Атлетичный мозг. Как нейробиология совершает революцию в спорте и помогает вам добиться высоких результатов - Амит Кетвала

В процессе освоения какого-либо навыка, например управления автомобилем, мы соединяем отдельные его аспекты. В нашем примере это, скажем, баланс сцепления и газа, повороты руля, переключение передач. Через некоторое время мы водим машину уже не задумываясь об этих отдельных действиях. Но, как только начинаем обращать на них внимание — допустим, чтобы объяснить кому-то другому, — появляется риск совершить ошибку.

Когда ставки высоки, человек начинает обращать внимание на действия, которые он обычно совершает на автомате, и тогда весь опыт, накопленный за тысячи часов практики, может испариться в одно мгновение.

Спорт — это не только действия на автопилоте: порой спортсмены принимают решения на более высоком уровне. А иногда, если они находятся в состоянии стресса, невозможности сосредоточиться или эмоционального возбуждения, их решения бывают крайне неудачными. Примером такой ситуации может служить провал французского гольфиста Жана ван де Вельде на Открытом чемпионате Великобритании в 1999 г. Вот как описывает случившееся журнал Sports Illustrated: «Готовясь совершить первый удар на финальной лунке, ван де Вельде имел преимущество в три удара. Спустя двадцать мучительных минут он стоял согнувшись на грине перед выполнением патта с расстояния меньше двух метров. Чтобы выйти в плей-офф, ему оставалось просто закатить мяч в лунку. Перед тем как попасть из пункта А в пункт Б, француз сначала взял для удара не ту клюшку, потом, выбивая мяч с неровной площадки вторым ударом, выбрал еще менее подходящую, повредил трибуну, в панике растерял все свое преимущество и в довершение всего угодил в яму с песком. Этот раунд являл собой такой контраст с его турнирным положением, что ветеранам тут же вспомнился летчик 1930-х гг. Корриган по прозвищу Заплутавший, которое он получил за то, что, отправляясь из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, прилетел в Ирландию».[127]

Это провал уже совсем иного рода. Его причиной является не аналитический паралич, а нечто прямо противоположное. Человек не уделяет излишнего внимания тому, что должно делаться на автомате, а перегружает кратковременную память и, соответственно, уделяет недостаточно внимания тому, что действительно необходимо, из-за чего он делает неверное суждение и ошибается в выборе клюшки, тактики или способа отдачи паса. Как заметила Сайен Бейлок в интервью журналу Wired, «в спорте нельзя отключать голову. Ситуация постоянно меняется, и нужно постоянно следить за происходящим и принимать решения. Нельзя просто перестать думать. Нужно специально учиться тому, чтобы не просто знать, о чем не надо думать, а знать, когда надо включаться и следить за тем, что требует контроля. Нужно уметь контролировать именно то, что требуется».[128]

Выше мы отмечали, что кратковременная память имеет ограниченный объем. В условиях стресса или эмоционального напряжения она может оказаться перегруженной неприятными мыслями. Поэтому, когда спортсменам приходится задействовать мышление более высокого уровня, чтобы решить, к примеру, какую взять клюшку или как сыграть по мячу в теннисе, в их распоряжении остается уже не так много интеллектуальных ресурсов для просчитывания разных вариантов, как в обычной ситуации.

Научный обозреватель журнала Wired Дэвид Доббс называет провалы подобного рода «играми разума», понимая под этим сбой в процессе принятия решений высокого уровня, что напоминает досадные неудачи во время собеседований при трудоустройстве или на экзамене. Ученые из Университета Пенсильвании провели сканирование мозга добровольцев, которых просили вычитать 13 из четырехзначных чисел. Постепенно вопросы стали задавать все быстрее и быстрее. При этом аппарат зафиксировал увеличение кровоснабжения таких областей, как префронтальная кора правого полушария, которая связана с негативными эмоциями. Это увеличение происходит за счет сокращения притока крови к префронтальной коре левого полушария, отвечающей за мышление и вербальную аргументацию. Процесс занимает некоторое время. Но и по окончании действия стрессовых факторов последствия такого снижения продолжают влиять на качество принятия решений. Можно сказать, что стресс приводит к сокращению пропускной способности мыслительного канала.

Получается хитрая задачка. С одной стороны, спорт предполагает выполнение определенных натренированных действий автоматически, но, с другой стороны, требуется и мышление высокого уровня, чтобы спортсмен мог определить, какое действие нужно выполнить и когда именно, а также умел принимать в расчет контекст игровой ситуации. Оба процесса протекают параллельно, и у обоих есть свои слабые стороны. Во избежание провала под действием стресса спортсмен должен уметь абстрагироваться от конкретных физических движений, чтобы не стать жертвой аналитического паралича. В то же время он должен уметь блокировать нежелательные мысли, которые могут оттянуть на себя ресурсы кратковременной памяти, требуемые для принятия взвешенных решений.

Если использовать терминологию Стива Питерса, когда контроль полностью берет в свои руки «Человек», то в действия, которые эффективнее выполняются автоматически, начинает вмешиваться рациональное мышление, приводя к аналитическому параличу. Когда же управление переходит к «Шимпанзе», кратковременная память забивается ненужными переживаниями, в результате чего происходят «игры разума». Как утверждает Доббс, спортсмен должен понимать, о чем думать никогда не надо (механика конкретных действий), а о чем надо думать всегда (счет или время до конца игры).

Стивен Финн недоволен. Мы находимся в кабинете с видом на стадион Trent Bridge, где проходят крикетные матчи. На дворе лето 2015 г., до начала четвертого тестового матча[129] между Англией и Австралией остаются считаные дни. В ходе разговора я употребил слово «мандраж», чем и вызвал такую реакцию Финна. Он высок и худощав, предпочитает быстрые подачи. Вернулся в расположение английской сборной после того, как его отправили домой во время игр в Австралии зимой 2013/14 г. из-за проблем с подачей. Его возвращение сыграло важную роль в победе англичан в третьем тестовом матче, когда Финн полностью реабилитировался, выиграв восемь калиток, благодаря чему Англия, вопреки прогнозам, вырвала победу, которая позволила ей в итоге завоевать переходящий приз, разыгрываемый между сборными Англии и Австралии. Я пытаюсь узнать у Стивена, что же тогда случилось с его подачей: может быть, аналитический паралич?

«Понимаете, когда ты теряешь ощущение ритма при подаче, начинаешь задумываться, — отвечает он. — Начинаешь думать, почему ты больше не чувствуешь ритм. Иногда причиной может быть непривычное поле, иногда сам что-то делаешь криво. Я все искал волшебный рецепт, который помог бы мне освободиться от этих мыслей и стать боулером того уровня, которого я точно мог бы достичь. Но таких рецептов не бывает. А когда тренируешься целыми днями и вырабатываешь определенные привычки, их нужно суметь распознать и потом развивать. Так что мне надо было сделать небольшой перерыв, чтобы оценить свой текущий уровень, и тогда я начал целенаправленно и активно работать».