, и Ран оперся ладонью о гладкий камень стены. Все было куда хуже, чем он мог предполагать. Мать не знала этого человека! Но даже если бы знала, не могла ничего ему противопоставить.

О тайном ордене Всеукрывающей Длани под молчаливым покровительством императора ходили легенды. Не существовало ни одного официального подтверждения того, что он действительно существует, но все боялись, что однажды в час смуты Всеукрывающих не окажется рядом, чтобы защитить.

Ран невольно сглотнул, понимая, что в лучшем случае он выйдет из каменного мешка с изрядно подчищенными воспоминаниями, а в худшем его просто вынесут. Конечно, Илавин Аварро была из знатного и уважаемого рода, но… разве ее жизнь и безопасность дороже его, Раульфана, жизни? Понимание того, что да, стоит, пришло практически мгновенно. Единственное, о чем тогда жалел молодой Ран, это то, что он так и не решился сказать Илви три слова: я люблю тебя.

– Выше нос, парень. Конечно, ты молод для того, чтобы узнавать эту сторону жизни, но… скажу по секрету. Жизнь то еще дерьмо, – Кальден похлопал юношу по плечу и сделал знак следовать за собой.

Непослушными ногами Ран шел вперед, стараясь не слышать, как в висках колотится сердце. Если для безопасности Лави, его любимой и единственной Лави, он должен что-то сделать – он сделает, чего бы это не стоило.

Коридор постепенно начал уходить вверх, но к тому моменту Ран давно перестал даже пытаться запоминать направление. Его радовало, что в подземелье не было сыро, и на том спасибо. Голова постепенно начинала кружиться от голода, и Раульфан запоздало жалел, что не пошел на обед. Быть может, пойди он в столовую, ничего не случилось бы? И Лави не было больно.

– Почти пришли. Потерпи. Как раз время ужина, тебя тоже покормят.

С одной стороны, новость была радостной, с другой… кто знает, чего подмешают в еду?

– Я не голодный, – упрямо заявил Ран. – Чем раньше начнем – тем раньше закончим. Я должен вернуться… к ней. Ей плохо, я должен быть рядом.

– Ох, юноша, не хочу тебя огорчать, но ты тут на ближайшую декаду точно останешься. Так что не отказывайся от еды. Не знаю какие байки о нас ты слышал, но смею тебя заверить, половина правда. Так что чувствуй себя как дома…

“Но не забывай, что ты в гостях, Ран”, – подумал он обреченно.

Кальден толкнул неприметную дверь, дождался, пока Раульфан пройдет и направился следом. Очередной коридор, на этот раз более светлый, даже с маленькими окошками-бойницами под потолком. И тоже идет вверх, уже значительно быстрее. Постепенно бойницы спускались все ниже, и вскоре Ран стал краем глаза смотреть в них. Ничего необычного, запущенный сад или молодой лес. Сонтум уже окрасил небо в фиолетово-розовый цвет.

Коридор постепенно превратился в галерею со стрельчатыми витражными окнами. Вечерние косые лучи создавали причудливые узоры на стенах и полу, и Ран подумал о том, что Лави обязательно понравилось бы это место… если бы сейчас ей не было больно.

– Скажите… – спросил Раульфан и вжал голову в плечи.

– Что, парень? – беззаботно спросил Кальден, бросая короткий взгляд себе за спину.

– Что с Лави? Что произошло?! Почему?! – эти вопросы, до того раздиравшие его изнутри, колючими змеями вырвались наружу.

– А то ты не знаешь. Твой голем взорвался, – буркнул Кальден.

– Но… почему? Я ведь все не раз просчитал. Там был предохранитель. Он мог ей на голову свалиться, но не взорваться! – возмутился Ран, то ли пытаясь привлечь внимание к проблеме, то ли оправдываясь.

– А вот с этим мы и будем разбираться, мой дорогой. Но сначала ты поешь. Мы не морим гостей голодом.

Раульфану стало неуютно от того, с какой интонацией было это произнесено, особенно “гостей”. Словно гости часто остаются в стенах обители Всеукрывающей Длани навсегда. Прикусив язык и повесив нос, он шел вперед, мечтая лишь об одном: убедиться, что с Илавин все хорошо.

Коридор поплутал еще немного, постепенно превращаясь в мощеную дорожку посреди благоухающего сада. Раульфан не был уверен, в какой момент произошло это внезапное перевоплощение, но теплые порывы ветра, ласкающие щеки и шею, принесли облегчение. Кальден подвел его к длинному деревянному столу, уставленному всевозможными яствами. Кроме них там был еще десяток человек. Заслышав шаги, они надели на лица полумаски, надежно скрывшие их внешность.