Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя - Любовь Свадьбина

Заметив в тенях ещё движение, я стала отступать: третий после удара под хвост сильно хромал и терял тёмную кровь.

Шорох за спиной — я отскочила и, уже видя приземлившегося рядом Рида, спиной налетела на Синеглазку. Я как-то сразу поняла, что это он. И только фыркнула, когда он сунул руку в мою сумку и, вытащив оттуда пару камней маны, кинул один Риду.

Вокруг нас собирались гримы. Но их неуверенное поведение и более маленький размер, а также не слишком большие когти и зубы, наводили на мысль о слабости боевых навыков.

— Я буду контролировать пространство, — предупредил Рид. — И прикрывать спину.

— Принято, — согласилась я.

«Хмык» Синеглазки заставил меня покоситься на него.

— Мне до невозможности хочется сразиться с тобой плечом к плечу, прекрасная леди, — заявил он.

— Мы, кажется, только что этим занимались, — хмуро отозвалась я, оценивая расположение и количество выходящих из тени гримов.

Их уже набралось больше десяти.

— Хах! — начал было Синеглазка, но я шагнула вперёд, и он вынужден был заткнуться и заняться делом.

Это была резня. Бесхитростное испытание на выносливость, ловкость и силу. Отбив первую атаку гримов, мы под прикрытием швырявшего огненные сгустки Рида забрались на крышу, чтобы там сразиться с остатками тварей.

Рид, стоящий на коньке и получивший ещё несколько камней маны, по-прежнему отвечал за наблюдение за обстановкой и сбивание излишков противников вниз, а основными боевыми единицами оставались я и Синеглазка. Каждый оборонял свой скат крыши, поэтому я не видела, как он расправлялся с противниками, а мне… мне даже понравилось это ночное сражение в отсветах пламени. Гигантский грим, бросавший в нас деревья и камни, сгорел от магического удара, истлел в пожаре, охватившем сразу семь составленных вместе домов и ещё пару соседних. Искры взлетали к звёздному небу, трещал огонь, гримы были сильны, но я тоже. Их покрывали костяные пластины, но и прежде мне доводилось сражаться с противниками в броне. И они были куда хитрее этих туповатых существ. Конечно, я бы предпочла человекообразных зомби или големов, а не подобия химер, но что было, то было.

Уворот, рывок, точечный удар в замеченное слабое место. Прыжок, отскок, выпад. Подшаг, уклонение, рубящий удар по брюху. Смена рабочей руки, потому что основная уже дрожит от напряжения. Очередная скалящаяся и рычащая тварь, очередной прицельный удар, скрип металла по костяной броне, необходимость отступить, пропуская мимо когтистую лапу, обратный удар, подсечка, и пока грим припадает на заднюю лапу — удар под лопатку. Острие упирается в ребро, но я посылаю через меч поток маны, и тварь с воем бьётся в конвульсиях, а я выдёргиваю оружие, чтобы спихнуть труп под лапы только что забравшегося на крышу грима.

Удар за ударом, усилие за усилием, умножая гору уродливых трупов под скатом. Последние гримы взбирались на крышу уже практически без прыжка, используя мертвецов, как ступени. Мне приходилось подниматься всё выше и выше, чтобы ноги не скользили по крови.

В это поселение мы въезжали на закате. Когда зачищали дома от коконов — была тёмная ночь. Когда закончили с последними гримами, небо уже серело в преддверии рассвета.

Последний грим достался Синеглазке, я оглядывала окрестности, выискивая в предрассветном сумраке противников и прикидывая, сколько камней маны сжёг Садж, по-прежнему поддерживающий над их домиком огненный щит, когда по скату со стороны Синеглазки, щёлкая костяными пластинами, покатилось тело.

— Кажется, всё, — недоверчиво произнёс Рид.

Залитый кровью меч был опущен вдоль моей ноги, и рука очень сильно дрожала. Даже навыков волшебника второго круга недостаточно, чтобы сделать это хлипкое тело действительно выносливым. Нужно укреплять основу, очень хорошо укреплять.

Дрожала и основная рука, и вторая, принявшая на себя часть нагрузки, и ноги. Болело всё. Я выдохнула и поняла, что от усталости хочу сдохнуть.

А ведь мы не так много гримов настрогали: из-за нашего положения и огненных атак Рида у них не было возможности напасть всем скопом, и мы разбирались с ними последовательно один за другим.

Качнувшись, поняла, что пора присесть, и неловко опустилась на конёк крыши. Синеглазка шагнул назад и тоже сел, прислонился плечом к моему плечу. Он повернул голову — краем глаза я заметила, что его красивое лицо перечёркнуто брызгами крови — и его губы оказались у моего уха, голос прозвучал сипло:

— Ты как?

— Завидую тем гримам, — я вяло дёрнула рукой в сторону скопившихся трупов и уронила голову ему на плечо.

Синеглазка склонил свою голову на мою и вздохнул:

— Живым быть лучше.

Тишина…

Воздух сотряс возмущённый крик Рида:

— Как вы можете отдыхать, когда печать антимагии не уничтожена, поселение не осмотрено, враги могли затаиться или подчищают улики?

Начал он говорить громко, но на последних трёх словах его голос дал петуха под моим и Синеглазки взглядами. Повернулись мы к Риду синхронно, он даже отступил на шаг.

— Не бездельнику нас судить! — резко ответил Синеглазка.

— Я… — Рид ещё отступил. — Я прикрывал вас, благодаря мне вам не пришлось сражаться сразу со многими противниками. Это отняло много сил! И такое моё участие эффективнее, чем размахивание мечом, потому что фехтую я хуже, чем колдую.

И тут я не выдержала:

— Рыцари огненного щита, а вы вообще что-нибудь нормально делать умеете?

Рид уставился на меня, Синеглазка полуобернулся, рассматривал искоса. В запале я начала перечислять:

— Никакого контроля над наёмниками! Если бы не эта ловушка, некоторые точно попытались бы стащить камни маны, — для пущего эффекта следовало бы загибать пальцы, но у меня на это не было сил. — Перед въездом в незнакомое поселение следовало послать разведку. Я понимаю, у магов бывает головокружение от собственной силы, но никогда не стоит недооценивать противника. Командование в критической ситуации — никакое. По сути, оно было потеряно. Никакого понимания тактики уличных боёв, способ незаметно уничтожить коконы гримов я придумала. А теперь ещё оказывается, что кое-кто мечом толком не владеет, хотя может в любой момент оказаться в печати антимагии. Вас хоть чему-нибудь учат?

С каждой моей фразой Рид мрачнел сильнее, поджимал губы, раздувал ноздри и косился на Синеглазку, а в итоге сказал:

— Нас учат. Но не всему, потому что всему научить невозможно, важно развивать свои способности. Я хорош в магии. Я могу управлять дальнобойными атаками так точно, что не задену своих, даже если они окружат противника. Я могу расплавить монету на расстоянии тридцати метров и не спалить предметов в десяти сантиметрах от неё. И пусть это чисто магическая способность, она не раз спасала жизни!