У Лаки - Эндрю Пиппос

самое странное. Ты когда-нибудь слышал про Биона из Смирны?

– Он один из немногих буколических поэтов. В Берлине я снимал квартиру с филологом. Он колол амфетамин в ноги. В остальном хороший парень.

– Мой отец, Иэн, состряпал пьесу и выдал ее за авторство Биона. А сам якобы только переводчик. Его разоблачили, он потерял работу дипломатом в Сиднее. Я только что раскопала эту историю. Я не знаю, связан ли Бион с сетью Лаки. Но вполне вероятно, так оно и есть. Мне кажется, Лаки знал моего отца.

– Или Бион из Смирны – отдельная история, – возразил Лиам. – С чего ты взяла, что Лаки дружил с твоим отцом?

– Не уверена насчет «дружил». Лаки сказал, что не знал моего отца. Но он соврал. Иногда прямо знаешь, что человек не говорит правду. А иногда нет. Например, что Майкл трахал Терезу.

– Расспрашивай Лаки про своего отца и дальше. Зачем ему врать?

– Потому что он что-то скрывает! – Эмили пришла в ярость: словно отец совсем рядом, за дверью, коей был упрямый, не желающий открыться Лаки. – Почему ты постоянно смотришь на ванную комнату?

– Мне нужен душ.

– Мне тоже, – хмыкнула Эмили. – Пойдем вместе?

Лиам смотрел на Эмили, наклонив голову.

– Ты сейчас пошутила?

Они в спешке побросали одежду, позабыв про душ. Эмили едва успела снять нижнее белье, когда Лиам прижался к ней, целуя в шею, а она подтолкнула его голову вниз. Она застонала. Лиам был хорош в этом деле, куда лучше Майкла. Он без особых усилий отыскал в чемодане презерватив, пока Эмили устраивалась, касаясь рукой себя между ног – вся мокрая. Он подтянул ее к себе, и они сплелись – он запускал пальцы ей в волосы, она хватала его обеими руками за задницу. В какой-то момент он глянул на нее с ноткой странного удивления: мол, неужели это и правда Эмили.

После секса они долго лежали на огромной кровати, с ослабевшего члена Лиама медленно сползал презерватив.

– Давай оденемся, – сказал Лиам. – Нам надо поговорить еще об одном.

2

Она хотела этого секса. Хотела сбежать. Использовать свое тело, заставить его снова заработать. В Эмили словно что-то выключилось, и ей хотелось, чтобы оно снова включилось.

Прошлой ночью перед сном, погасив верхний свет, погрузив номер в темноту, которую разряжал только мягко светящийся телевизор, Эмили смотрела документальный фильм, как собак обучают искать трюфели. Некоторые фермеры использовали для этого домашних свиней, но, как объяснял голос за кадром, свинки чаще всего съедали найденное. Эмили подумала, каково это смотреть, как свинья глотает грибы за пять тысяч долларов. Что только ни ценят люди, уму непостижимо. От сбережений Эмили остались триста пятьдесят фунтов.

Рядом с кроватью зазвонил телефон, и Эмили каким-то десятым чувством знала, что это опять Майкл.

– Не хочу, чтобы этот разговор перерос в спор.

– С таким началом он непременно перерастет в спор.

– Мне тоже тяжело.

– Да неужели? И чем я могу облегчить твою боль?

– Я звоню из дома. – Голос Майкла стал надтреснутым. – Я еще не съехал. Не знаю. Слушай, может, когда ты вернешься, я встречу тебя в Хитроу? Что думаешь? Или нет. А, еще кое-что. Я хотел бы почитать научно-популярную книгу. Короткие рассказы, в которые можно окунуться ненадолго. У нас в квартире есть что-то такое? Если нет, дай парочку названий, схожу в книжный магазин.

– Тебе, мать твою, нужен совет, что почитать?!

Эмили закончила разговор, словно нажав на клапан. Она слишком остро осознавала, что ее сердце как на ладони, и не из-за нервного срыва или кризиса среднего возраста, а просто под влиянием идиотского момента. Было очень просто послать его по телефону, но гораздо сложнее злиться, когда она одна, а он не выходил у нее из головы. Хотя Эмили отчаянно хотелось, чтобы он исчез из ее мыслей.

3

Лиам и Эмили сидели на кровати. Оба снова одеты.

Внезапно лицо Лиама напряглось, он нервно прикрылся руками и проговорил:

– Мне надо тебе кое-что сказать.

– Звучит не очень хорошо, – отозвалась Эмили.

– Я думал о днях в Лэдброук-Гроув. Бóльшую часть времени мы были одиноки.

– Мы знались с ужасными людьми. Честно говоря, сейчас в Лондоне у меня та же проблема.

– Возможно, другие нас не устраивали, потому что мы получали все от нашей дружбы. С тем же успехом мы могли быть парой.

Эмили поняла, что стоит на пороге открытия еще одного фундаментального заблуждения в своей жизни. Да, она ошибалась насчет своего брака, до прошлой недели она думала, что все проблемы с Майклом можно разрешить. Неужели она ошибалась и насчет давней дружбы? С Лиамом она всегда избегала неверно истолкованных намерений, вероломства, ревности, раскола. Они могли весело флиртовать с легкостью и без последствий. Несколько минут назад они трахались. Как-то, много лет назад, они делали то же самое. И все было всегда легко и просто.

– Что я хочу сказать, Эмили: я тебя люблю. И давно.

– Хорошо, – проговорила она единственное, что пришло на ум.

– Ты понятия не имела, что я в тебя влюблен?

– Я думала, ты мой друг. И все это время ты скрывал от меня чувства?

– Ну, это же не смертельный диагноз. И потом, довольно долго ты была замужем за идиотом.

– Ты же должен быть моим лучшим другом!

– Не слишком ли мы староваты для лучших друзей?

– Не слишком. Лиам, сейчас неподходящее время.

– Для меня нет ничего важнее. – Лиам вздохнул. – Я должен был сказать тебе правду. И потом, я не хочу торопить тебя с решением. Если тебе надо время подумать, я могу прогуляться. Да, я пойду… и закажу побольше еды.

4

Эмили и Лиам однажды занимались любовью, в 1989-м, когда вместе жили в Лэдброук Гроув. Их комнаты объединяла общая стена, оба ездили на велосипедах и оставляли их в коридоре, прислонив друг к другу. Иногда велосипеды падали ночью с грохотом, который будил Лиама, но никогда Эмили. После колледжа Голдсмит Эмили работала в пабе Килберна, а в свободное время писала короткие рассказы – действие всегда происходило в Суффолке и было связано с жестокостью. О художниках, ресторанах, пабах, самоубийствах. Даже о чуме. Эмили никак не могла опубликоваться, и тогда Лиам посоветовал ей попробовать себя в журналистике. Однажды, решившись, Эмили разослала письма во все ежедневные газеты Лондона с просьбой о любой работе в отделе новостей. Перезвонил главный редактор «Ивнинг Стэндард» и предложил Эмили временную работу, три смены в неделю.

Одним воскресным днем Эмили и Лиам, вернувшиеся из паба, сидели с чаем на диване. В какой-то момент их ступни соприкоснулись, потом ноги, руки и губы, и они, пошатываясь, добрались до ближайшей спальни – его. Одежда улетела на пол, а они прошлись по нескольким позам, как по накатанному

– Что дальше? –