Жребий брошен - Егор Токарев

Раздался грохот, затем звон разбитой посуды, Ти встрепенулся и забежал в комнату. Там он увидел одного из братьев-близнецов, перепрыгивающего опрокинутый стол. Хозяин дома – человек с длинными седыми волосами держал перед собой стул, словно охотник с копьем при виде атакующего леопарда.

Близнец кинулся вперед. Он ловко увернулся от наставлено на него «оружия» и неуловимым движением всадил нож в грудь Горация Нерия. Хозяин дома охнул. Все действо заняло не больше четырех ударов сердца. Сенатор, сидящий на стуле напротив уже мертвого хозяина дома, даже не успел убрать ото рта кубок. Вино из него стекало по подбородку, орошая белую тогу. На ней росло пятно, практически неотличимое от следа вокруг кинжала в сердце хозяина особняка. Кубок звякнул о землю.

– ААААААА! – Сенатор грохнулся со стула и пополз в направлении двери. – Спасите! – Завизжал он.

Из проема, откуда появился один из братьев, выбежала Аллисия. Увидев Ти, она крикнула:

– Уходим!

Против своих ожиданий парень не застыл на месте, а последовал за девушкой. Перед тем как покинуть комнату, Аллисия обернулась и посмотрела на вопящего сенатора, судорожно ползущего к двери. Ее глаза расширились.

– Ты… Ты умрешь сегодня! Подлая тварь! – она одним движением выхватила кинжал из полы плаща и устремилась к сенатору.

Дверь распахнулась, и из-за нее появились двое гвардейцев. Мгновенно оценив ситуацию, они преградили путь девушке стеной щитов. Ти знал, что она погибнет, если нападет на них. Какими бы навыками Аллисия не обладала, схватка с двумя тяжеловооруженными ветеранами могла закончиться лишь одним – смертью девушки. Юноша, не думая ни секунды, схватил ее за плечо, остановив необдуманный порыв. Обернувшись, Аллисия обдала Ти таким ненавидящим взглядом, что будь он деревом, то мгновенно превратился бы в кучку пепла.

– Ты погибнешь! – Ти выдержал пламенную бурю и смотрел ей прямо в глаза. – Погибнешь! Бежим!

Во взгляде девушки появилась искорка рассудка. Ти схватил Аллисию за руку и потащил к выходу.

Вон из комнаты. По коридору.

Поворот. Дверь. На улице послышались крики.

Быстрее.

Сад. Лай собак. Девушка пришла в себя и побежала сама.

Стена. С другой стороны дома доносился звон доспехов.

Стража.

Через стену.

Улица. Там их уже ждали Марк и братья-близнецы. Последние, словно волки, озирались по сторонам, высматривая гончих, косички светлых волос вздрагивали в такт движениям.

– Где Гай? – задал вопрос Марк. Он оглядывался, пытаясь найти его. – Ладно, догонит.

Марк сорвался с места и, словно спринтер на стадионе, устремился в воронку темных улиц и переулков. Все остальные последовали за ним.

Бег по ночным улицам и переулкам запомнился Ти на долго. Судорожные метания из одной мрачной подворотни в другую, сквозь освещенные факелами улицы вновь в темноту. Глаза не успевали привыкать к освещению, от чего юноша был почти слеп. Ти ориентировался лишь на спину девушки, бегущей впереди, ее черная накидка сливалась с ночной мглой, размывая силуэт.

Поворот, новый переулок. Пахнет мочой и дерьмом. Поворот, новая подворотня, запах тот же, но теперь к нему примешивается удушливый смрад дешевого вина. Еще поворот, длинный переулок, в боку Ти колит, он задыхается. Судорожные вздохи ртом напоминают последние живительные глотки воздуха утопающим.

Светлая улица, темный плащ мелькнул на другой ее стороне, в проходе между домами, уходящим в неизвестность. Ти побежал туда. Сил уже не осталось, но останавливаться на освещенной факелами улице нельзя. Вновь темнота. Стоп. Где девушка?

Ти, тяжело дыша, всмотрелся во мрак переулка. Темнота колыхнулась. Действительно ли он видел плащ одного из товарищей, или это у него в глазах мутится от быстрого бега и огромного количества адреналина в крови? Выдох. Юноша ринулся вперед к тому месту, где, как показалось, была девушка.

Через несколько десятков футов проход вывел на другую улицу. Лишь пара факелов освещала ее, и видимость ограничивалась несколькими футами вокруг них. Никого. Ни девушки, ни кого-либо еще, лишь полная тишина.

«Может он свернул не туда? А видел ли он вообще девушку последние несколько минут? Может он следовал по темной улице за черным плащом, порожденным разгоряченным воображением? Когда последний раз он был точно уверен, что бежит за реальным человеком, а не за игрой оттенков тьмы?» – мысли судорожно метались в голове Ти.

На соседней улице что-то загремело, упало, разбилось. Поблизости завыла собака.

«Нет, это не может быть стража. Не слышно ни лязга доспехов, ни топота множества ног.»

Сердце юноши бешено колотилось в груди, глаза застилала пелена.

«Надо успокоиться.»

Ти несколько секунд стоял неподвижно, делая ритмичные вдохи и выдохи, стараясь успокоиться. Он слышал об этом древнем методе, практикующемся в армии Республики уже многие сотни лет. Именно этот прием приходит на помощь, когда солдату, чтобы не погибнуть в горячке боя, так необходим холодный рассудок.

Вдох – выдох.

Вдох – выдох.

Вдох – выдох.

Ти немного успокоился, он сумел восстановить дыхание, и белая мгла больше не мешала обзору. Юноша с удивлением обнаружил, что до сих пор сжимает короткий меч в своей правой руке. Он обнажил его, когда, услышав грохот, ворвался в гостиный зал особняка. Всю дорогу оттуда, Ти так и бежал, сжимая клинок.

«Нужно от него избавиться, их наверняка уже ищут по всему городу, и человек с оружием непременно привлечет внимание.»

Ти огляделся, в переулке, выходящем на улицу, он обнаружил глубокую трещину в основании одного из зданий. Используя меч, как рычаг, юноша смог оторвать небольшой кусок фасада. Углубление было узким, но его вполне хватило, чтобы полностью поглотить клинок.

Оставив меч покоиться там, Ти закрыл получившуюся нишу ранее отколотым куском и вновь огляделся. Похоже, его действия не привлекли внимания. Следующим он избавился от плаща. Стражу наверняка могли предупредить, что на убийцах были надеты черные плащи, и нельзя было в нем оставаться. Даже если его схватит городской патруль, без меча и плаща можно будет попробовать сойти за обычного позднего прохожего, возвращающегося из борделя. В конце концов, предложить небольшую взятку. (некоторая сумма у Ти имелась) Сделать все, чтобы избавиться от стражи на месте, ибо если его отведут к их начальству, то пиши пропало. Рано или поздно, к задержанному явится тот, кто видел или знает, как выглядят убийцы. Возможно, от шока сенатор, на глазах которого человеку хладнокровно всадили нож в сердце, и не запомнил лиц, но гвардейцы сделали это наверняка. Нельзя было позволить себя обнаружить. Плащ отправился в одну из мусорных куч, сверху Ти накидал всякого барахла и гнилья.

Ти двигался по ночному городу, силясь найти хоть одну знакомую улицу, хоть один знакомый дом. Он всегда считал, что достаточно неплохо знает столицу, но то ли из-за темноты, то ли из-за стресса, все вокруг казалось чужим и незнакомым, словно он шел не по городу в котором прожил всю жизнь, а по поверхности луны. После стремительного бега по переулкам и подворотням Ти совершенно не представлял даже в каком районе он находится.