Кредит доверия. Сезон 1 - Даниэль Брэйн

— От вас невозможно ничего утаить.

— Зато со мной легко быть откровенным, — легко спрыгнув с капота, сказала Лэйнор. — Врать нет необходимости, можно просто кивать головой. С вами все немного сложнее.

— После того, что вы узнали обо мне, я вам чем-то…

— Ваше самомнение вкупе с самоедством просто поражает, — она махнула рукой. — Я говорю о магах. Мне не нравится эта игра и не нравятся ставки… да и игроки, будем говорить начистоту, тоже. Я не знаю, кто на какой стороне.

— Вы о Флитвике?

— У него своя партия. Но, что бы он ни замыслил, его планы пока совпадают с моими. И информация, которую он мне дал, лишь подтвердила вашу.

— Особенно о дементорах. О которых я даже не подумал вас предупредить, ограничившись бесполезной для вас отпиской. Все больше осознаю, что своим вмешательством я подписал вам смертный приговор.

Лэйнор с горькой усмешкой уселась на водительское сиденье и завела машину.

— Я сама его себе подписала. Много лет назад, с отсрочкой исполнения. А ваши постоянные попытки морализаторства привлекательности в моих глазах вам не добавляют.

— Почему вы вмешались во все это? Дело не только в Гарри, ведь так?

— Не только, — подтвердила она. — Гарри сыграл роль катализатора.

Джип медленно тронулся с места. Из кустов выскочила мелкая зверюшка и удивленно уставилась на машину, совершенно не испытывая страха.

— Строительные и управляющие компании дают огромные взятки чиновникам, чтобы те закрывали глаза на нарушения в их работе, — издалека начала Лэйнор. — Несчастные случаи, несмотря на то, что коронер их таковыми признает, всегда расследуются специальными органами, потому что этого требует безопасность людей. Мало знать, что произошел пожар или утечка газа, надо понимать, из-за чего они произошли и кто был в этом виноват — строители, архитектор, эксплуатирующая организация.

Трасса, забитая в летний период туристами, сейчас была совершенно пуста. Машина выбралась на дорогу, сделала поворот и резво покатила на запад.

— В восемьдесят третьем году после ранения я ушла с оперативной работы и возглавила небольшую группу подразделения разведки отдела по борьбе с экономической преступностью. Мы занимались выявлением коррупционных связей, разрабатывали рекомендации — перечень вопросов, на которые отвечали сотрудники, изучавшие несчастные случаи, не получившие надлежащего расследования. Газетчики любят писать о коррупции, эта тема всегда поднимает рейтинг, — продолжала Лэйнор. — В середине восьмидесятых она не сходила с первых полос. В статьях, несмотря на запрет руководства Скотланд-Ярда, начало мелькать мое имя — как аналитика и автора рекомендаций.

— Я хорошо помню эти публикации. Но я не знал, что инспектор Меллинген — это вы. Даже нашим учителям я не очень поверил, когда они называли это имя. Кажется, я где-то читал, что этот сотрудник полиции погиб?

— Фамилия Меллинген у меня осталась от мужа, — недовольно пояснила Лэйнор. — Я наконец развелась вскоре после того, как стала инспектором, отсюда и мой жетон, которым я козыряла перед школьным персоналом. Я его не сдала, когда получила новый. И известна в прессе я стала еще как сержант Меллинген, так что в том, что вы раньше времени сочли меня покойником, виноваты только ушлые писаки. — От этих воспоминаний она отмахнулась, как от назойливой мухи.

Значит, все же та самая Меллинген. Теперь снова — Лэйнор. А в газетах не было ее фотографий… никогда.

И понятно, как она обошла всеобщие ограничения на ношение оружия.

— Однажды мне позвонил человек. Фотокорреспондент одной из заштатных газет, торопясь в редакцию, услышал взрыв и побежал туда, откуда доносились крики. Я припомнила это дело, хотя Скотланд-Ярд к нему не привлекали — сочли несчастным случаем и закрыли, — Лэйнор презрительно дернула плечом. — Мой информатор сделал фотографии. Если корреспондент не прикрыт авторитетным изданием, судьба пленки незавидна, повстречай он полицию или представителей специальных служб. И он поспешил убраться с места событий, спрятав отснятую кассету. И сделал правильно — спустя несколько минут на него напали. Он очнулся в больнице — вполне здоровый, но с провалом в памяти. Фотоаппарат исчез, но пленка уцелела, и врачи вернули ее.

— Это могли быть люди из министерства. Вот вам ответ на вопрос, что бы вас ждало, если бы я применил заклинание.

— Доброе у вас сердце, мистер Люпин, — засмеялась Лэйнор. — Я не шучу. Корреспондент восстановил события — с помощью новостей, опрошенных знакомых и рассерженного редактора. А также с помощью проявленной пленки. Но, хотя прошли всего сутки, фотографии оказались уже не нужны. Ведущие газеты успели сообщить, что все это — обычный взрыв газа. Корреспондент смекнул, что дело пахнет взяткой, и решил здоровьем больше не рисковать.

— А спустя четыре года…

— Он прочитал статьи о разоблачениях и понял, что получил возможность отыграться на своих обидчиках. А я поняла, что он не так уж и неправ. Проверки похожих материалов в то время шли по всей Британии, а это дело четырехлетней давности почему-то осталось невостребованным.

— На фотографиях мог быть и Блэк.

— Блэк на них, может быть, и был, — согласилась Лэйнор, — но корреспондент стоял не очень удачно, эпицентр был закрыт несколькими фигурами, а детали в памяти ему воссоздать не удалось. Но он сам полагал, что мог заснять тех, кто причастен к взрыву, либо тех, кто на него напал.

— И что вы сделали?

— Сначала подняла архивы прессы и выяснила, что при этом взрыве погибло более десяти человек, а таблоиды писали, что очевидцы имели проблемы с памятью… Это укрепило мои подозрения, что дело было закрыто по указанию кого-то влиятельного, и наверняка — за достаточно большие деньги. Проблемы с памятью для нас, как вы говорите, магглов, — Лэйнор недобро усмехнулась, — значит только одно — кому-то дали на лапу. Суперинтендант согласился с моими доводами, представил предварительные выводы комиссару, и мне разрешили ознакомиться с делом, не вынося его из архива. Но в деле не было ничего, кроме бессмысленных опросов сотрудников организации, отвечавшей за эксплуатацию газопровода, и результатов экспертизы, которая не объясняла причины аварии даже приблизительно. Комиссар направил министру запрос на доследование.

Впереди показался указатель — время давно стерло с него все надписи, но по какой-то причине его не убрали. Съезд с дороги обозначился сильно поломанными кустами.

— Кажется, я случайно открыла проход в параллельный мир, — показала на проплешину Лэйнор. — Вашему руководству стоит об этом подумать. Если в Хогвартс нагрянут туристы — растащат ваши развалины на сувениры. Пока не говорите об этом директору — если вы, конечно, сможете умолчать. Впрочем, обо мне вы ему не сказали, значит, и здесь сыграете на моей стороне…

Лэйнор осторожно провела машину сквозь кусты. За ними оказалась разбитая грунтовка, с которой дожди смыли недавние следы от колес.