Люболь. Книги 1-4 - Вера Авалиани

интерната для детей сирот. А теперь ситуация стала лучше: мне есть где жить. И это – главное. Никто мне не указ и не запрет.

Клод пожал плечами: – Ты и со мной останешься самою собой. Я ни к чему никогда не буду принуждать тебя. Сам натерпелся в этом смысле от прежней жены.

– А цена вопроса? – жестко уточнила Соня, уже настроенная расплачиваться сексом.

Клод снова посветлел лицом: – Поставишь свечку в церкви за мою грешную, очень грешную душу. Согласна?

Софья смотрит на него неотрывно. Между ними груженая тележка и какое-то грозовое напряжение. На ее лице только что царивший скепсис сменяет радостное смятение.

– Ты, правда, хочешь мне помочь?! Просто ради того, чтобы изменить мою жизнь к лучшему?!

Клод рассмеялся: – И мою – тоже. – А потом продолжил уже шутливо:

– Даром и прыщик не вскочит. Ты будешь готовить завтраки на кухне – нам троим.

– Троим?!

– Ну да, ведь у меня есть крошечный сынишка.

– А-а, – облегченно улыбнулась Софья, она-то побоялась, что и этот тип – извращенец, который предпочитает любовь втроем – Ну, тогда я согласна.

Клод оглянулся по сторонам.

– У вас в супермаркетах можно купить обручальные кольца?

– А как же! – Через кассовый аппарат Софья показала рукой на ювелирный бутик, который располагался в том же здании и был виден через стеклянную стену супермаркета.

Клод быстро расплатился, сам, без помощи Софьи, сложил продукты в пакеты. И они покатили покупать кольца прямо с груженой тележкой.

Охранник на входе в ювелирный бутик их остановил, изумленный тем, что кто-то кольца покупает «до кучи» к сырам и курицам, хлопьям и банкам с огурцами. Тогда они оставили тележку на его попечение, а сами вошли в магазин.

Полки в бутике сверкали зеркалами и отражали грани перстней, браслетов, колье в зеркалах, преумножая их число. Софья словно попала на новогоднюю елку.

Она во время замужества могла просить у мужа любые драгоценности, ведь подразумевалось, что он любит жену. Но теперь Соня почувствовала легкое головокружение от волнения. Ведь совсем другое дело получить кольцо в подарок от любимого. С момента вхождения в бутик Соня поняла, что Клод не шутил, что все будет так, как он обещал. После стольких лет жизни в сплошном обмане, она не была уверена, что когда-нибудь дождется настоящего обручального кольца.

Последняя мысль ее испугала. Какой брак? Какой любимый? Обещать – не жениться – любая дура это знает. И его отношения с женой, часть которой описана даже в самом начале сценария, даже нормальными не были. Пусть насилие по отношению к нему допускала женщина, а не наоборот, но ведь в союзе садо-мазохистов роли могут и меняться. Или нет? Что она знает об этом? Да ничего.

Клод тем временем сказал продавцу по – английски: – Подберите кольцо с самым большим сапфиром для леди.

Софья поразилась, откуда Клод узнал, какой камень у нее самый любимый?

Продавец, ну прямо единомышленник Клода, сделал шаг, привстал на цыпочки, и вытащил коробочку с видом охотника, добывшего ценнейший трофей.

Квадратный, со срезанными углами камень величины неимоверной, сверкнул своими крупными гранями, отправляя всех, уставившихся на него, в другое измерение: в нем словно колыхался океан со всеми рыбами внутри и бликами и волнами снаружи.

Продавец положил коробочку на прилавок прямо перед Софьей открытой, и она громко ахнула, ослепленная синим всполохом.

– Это уникальный камень. Но стоит он двадцать тысяч долларов по курсу в рублях.

Клод, за выражением лица которого Софья наблюдала взволнованно и с опаской – что если он жадный – даже глазом не моргнул:

– Вы принимаете карточки «Виза»?

Продавец кивнул растерянно – он приготовился показывать что-то еще, торговаться.

Клод тем временем надел кольцо на палец Софье, молча долго и неотрывно глядя в глаза.

– Этот камень твой. И я – тоже твой. Мы оба нравимся тебе или только он? – в голосе прозвучали нотки ревности, неожиданные для самого Клода. – Так ты нас берешь или сомневаешься в выборе? – закончил Клод уже менее серьезно, с намеком на иронию. Но глаза были взволнованными и тревожными.

– Конечно, беру. Пока смерть не разлучит нас и бла-бла-бла. И даже если так, прошу кольцо мне надеть на мертвый палец.

Ангелы, которые весело вращались в воздухе и кувыркались от предвкушения удачи. Озадачено замолчали и зависли в воздухе.

– Что это за мысли о смерти? – Изумился Ангел Клода.

– Наверное, там, наверху, меняя судьбу, не достирали в фильме концовку прежнего сценария жизни Софии. Он же кончался убийством. Надо не забыть проверить финал.

А Клод тем временем, уже катил тележку с продуктами к машине, изображая лошадку и цокая языком, как копытами. А Софья навалилась на нее, утяжеляя движение.

– Хочешь, слезу. У нас говорят – «баба с возу – кобыле легче».

Клод хмыкнул и возразил оригинально:

– Но я то не кобыла, я – конь. И самое ценное мое в жизни приобретение я уж точно не сброшу.

Софья опять счастливо засмеялась:

– Ты же говорил, что леопард.

– Я леопард и конь, потому что подкованный.

– Да-а, есть человек-оркестр, а ты – человек-зоопарк, – засмеялась своим заразительным смехом Соня. И поняла, что несколько лет не смеялась. Но, что б не зацикливаться на этой мысли, она стала энергично помогать Клоду запихивать пакеты с продуктами в багажник и на заднее сиденье.

При этом она наклонилась, и у Клода вдруг возникло настолько сильное желание войти в нее прямо сейчас, какого у него не было даже в прыщавой юности. Рука потянулась погладить грудь, схватить Соню и прижать к себе крепко. Но тут же его отрезвила мысль, что он тогда будет в ее глазах подобен всем тем, кто обольщал ее на часок. Нельзя такого допустить. Она – то, без чего он просто не сможет жить. И испортить стратегию тактикой – да ни за что.

Занеся пакеты в чудесную двухэтажную квартиру Софии, Клод вкинул их на пол перед холодильником на кухне. Софья тут же стала их размещать внутри гигантского брюха агрегата – все того же, рядом с которым овладел ею в последний раз в своей жизни Виктор – компаньон Павла, убитый им тут же, на этом самом месте.

До сих пор каждый день, проходя мимо клумбы во дворе дома, под которой его зарыли, Софья тяжело вздыхала и вспоминала своего первого любовника и жалея его.

Поэтому, когда Клод попытался ей помочь, обнял, поглаживая, Софья вспомнила о том, кто реально был ее первым мужчиной, который овладел ею у холодильника на полу, и настроение у нее испортилось. Поэтому она обернулась к Клоду и робко попросила:

– Ты поймешь меня, если я сейчас попрошу тебя уйти.

– Что случилось, – встревожился он, – Ты же