Невеста эльфийских кровей - Алина Углицкая

Ринку охватило дурное предчувствие. С трудом шевеля помертвевшими губами, она прошептала:

– Брачное ожерелье… Он… он надел мне его.

– А зачем, не сказал?

– Нас обвенчали.

– Как осмотрительно с его стороны.

Он замолчал, обдумывая что-то свое, а Ринка не могла избавиться от чувства, что ее снова предали. Использовали и предали. И сделал это тот, кому она доверяла. Тот, кому она готова была отдать свое сердце…

Они вошли под своды дворца. Теперь под ногами мягко пружинила ковровая дорожка, устилавшая величественный мраморный холл. Резные колонны упирались в сводчатый потолок, расписанный сложным узором, на стенах сверкала мозаика, мраморный пол блестел как зеркальный, а в высоких стрельчатых окнах всеми красками радуги перемигивались витражи. Но главное, в центре холла возвышался фонтан, выполненный из золота и серебра. Хрустальные струи, журча, ниспадали в небольшой бассейн, а потом поднимались снова, чтобы хлынуть из приоткрытых клювов двух лебедей.

– Филберт, – Тессиль щелкнул пальцами, завидев мужчину в скромном коричневом платье. – Ты-то мне и нужен.

Тот поспешил подойти.

В отличие от встреченных эльфов, у него были короткие седые волосы, едва прикрывающие кончики вполне человеческих ушей. На вид лет шестьдесят, благородное лицо, исчерченное морщинами, выцветшие глаза. На одежде ни бриллиантовых пуговиц, ни кружев, ни вышивки. Только серебряный орден с ленточкой на груди.

Человек?

– Ваша Светлость, – мужчина низко поклонился. – Комната для светлейшей аэри готова. Позвольте мне…

– Нет, – Лиатанари, все это время молчавший, внезапно заговорил. – Это отнимет время, а у нас его почти нет.

– Ли, наша гостья устала, – Тессиль покачал головой. – Нужно дать ей возможность хотя бы сменить дорожное платье. Или ты хочешь, чтобы она предстала перед эльканэ в таком виде?

В сапфировых глазах вспыхнуло холодное пламя.

– Боюсь, наш эльканэ пока что не в состоянии оценить внешний вид аэри. И если мы не поторопимся, то все наши усилия будут зря!

– Хорошо, – Тессиль выдохнул, сдаваясь. – На сей раз сделаем, как ты хочешь. Следуйте за мной, аэри.

Они поднялись по широкой мраморной лестнице с резными перилами. Мужчины молчали, а Ринке с каждым шагом все больше и больше казалось, что ее, как овцу, ведут на заклание.

Не выдержав, она остановилась на верхней ступеньке и вырвала руку из пальцев Тессиля.

– Что случилось?

Оба эльфа уставились на нее.

– Я не двинусь с места, пока не узнаю, что происходит, – она перевела взгляд с одного на другого. – Зачем вы меня сюда привезли? Что с моим ожерельем не так? И кто такой эльканэ?

Эльфы тоже переглянулись. По губам Лиатанари мелькнула улыбка, но взгляд был холодный и злой.

– Ваша воля, аэри, – он пожал плечами. – Видите эту дверь? Сейчас вы войдете туда и будете молчать, чтобы ни случилось. Молчать и делать все, что вам скажут.

Девушка оглянулась на пресловутую дверь. Таких больших, украшенных кованым золотым узором она раньше не видела. Дверь не намекала, она открыто кричала, что там внутри находится кто-то ценный.

– А потом, если вы будете послушны, я расскажу все, что вам положено знать.

– А если нет?

– Тогда, мне придется втащить вас в эту комнату силой.

Он не шутил. Он действительно собирался волочь ее туда и, если понадобится, за волосы, посмей только девчонка выкинуть какую-нибудь глупость.

Ринка опустила взгляд. Внутренний голос подсказывал, что смотреть этому эльфу в глаза неразумно и даже опасно.

– Хорошо, – она сцепила пальцы. – Я сделаю, как вы скажете. У меня же нет выбора, да?

– Я рад, что вы меня поняли.

Он ждал, что она последует за ним, но девушка даже не шелохнулась.

От собственной смелости, граничившей с сумасшествием, у Ринки внутри все перевернулось. Эти двое могут уничтожить ее щелчком пальцев. Но не уничтожат. Она им слишком нужна. Они не посмеют тронуть и волос на ее голове.

«Ваша жизнь для нас бесконечно ценна…»

Кусочки мозаики сложились в картину. И внезапно девушку охватило спокойствие. Теперь она знала, что делать.

– Только один вопрос, и я пойду, куда скажете, сделаю все, что скажете.

Лиатанари шагнул к ней:

– Вы не в том положении, чтобы торговаться, аэри.

– Подожди, – Тессиль остановил его, удержав за плечо. Потом глянул на Ринку, но уже без прежнего участия. Цепко, внимательно. – Только один вопрос. Я отвечу.

Она положила руку на ожерелье. Вопросов была целая куча, все они тревожили и пугали ее. Но на один из них она хотела знать ответ прямо сейчас.

– Мой брак… Брентаррин Арнбранд сочетался со мной божественным браком. Он… еще в силе?

Лиатанари нахмурился, отступая. Тессиль улыбнулся:

– Браки, заключенные в человеческих храмах, здесь не имеют силы. Тем более, вы с ним тоже не люди.

Да, именно это сказал ей и Брент. Он знал об этом, знал, что их брак недействителен, и потому не предъявлял права на ее тело? Но зачем же тогда надел ожерелье? И почему не снял его, уходя…

Видимо, последний вопрос отразился у нее на лице. Потому что Тессиль внезапно протянул руку и коснулся сверкающей монетки. Ринка много раз пыталась разглядеть, что за узор выбит на них, но так и не поняла.

– Мы договаривались, что я отвечу только на один вопрос, – заговорил Красноволосый, глядя на Ринку с жалостью. – Но так и быть, отвечу и на второй. Это действительно брачное ожерелье, оно принадлежит правящей семье Эльвериолла и не имеет к уркху ни малейшего отношения.

– Что? – она вздрогнула и вскинула на него затравленный взгляд.

– Это парные артефакты, древние и мощные, связывающие членов дома Каламрис с их половинками и дающие им одну жизнь на двоих.

Голос красноволосого эльфа отдалился, его перекрыл назойливый шум, возникший в ушах.

Ринка потрясла головой. Нет, это не может быть правдой. Брент ее обманул. Надел ей на шею брачное ожерелье, чтобы скрепить союз. Только забыл сказать, что они не супруги и никогда ими не будут. Что он спас ее для кого-то другого, не для себя. И что он всего лишь добросовестный исполнитель чужой беспощадной воли.

– Значит, я все-таки замужем? – Она рассмеялась. Тихо, безрадостно. – Только мой муж вовсе не Брент, так ведь?

– Так.

– И… с кем же я связана?..

– Узнаете, если войдете сюда.

Переступив последнюю ступеньку, Тессиль подошел к дверям, ударил три раза, вслушиваясь в царящую внутри тишину, а потом осторожно толкнул.