Осмелься - Саммер О'Тул

когда-либо видел". Он вздыхает с мягкой улыбкой и уходит, оставляя меня в горячке и оцепенении.

Если то, что между нами, должно остаться на острове… Я в полной заднице.

Я лежу в постели, глядя на высокие потолки и прослеживая длину стропил. По моей коже ползают мурашки. Все тепло, оставшееся после прикосновений Лохлана, рассеялось, и теперь меня окружает холод и озноб. Несмотря на то что простыни уже сменили, я не могу избавиться от предчувствия, что скоро почувствую на своей коже влажную слизь крови.

Я дольше, чем нужно, готовилась ко сну, с нудностью перебирая все этапы ухода за кожей, завязывая и перевязывая шелковый шарф вокруг волос, вместо того чтобы сделать логичную вещь — быстро надеть чепчик. Я то и дело бросала взгляд на стерильно белые простыни на кровати и представляла, как они пропитаны красными пятнами крови. Мне страшно хотелось вернуться туда, и теперь, когда я здесь, меня преследуют воспоминания об ужасе и смятении.

Прошлой ночью я заснула на диване, и Лохлан, должно быть, в какой-то момент отнес меня в постель. Сердце едва не выскочило из груди, когда я снова проснулась в незнакомой обстановке и сбросила с себя одеяло, а по коже тут же заструился холодный пот.

Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на своем дыхании, глубоко вдыхая через нос и медленно выдыхая через рот. Но вместо того, чтобы погрузиться в сон, я лишь концентрирую внимание на биении сердца, и вскоре в моей голове возникают образы крови, яростно выплескивающейся из перерезанного горла при каждом сокращении крупных мышц.

Сдерживая крик, я вскакиваю с кровати и выбегаю из комнаты. В гостиной я останавливаюсь, глотая воздух, словно только что всплыла из-под воды. Я упираюсь пятками ладоней в глаза и пытаюсь заставить жуткие образы прекратиться.

В следующее мгновение я уже распахиваю дверь спальни Лохлана. Он сидит в кровати и что-то смотрит на своем ноутбуке. Его лицо освещено светом экрана, и когда он замечает меня, то захлопывает дверь и вытаскивает наушники.

"Стелла Мэй", — говорит он с принужденной певучей интонацией, которая автоматически вызывает подозрение.

Я отвожу взгляд и пытаюсь подстроиться под его легкий тон. "Ты смотрел порно? Я могу вернуться…"

"Нет, нет. Заходи. Что случилось?" Он говорит быстро, и я понимаю, что он взволнован. Это даже очаровательно. Неважно, смотрел он порно или нет.

"Не могу уснуть". Я закрываю за собой дверь. "В моей кровати. Я все время представляю…" Я скривила лицо.

"Иди сюда", — говорит он, не требуя дальнейших объяснений, и расстилает покрывало на пустой стороне кровати.

"Спасибо". Я заползаю внутрь, чувствуя необъяснимую робость. Я не просилась спать в чью-то кровать с самого детства. Обычно люди заваливаются в мою, находя в ней безопасность.

Он ставит компьютер на тумбочку, а затем перекатывается ко мне. Не обменявшись ни единым словом, я заваливаюсь на бок и позволяю ему обхватить меня руками. Он прижимает меня к своей обнаженной груди, его боксеры задевают мое бедро. Тепло его тела согревает мои холодные кости и прогоняет призраков, прилипших к ним.

Я закрываю глаза и на этот раз сосредотачиваюсь на ритме дыхания Лохлана. Мягкий стук его сердца и равномерное расширение грудной клетки при каждом вдохе — самая сладкая колыбельная, погружающая меня в мирный сон за считанные минуты.

Первое, что я слышу утром, прежде чем открыть глаза, — шум волн.

Затем раздается храп Лохлана.

Я переворачиваюсь, уже не прижимаясь к его груди так, как засыпала, и вижу, что он сидит в кровати. Его ноутбук лежит на бедрах, а один из наушников выпал. Я бросаю взгляд на его разблокированный экран и вижу сообщение YouTube "Вы все еще смотрите". Заглянув за него, я читаю название видео, которое он смотрел, и мое сердце трепещет:

"Как я помог своей девушке закрутить локоны методом пальмового валика".

1. Play “Feel for Me” by Vance Foy

2. Continue playing Feel for Me by Vance Foy

Глава 20

Нечто дурацкое

Лохлан

Офис Джеффри Маулдина оказался более скромным, чем я ожидал. Интересно, убирал ли Кларк его после смерти? Здесь нет ни диплома на стене, ни фотографий в рамке на поле для гольфа или с большим океанским уловом. На столе нет даже беспорядочных кип бумаг. Любопытно будет посмотреть, что убрали и из его компьютера.

Стелла направляется прямо к его столу, ступая гораздо легче, чем вчера. К счастью, похоже, она не вывихнула лодыжку, когда подвернула ее. Покой и лед, похоже, помогли. Мы провели большую часть дня, не позволяя ей вставать и бездельничать на вилле.

Она даже не присела, а отпихнула в сторону его кожаное кресло. Одной рукой она опирается на стол, а другой размахивает флешкой, которую я ей дал. "Ладно, как нам использовать эту штуку?"

Я наклоняюсь к ней, скрестив лодыжки. "Просто подключи ее, и она автоматически обойдет все пароли".

Она нагибается, чтобы вставить устройство в компьютерный блок под столом.1 Мой взгляд падает на колышущийся подол ее платья, когда она встает на ноги, и на то, как он задевает заднюю часть бедер. Ткань ярко-красного цвета, подчеркивающего янтарный оттенок ее кожи.

Я барабаню пальцами по столу из красного дерева, чтобы не тянуться к ней, и провожу ладонью по задней части ее ноги и под платьем. Прошлой ночью я не смог уснуть, когда она лежала рядом со мной в тонкой шелковой пижаме. Вместо этого я не спал, смотрел видео на YouTube, пока окончательно не вырубился.

"Черт, это круто", — говорит Стелла, впечатленная тем, что села за его компьютер, не прикоснувшись ни к одной клавише. Она с лазерной сосредоточенностью приступает к работе, методично просматривая все папки и документы в поисках новых людей, которых шантажировал Маулдин.

Двадцать минут спустя она простонала. "Если у него и была папка с шантажом, то ее здесь больше нет".

Мой телефон вибрирует в кармане, но я игнорирую его, отталкиваюсь от стола и