Спецоперации за границей. Похищения и ликвидации. КГБ, ЦРУ, Моссад… - Леонид Млечин

Летом 1974 года председатель Комитета госбезопасности Юрий Владимирович Андропов подписал приказ о создании группы «А» в составе Седьмого управления, которое занимается оперативной работой — обыски, аресты, наружное наблюдение. Отбирали офицеров с безупречным здоровьем. Учили их владению всеми видами оружия, приемам бесшумного захвата противника.

Командиром группы назначили героя боев на острове Даманский майора-пограничника Виталия Дмитриевича Бубенина. Его из Заполярного погранотряда вместе с семьей, ничего не объясняя, доставили в Москву. На двух черных «Волгах» привезли на конспиративную квартиру, приказали на улицу не выходить. Потом отвезли к председателю КГБ, который рассказал о новом назначении.

Боевую учебу первые сотрудники группы «А» проходили в 106-й Тульской дивизии, выдавая себя за офицеров Главного разведывательного управления Генерального штаба.

Первое задание — участвовать в обмене руководителя чилийских коммунистов Луиса Корвалана на диссидента Владимира Константиновича Буковского, принципиального противника советской власти. Его несколько раз арестовывали, помещали в психиатрическую клинику — это был самый удобный способ избавиться от диссидентов. Но Буковский проявил редкостное мужество, от своих взглядов не отказывался и в конце концов получил тюремный срок.

Луис Корвалан был арестован после военного переворота в Чили в 1973 году. По приказу генерала Аугусто Пиночета вождя коммунистов держали в тюрьме на острове Досон. Советские руководители очень хотели вытащить Корвалана. Возникла идея обмена, которую осуществили в декабре 1976 года.

Буковского с семьей отправили в Цюрих под охраной чекистов. В Цюрихе они на руках внесли Луиса Корвалана в самолет и доставили в Москву.

В апреле 1977 года Виталия Бубенина вернули в погранвойска. Его ненадолго сменил майор Роберт Петрович Ивон из Седьмого управления. А в ноябре командиром группы назначили Геннадия Николаевича Зайцева, который станет генерал-майором и Героем Советского Союза. Группу «А» увеличили до пятидесяти шести человек.

Зайцев служил в отдельном полку специального назначения управления коменданта Московского Кремля, остался на сверхсрочную службу. Управление коменданта слили с Девятым управлением КГБ (это охрана высшего руководства страны), потом штаты сократили, и Зайцев оказался в Седьмом управлении. Он служил в отделе, занимавшемся охраной дипломатических представительств. В 1967 году он входил в группу личной охраны Андропова.

В 1991 году ко мне в редакцию журнала «Новое время» пришел полковник Александр Викторович Морозов. В 1975–1979 годах он служил заместителем резидента внешней разведки в Кабуле. Полковник Морозов хотел рассказать, как развивались события в Афганистане, которые привели к вводу советских войск и длительной войне. Его рассказы воплотились в серию статей, которые журнал напечатал под общим названием «Кабульский резидент».

Народно-демократическая партия Афганистана, которая совершит военный переворот и придет к власти, была расколота на две фракции — «Хальк» («Народ») и «Парчам» («Знамя»). Обе фракции ненавидели друг друга. Эта вражда в значительной степени была порождена личным соперничеством между двумя вождями — Нур Мохаммедом Тараки («Хальк») и Бабраком Кармалем («Парчам»).

Офицеры-халькисты давно были готовы взять власть в стране и свергнуть Мохаммеда Дауда, который был главой государства и премьер-министром. Но военный переворот спровоцировал сам Дауд.

В ночь с 25 на 26 апреля 1978 года были арестованы Тараки, Кармаль и другие члены ЦК НДПА. Еще одного члена ЦК из фракции «Хальк» Хафизуллу Амина забрали не ночью, а под утро. И он успел передать своим соратникам в армии сигнал к выступлению. Один из участников заговора сообщил обо всем советским разведчикам. Если бы советская разведка предупредила президента Дауда, судьба Афганистана пошла бы иным путем. Остались бы живы и сотни тысяч афганцев, и пятнадцать тысяч советских солдат. При Дауде Афганистан был прекрасным соседом нашей стране…

Офицеры-халькисты взяли штурмом президентский дворец и перестреляли Дауда и его окружение. Нападавшие получили приказ не брать президента в плен. Халькисты боялись, что если президент уцелеет, он рано или поздно попытается вернуть себе власть.

Поначалу «Хальк» и «Парчам» по-братски поделили власть. Нур Мохаммед Тараки стал председателем Революционного совета и премьер-министром. Бабрак Кармаль — заместителем председателя Ревсовета и премьер-министра. Хафизулла Амин — заместителем премьер-министра и министром иностранных дел. Но между победителями сразу же началась грызня…

Позднее, работая на телевидении, я познакомился еще с одним человеком, который наблюдал начало афганской трагедии с близкого расстояния.

Я снимал фильм об уже покойном Александре Николаевиче Шелепине, который был членом политбюро, секретарем ЦК и председателем КГБ. А Валерий Иннокентьевич Харазов учился с Шелепиным в одной школе в Воронеже. Они дружили с пятого класса и прошли вместе через всю жизнь. Харазов тоже был партийным работником, он стал вторым секретарем ЦК Компартии Литвы, кандидатом в члены ЦК КПСС. Но его карьера была сломана из-за того, что он не захотел порвать с попавшим в опалу Шелепиным.

Такая верность дружбе произвела на меня сильное впечатление. И я с большим доверием отношусь к рассказам Валерия Харазова, который сразу после апрельской революции приехал в Афганистан во главе первой группы партийных советников. Харазов познакомил меня еще и с генералом Василием Петровичем Заплатиным, который был советником начальника Главного политического управления афганской армии.

Генерал Василий Заплатин приехал в Афганистан в конце мая 1978 года. Валерий Харазов — в первых числах июня, то есть они оба появились там буквально через месяц после апрельской революции 1978 года.

Новые афганские лидеры собирались строить в стране социализм по советскому образцу. Но наши советники, первыми прибывшие в Кабул, увидели такую сложную и запутанную картину афганской жизни, о которой советские руководители в Москве имели весьма приблизительное представление.

Тараки желал быть единоличным хозяином страны, а Бабрак Кармаль не соглашался на роль второго человека. Тем более что вторым фактически становился Хафизулла Амин, которого продвигал Тараки.

— Все министры-халькисты были веселы, довольны, постоянно улыбались, — вспоминает Валерий Харазов. — Они взяли власть, они руководили страной. А парчамистов они обливали грязью.

Фантастическая амбициозность Тараки и Бабрака Кармаля не позволяла им наладить элементарное сотрудничество. Валерий Харазов рассказывал, как буквально через два дня после приезда советских гостей принял сам Тараки:

— Настроение у него было приподнятое. Он рассказывал о ситуации в стране, и чувствовалось, что он находится в состоянии эйфории после революции, которую так легко удалось осуществить. Он говорил, что революция в Афганистане может быть примером для всех стран Востока.