Этюд в серых тонах для двоих - Анна Летняя

— Значит, сегодня я пока не загружена буду, — пробурчала я, прикидывая, чем же заняться.

Взгляд сам собой упал на отчет. Я не удержалась от тяжелого вздоха. Осталось признать, что сегодня буду читать именно их, составляя первичную схему, кому принадлежит власть в теневой столице.

Оставался еще проклятущий северный район с аномальной зоной спокойствия.

— Спасибо за службу, можешь быть свободен сегодня. В пределах управления, конечно. На завтра прошу найти мне парочку толковых призраков в качестве сопровождения. Чтобы не болтливые были и глазастые. Может, что узнают сами, пока я по тюрьме ходить буду, избавляясь от остальных призраков. Не думаю, что там собрались законопослушные личности. К ведьме так точно сразу не сунусь.

— Будет исполнено, — кивнул призрак и исчез.

А мое внимание полностью ушло в рукописный текст.

Хотя, по существу, призраки его не писали в привычном для живых смысле, а переносили чернила, изображая слова, как если бы они рисовали картину, используя для этой работы не руки, а воображение и память. Мышечная моторика въедалась в нас, пока мы жили, и не покидала после смерти.

А вот с другой мелкой работой у них была большая беда, если с ней не была связана их жизнь. Это же не дубинкой размахивать, используя свой гнев и концентрацию. Тут нужно сосредоточиться над несколькими процессами одновременно, тратя энергию во много больших объемах, чем призраки могли себе позволить.

Конечно, такие бывалые труженики ножа и поварешки, как моя Амели, уже достигли того мастерства владения эфирным телом, для которого не нужно дозировать силу. Но у нее и в обычной жизни работа была неотличимая от текущей. А вот воришки не могли снова залезть в карманы к зевакам, не прожив в роли духа лет так триста. Ловкость новых тел значительно отличалась от человеческих.

— Госпожа Селена, к вам посетитель — отвлек меня от бумаг мой помощник.

Посреди комнаты рядом с ним появился мой домашний информатор, лихорадочно поблескивая глазами.

— Что случилось, Шико?

— Мальчишка из тех, кто как и ты, получил поцелуй Смерти, в большой беде. Он и вся его семья висят на волоске. Нам нужно срочно спасать их, пока не произошло непоправимое, — заголосил он, кинувшись к моему столу, а потом метнувшись к двери, где он замер, ожидая, что я последую за ним.

Собрав бумаги, я заперла их в ящике стола и поднявшись, задумалась. Конечно, поехать я поеду, но кого-то нужно поставить в известность тут, в управлении.

Обычно это был бы мой начальник Варгус Ли Хорн, а здесь, до моего бунта, Донгар. Его кабинет и ближе, и понять бы он смог меня быстрее. Но сейчас я отчитываюсь перед генералом, а он уехал еще вечером в пятницу во дворец. Какой-то отчет перед верхушкой, сегодня и завтра.

И ведь чувствовала, что навестить ребенка с поцелуем Смерти нужно было еще на выходных. Если бы не навалившиеся заботы с банком, уже знала бы, как он живет и отчего встретил Смерть в столь юном возрасте.

— Поспеши и вызови такси, своими ногами далеко топать придется. Опоздаем — и все рухнет в жизни мальца.

— Конечно.

Подхватив сумку и выложив обед в последний момент, я вышла в общую комнату, наткнувшись на майора, лично готовившего себе кофе.

— Доброго дня, майор Йорго.

— Вы-то мне и нужны. Кому я должна сообщить, если мне срочно нужно покинуть рабочее место? Ведь генерала сейчас нет в управлении?

— Наверное, его заму, но он в отпуске. Если у вас что-то срочное, то я сам могу поручиться, но должен знать причину спешки. Никто не заставит вас писать отчет, если причина будет значимая.

— Хорошо. В городе есть ребенок с таким же, как у меня, даром. И сейчас один из моих информаторов сообщил, что ему нужна срочная помощь. Подробностей я не знаю, но если бы ситуация не была срочная, Шико не развил бы столь бурную деятельность, — призналась я, нервничая все сильнее.

— Ему угрожает опасность? — нахмурившись, спросил Кристофер Донгор, отставляя свою кружку с еще дымящимся кофе на столик.

Посмотрев на информатора, я попросила подробностей.

— Условная, да, угрожает, — растрепав свои волосы, на затылке, призрак пожал плечами. — Его квартира понравилась не совсем честной соседке, и она может разлучить семью навсегда и на законных основаниях.

— Это как? — спросила, не представляя, с какого боку можно выселить семью на улицу, если у них все в норме с документами.

Даже из последней конуры злобные соседи не выкинут мать и ребенка.

— Лучше было бы, если бы ты сама увидела это, но времени нет. Его мама — не обученный слепой некромант, а отец призрак. Вернее, он стал им, два года как. Не ушел в свет, когда погиб на шахте, оставшись с родными. Малыш и видит, и слышит отца, а мать только слышит. Им этого хватает, потому как у необычной семьи есть любовь. Если эта карга сможет доказать, что ребенку угрожает опасность рядом с такой матерью, то пацан окажется в приюте, а она среди других калек.

— Думаю, ваша помощь мне очень даже пригодится, Кристофер. У мальчика мать некромант, отец призрак, а он сам заслужил поцелуй Смерти, — вывалила я на ожидавшего ответ мужчину, от чего у него обе брови взметнулись вверх. — Вот такая непростая семья. Она живет достаточно далеко и мы можем не успеть остановить деятельную соседку, положившую глаз на их квартиру.

Обойти стороной имя отзывчивого майора я могла, но не захотела. Еще один маленький шаг навстречу с моей стороны он оценил. Едва заметная улыбка и переход с «вы» на «ты» не заставил себя ждать.

— Я только возьму китель, выходи к парковке номер три. И раздобудь, пожалуйста, больше подробностей. Я уже слышу, но далеко не все слова твоего информатора. Видно, твоя терапия уже работает, жаль, что еще не восстановился после паразита.

Кивнув, я направилась к выходу, слушая более детальный отчет. Некроманты от нас шарахались, слыша встревоженный голос, но не видя тела моего собеседника. Остальные уже привычно думали, что я вся в трудах, а не спятила, как порой было в первые дни моей службы здесь.

История вышла банальная, но не лишенная смысла. Слепая от рождения девочка, воспринимавшаяся семьей забулдыг, как обуза, от рождения обладала незаурядным даром, но проверку не проходила. Не хотели тратиться на дочку, что никогда не сможет их содержать.

По достижению ею возраста тринадцати лет, малышку продали в бордель, где бы она и погибла. Но нашелся свидетель, что перекупил ее в последний момент, предложив