В волчьей шкуре - Сергей Зверев

– Хм, на перевале? Его же там убили, слышала? – и тут же поняв, что сказал лишнее, внимательно посмотрел на Нускаал.

– Тавно спасал, – поправила она, – когда бахар, э-э весна был, шурави его стрелял, Наджибулла его прятала.

– Вот как.

Девушка прошептала:

– Так говорят в университете мой подруга из кишлака Нерирхейль, только никому не говори. Наджибулла опасный. Ты меня отпустишь?

– Куда пойдешь?

– В Дарразаргар.

– Не ходи в кишлак, иди в Кабул, там спокойно, – прижав к своей груди голову девушки, прошептал он.

– В десанта дивиси?

– Куда хочешь иди, – махнул рукой Файзулла и подумал: «Нускаал на вид взрослая, а в сознании еще совсем ребенок».

– Почему ты не замужем? – вдруг спросил он.

– Я была в России. Я полюбила русского мужчина.

– Понятно.

– Он военный, но он не писал мне. А ты будешь?

Услышав ее слова, Файзулла смутился. Как можно понять ее слова? Как признание? В чем?

– Я Шайтан! – прошептал он. – Я сегодня добрый, – и, поднявшись, еще раз посмотрел на эту девушку, больше напоминавшую ему в этот момент молодую лань, доверчиво смотревшую на своего убийцу. Даже не верилось, что над ней еще каких-то полчаса назад издевались душманы. Но только стоило одному из них проявить к ней малую часть жалости, она готова ему отдать себя полностью. Сколько ей лет? Семнадцать? Двадцать? Трудно сказать. Если в двенадцать лет у них принято девушек отдавать замуж, то она уже стара для этого. – Иди, Нускаал, я тебя найду потом.

– Я буду ждать. Что мне говорить, если меня схватят душманы?

– Я сестра Файзуллы Блэка.

– Как это понять?

– Они тебя убьют или будут сильно мучить.

– Почему так? – на лице девушки отразился испуг.

– А сама как думаешь?

– Ты же с Саадр ад-Дином дружишь?

– Блэка все боятся, и все его ненавидят.

– Ты меня найдешь? – обняв Файзуллу за ноги, девушка с мольбой смотрела в его глаза. – Я сделаю тебя счастливым, рожу тебе сильных макбуль бача.

Файзулла улыбнулся:

– Поэтому и спаси себя, – и, помогая ей встать на ноги, развернул и подтолкнул в спину. – Иди. Будь осторожней. Беги! Ну!

Девушка, не снимая с себя паранджи, замерла. Она, затаив дыхание, наблюдала за действиями Файзуллы, державшего автомат в правой руке.

– Ти, ти, будешь убивать? – в ее голосе чувствовался испуг.

– Бегом! – громко прошептал Файзулла, показывая стволом, в какую сторону ей нужно идти.

Фарид его ждал невдалеке.

– Что я натворил?! – посмотрев ему в глаза, сказал Федор.

– Файзулла всегда таким был. Никто, как и он сам, не мог справиться со своими желаниями.

– Если что, она убита и лежит среди тех трупов, которые разлагаются.

– Видел, – улыбнулся Фарид.

– Удивительно.

– О чем ты говоришь?

– У нас бы стаи ворон или чаек собрались у трупов. А здесь вроде вороны есть…

– Есть, – согласился Фарид. – Только посмотри туда, – он поднял руку, указывая на скальный пик, поднимавшийся невдалеке от них метров на пятьдесят в высоту.

Федор глянул туда и цокнул языком:

– Орел или коршун.

– Хозяин этого перевала, – сказал Фарид.

– Так что он, сам те трупы ест? Или что ты имел в виду?

– А вон, смотри, – Фарид указал рукой на камни у кустарника. – Да не туда смотри, а под камнем, видишь, птица убитая?

– Ворона?

– Это его работа, – сказал Фарид.

Орел сорвался со скалы и начал планировать в сторону дороги. На некоторое время он завис в воздухе, ловя крыльями порывы ветра. И вскоре, взмахнув крыльями и сложив их, начал падать.

– Пойдем, – сказал Фарид, – а то нас там уже заждались.

– Погоди-ка, погоди-ка, – Федор замер и продолжал внимательно всматриваться туда, где потерял из виду хищную птицу.

– А вот и он, – указал пальцем правее того места Фарид.

Файзулла не сразу увидел птицу. Она, хлопая крыльями, летела над верхушками деревьев и, кажется, что-то держала в своих лапах.

– Что-то схватил, – сказал Фарид. – Похоже, что-то небольшое добыл, тушканчика или крысу.

– Нет, похоже, птицу, – не согласился Файзулла.

– Может быть, – кивнул Фарид. – Вижу, вижу, ты прав, свисает крыло убитой им птицы.

– А Саадр ад-Дин здесь хозяин?

– Нет. Только орел, – сжав зубы, сказал Фарид.

Когда Файзулла с Фаридом вернулись, то сразу заметили, что в лагере что-то произошло. У Ахнафа изменился тон в обращении к Файзулле, мужчина в зеленом жилете остался сидеть на том же месте. Перед ним стояла пиала с недопитым чаем, в широкой медной чашке, установленной посередине ковра, лежало нарезанное дольками какое-то восточное лакомство, больше похожее на ореховую халву. И еще, на что обратил внимание Файзулла, мужчина без какого-либо стеснения внимательно смотрел ему прямо в глаза, перебирая в ладонях четки.

– Хозяин приглашает тебя, Файзулла, – мягким голосом проговорил Ахнаф. – А где зан (женщина)?

Вместо ответа Файзулла, прищурившись, взглянул на Ахнафа, мол, кто ты такой, чтобы задавать мне вопросы? Именно это прочитал в его взгляде Ахнаф, и в тот же момент куда-то делась его наглость, и он вернулся в свое прежнее состояние одинокого человека, к которому все находившиеся вокруг были равнодушны.

– Саадр ад-Дин ждет тебя, – поклонившись, просипел Ахнаф.

– Не мешай, – буркнул Файзулла и, повернувшись к моджахеду, сидевшему на ковре, сказал: – Ташакор! Аллах ряхмят элясин, – и еще раз поклонившись, получив от него жестом разрешение присесть рядом, подчинился.

Хозяин пригласил к столу и Грина с Фаридом.

Тот же старый душман поднес им чашку с водой, и Файзулла, сполоснув руки, подождал, когда перед ними на ковре разложат на принесенной большой доске мясо, насыплют белый рис, от которого шел ароматный пар.

Ели молча. Файзулла старался не торопиться, жевал мягкое мясо медленно, стараясь показать местному главарю свою сдержанность, спокойствие. И при этом делал вид, что чувствует себя среди них в безопасности, его не волнует приближение небольшой группы вооруженных моджахедов, остановившихся невдалеке от них. У некоторых из моджахедов в руках вместо автоматов были сабли, сверкавшие на солнце.

«Ну, что ж, – подумал Файзулла, – испытываешь? Давай, давай, – и улыбнулся Саадр ад-Дину, не сводившему с него глаз. – Парочку вас на тот свет успею отправить», – и на всякий случай он придвинул к себе поближе автомат.