Превращение Карага - Катя Брандис

– Да, старик, ты еле живой! Мы заметили собак, а потом увидели и тебя…

– Спасибо от всего сердца! Спасибо, что нашли меня!

Он склонил голову набок и разглядывал меня блестящими чёрными глазами:

– Всю школьную авиацию в воздух подняли, чтобы тебя найти. Я поспорил, что Лисса первая заметит тебя своим орлиным взглядом, но она ищет тебя в другом месте. Тебе нельзя здесь оставаться – опасно.

– Я знаю. Я пытался превратиться в человека, не получилось. Охотник рассчитывает, что его собаки загонят пуму на дерево, а он её там спокойно и пристрелит. Я должен уйти, пока охотник ни явился. Как только я услышу шум снегохода – свалю отсюда.

Мне бы превратиться в человека уже сейчас. Я закрыл глаза, глубоко вдохнул, повторил про себя формулы, которым меня учили. Успокоиться, расслабиться. Мой пульс понемногу замедлился. Теперь должно получиться, особенно с волшебным словом.

– Берегись! – крикнул Сумрак и взлетел с ветки. И тут грохнул выстрел.

Заснеженный лес поплыл у меня перед глазами. Под сосной стоял этот проклятый охотник, толстый тип в камуфляжной куртке. Без снегохода. Наверное, он не смог вытащить его из ямы.

Теперь я сидел на этом дереве в ловушке.

– Прыгай! – крикнул Сумрак, кружа над сосной. – Прыгай или он убьёт тебя!

Мне надо вон туда, на тот склон, даже если я переломаю все кости. Я напрягся и подтянул задние лапы к брюху.

Второй выстрел. И на этот раз он меня ранил. Меня отбросило в сторону, но я вцепился когтями в ствол дерева и не упал. Раненое место на спине сначала просто как будто онемело, потом по всему телу разлилась жгучая боль. Но я прыгнул – как ещё никогда не прыгал. Отчаянно, из последних сил, одним прыжком я перелетел над головами собак, охотника и через подлесок.

Будь я человеком – свалился бы с сосны и уже не встал. Но я пума, жилистая, упругая, ловкая, дикая и живучая. Я покатился по склону вниз. Охотник и собаки не смогут так же быстро спуститься, это их задержит.

– Караг, ты ранен? – тревожно спросил Сумрак.

– Боюсь, ранен. Мысли путаются. Когда придёт помощь?

– Не знаю.

Возможно, к тому времени, когда подоспеют Лисса и остальные, я уже отдам концы. Надо найти можжевельник! Мне нужен сигнал, тогда я смогу превратиться в человека. Но теперь мне ещё хуже, чем было. Меня подстрелили. Охотник знает, что раненый я далеко не уйду.

– Держись, держись, – уговаривал Тень. Больше он ничем не мог мне помочь.

В панике я потащился через лес. Шерсть на спине пропиталась кровью. Как больно! Где в этом чёртовом лесу можжевельник?!

– Сумрак, помоги мне найти можжевельник, пожалуйста!

– Он растёт только в горах. – Ворон был измучен не меньше меня. – В любом случае только в хвойном лесу. Протянешь ещё немного?

– Понятия не имею.

Опять послышался собачий лай – истерический, надрывный, нестройный, – и уже совсем близко.

Я ещё жив! Ещё не умер!

– Вижу! Вижу можжевельник! – возвестил Сумрак. – Иди сюда, скорей!

И я пополз как только мог, куда он указывал. Сначала ничего не учуял, потом всё-таки нашёл: тёмно-зелёный колючий кустарник с голубыми ягодами. Я просто плюхнулся на него, ломая ветки. Пряный запах ударил в нос. Тимбукту! Тимбукту! И тут же закололо, защекотало – и я принял свой человеческий облик. И разрыдался. Слёзы и грязь текли по лицу. Стреляная рана горела. Я трясся от холода – но я снова человек. Я поднял вверх руки, растопырил пальцы, потрогал своё лицо, нос, губы, лоб. Всё человеческое. Сумрак ликовал, как только умеют радоваться вороны.

Ну, теперь пусть эти псы подходят!

И они подошли. Не отрывая носов от земли, они неслись через лес, пока им наконец не пришло в голову поднять глаза. Таких опешивших собак я давно не видел. Они преследовали кошку, большую кошку, от которой вкусно пахло кровью. Один из псов, светло-серый с чёрными пятнами и висячими ушами, уставился на меня и с сомнением повилял хвостом. Остальные растерянно повели носами в мою сторону. Коричневый предводитель своры зарычал на меня.

Я выпрямился во весь рост и упёрся руками в бедра.

– Пошли прочь, дворняги! – заревел я. – Нечего вам тут ловить! Катитесь вон!

Один из четырёх поджал хвост и отшатнулся. Коричневый кобель вздрогнул, но продолжал рычать. Я швырнул в него увесистой веткой, и он отстал. Его светло-серый собрат также потерял ко мне интерес: ни желудок набить, ни самолюбие потешить. Он повернулся и стал бесцельно обнюхивать лесную почву. И тут на него напал низко летящий разъярённый ворон.

Истекая кровью, я тащился через лес. Сумрак вёл меня к ближайшей дороге и не спускал с меня глаз.

– Они идут! – объявил он ещё до того, как загудел мотор. На дороге показался старый школьный джип и с визгом затормозил передо мной. Из него выпрыгнул Джеймс Бриджер.

– Караг!

И он подхватил меня на руки, иначе я бы упал на дорогу прямо лицом вниз. Шерри укутала меня в одеяло и уложила на заднее сиденье. Я почувствовал укол в руку.

– Не бойся, – услышал я голос Бриджера, – мы отвезём тебя в медпункт в школу. Всё будет хорошо.

Домой, была моя последняя мысль, прежде чем я отключился. Я жив и скоро буду дома.

Когда я проснулся, было очень тихо. Не открывая глаз, я пошевелил пальцами на руках. Потом на ногах. Всё на месте. Ох, отлегло! Ничего не отморозил, никто от меня ничего не откусил. Спина болела чудовищно – но чего и ожидать, если в тебя стреляли. Мне повезло: неважно стреляет этот охотник, но из-за него, мерзавца, мне придётся пролежать неделю на животе.

Чем так хорошо пахнет? Так вкусно. Совсем не по-больничному. Я открыл глаза – и испугался. На стуле возле кровати сидела Лу Элвуд!

– Ты так смотришь, как будто я дракон, – заговорила она, скорее смущённая, чем обиженная. – Я сама виновата, да? Мы никогда не ладили.

Я не знал, соглашаться мне или спорить, поэтому просто перевалился на другой бок, чтобы лучше её видеть.

– Ты же не виноват, что ты пума, – продолжала Лу, – ты был ко мне добр. Теперь я могу ответить тебе тем же.

Это было так чуднó, что она извиняется. Как будто на языке тает шоколадное мороженое. Нет, в десять раз лучше, чем шоколадное мороженое!

– Я ещё хотела тебе сказать… – Лу вдруг покраснела. – Когда ты вчера пропал, у меня было такое скверное предчувствие. Особенно на рассвете. Даже не знаю отчего. Я как будто знала, что с тобой что-то случилось.