Чудо в тапках - Галина Голицына

Кирилл вынул из кармана мобилку, набрал номер и сказал:

– Игнат, объясни своему церберу, что я не кусаюсь. Она в дом меня пускать не хочет. Здорово же ты её выдрессировал!

И передал трубку мне.

Я взяла телефон и дурным голосом заверещала:

– Игнат, что происходит? Ты сказал, чтобы в твоё отсутствие я никого в дом не пускала, что я для этого здесь и нахожусь! А чего этот Барышев приходит, когда тебя нет, да ещё и обзывается?!

– Ну тихо, тихо! У него там, между прочим, сестра. Или она уже уехала?

– Нет, ещё здесь.

– Вот видишь… Впусти его в дом, ради бога, не устраивай шоу на крыльце. Может, людям надо поговорить!

– Ну ладно… Под твою ответственность! – пригрозила я Игнату.

Потом отдала мобильник Кириллу и отступила в сторону:

– Входи, ладно уж…

Он со вздохом покачал головой:

– И чего было выделываться?

Я предложила:

– Хочешь, захлопну дверь прямо перед носом?

– Не хочу.

Он шагнул в дом, где тут же попал в цепкие объятия сестры.

– Кирюша, не обижайся на Анечку, ладно? У неё сегодня просто настроение плохое, бабка одна испортила, – щебетала она, провожая братика на кухню. – Мы тебя сейчас обедом накормим!

– А можно ли? – с преувеличенной вежливостью осведомился Кирилл. – В отсутствие хозяина…

– Можно, можно, – успокоила его Липочка. – Мы вот только что сами собрались перекусить. Что ты хочешь? Я приготовлю.

Она так суетилась вокруг него, что мне было противно смотреть. Хотя… Она, конечно, имела все основания суетиться. Кирилл окружил сестричку невероятной заботой и вниманием, даже вот среди дня наведывается, чтобы убедиться, что всё у неё в порядке. А я по Федькиной милости вынуждена идти в услужение к чужому человеку, пока сам братец на диване валяется, вперив глаза в экран… Но опять-таки – всё относительно. Когда-то он обо мне заботился, зарабатывал деньги на моё обучение, теперь пришла моя очередь ему помочь.

В общем, пришлось мне свой обед прервать и заняться гостем. Я решила, что незваный гость вполне может обойтись без особых изысков, и сделала ему омлет из трёх яиц. Правда, предварительно обжарила на сковороде свежие шампиньоны с луком и беконом, а потом залила взбитыми яйцами. Честно говоря, получился маленький кулинарный шедевр.

Кирюха сначала от запаха чуть слюной не захлебнулся, а потом, попробовав, пробормотал:

– Божественно…

– Подумаешь, это что… Я ещё могу сделать омлет с мясом криля, могу с кабачками и баклажанами, могу с помидорами, – сообщила я, глядя в окно.

– Не сомневаюсь, – промычал он с полным ртом.

– А во время еды лучше не разговаривать, а то запросто можно подавиться. Кто тогда будет оберегать Липочкину честь?

Липка так и покатилась со смеху:

– Ой, Аня, умереть можно! Ты такая смешная, правда!..

Я сделала глубокий реверанс:

– Развлекать гостей – тоже моя обязанность.

Кирилла-то я накормила, но самой поесть не удалось. А он, как назло, расположился за столом так, будто решил остаться здесь навсегда.

Ещё не хватало!

Я спросила его:

– Тебе чай или кофе?

– Мне всё равно.

– Тогда чай.

– А почему не кофе?

– От кофе прыщи по лицу пойдут.

Липочка брезгливо сморщилась, зато Кирюха перестал строить из себя барина и заткнулся.

Сунув в чашку пакетик «Липтона», я залила его крутым кипятком и поставила перед гостем. Пей быстрее да проваливай уже!

Но не тут-то было! Сначала он не пил чай, потому что тот, видите ли, ещё плохо заварился. Потом, когда жидкость в чашке стала уже цвета ваксы, он его не пил, потому что чай был слишком горячий. Потом Кирилл увлёкся разговором с сестрёнкой и о чае позабыл, а когда вспомнил, чай уже остыл и пить его смысла не было.

Отхлебнув из чашки, он, поморщившись, констатировал:

– Холодный, надо же… Аня, сделай, пожалуйста, мне новый.

– А этот куда?

– Как куда? Просто вылей…

– Куда вылить? В раковину? Или тебе на голову?

Липка снова прыснула, закрывшись ладошкой. Кирилл молча скрипнул зубами. А не будешь обижать слабых!

После этого он, понятное дело, гостевание своё тут же свернул и как-то молниеносно отбыл.

– Что же ты так брата моего обидела? – пожурила меня Липочка, впрочем, без особой строгости.

– А не будет твой братик больше издеваться надо мной. Ещё попытается – ещё раз получит отпор. И так до тех пор, пока не научится вести себя прилично. Подумаешь – важная шишка! Ты, Липа, объясни ему как сестра, что важную шишку он может изображать сколько угодно, но где-нибудь в другом месте. А здесь он – гость, причём незваный. Я и так ему одолжение сделала: и впустила, и накормила. Так чего он надумал из меня воду варить?

– Как ты сказала? «Воду варить»? Это как?

– А ты что, никогда не слышала такого выражения? – Она помотала головой. – Ох, беда мне с вами, городскими… Ничего-то вы не знаете, ничего-то не умеете! Ну, «воду варить» – это заниматься зряшным делом, недостойным, издеваться над кем-то. Ну, как сейчас Кирилл попытался издевнуться надо мной.

– Ага, над тобой издевнёшься, как же… Помогай бог тому, кто это надумает!

– Слушай, подружка, дай мне поесть спокойно!

Сама-то она покушала вместе с братцем, а я же их обслуживала! О том, что я тоже собиралась обедать, никто из них как-то даже и не вспомнил.

Я машинально жевала колбасу с пирожным и обдумывала, что бы мне приготовить на ужин. И на сколько человек этот ужин готовить? Я да Игнат – уже двое. Липочка домой пока не собирается – это уже три человека. Липочкин не в меру ответственный братец может к вечеру снова сюда подъехать – ну, типа сестрёнку проведать, – вот вам уже четверо. Да, и пострадавшего сегодня Серёгу со счетов сбрасывать нельзя. Обязательно же заявится ныть и жаловаться… А это уже пять человек!

А на пятерых еды надо приготовить много, понятное дело. Тем более с учётом того, что трое из ужинающих – молодые крепкие мужики с отменным аппетитом.

Хорошо, допустим, приготовлю я пир на весь мир! И что? Вполне может оказаться, что Кирилл, обидевшись на неласковый приём, сегодня больше не приедет. Игнат может остаться ужинать в центре, в ресторане, с каким-нибудь деловым партнёром. А Серёге сегодня и вовсе не до нас – он окно вставляет. Вот и останемся мы с Олимпиадой вдвоём вечерок коротать. И сколько мы съедим? Поклюём, как птички, а основная масса наготовленной еды останется на завтра-послезавтра, а это нехорошо, поскольку пища в идеале всегда должна быть свежеприготовленной.