Обречён любить тебя - Яна Мелевич

Хотя умом Канарейкина понимала, что за ними — будущее.

Шустрый парнишка с красной бабочкой подскочил к ним с подносом и улыбнулся хозяйке вечера. Очередной благотворительный прием как нельзя кстати совпал с приятной датой — днем рождения Насти, единственной дочери четы Канарейкиных. Кира старалась сделать все по высшему разряду, привлекая к этому делу всех подруг. Свекровь Насти сейчас тихо обсуждала что-то с женой министра и подойти никак не могла. Жаль, Кире бы сейчас не помешала поддержка.

— Безусловно, вы правы. И для меня честь быть соперником такого уважаемого человека, — учтиво наклонил голову Марат, и Канарейкина чуть не цыкнула от досады. — Надеюсь, Павел Александрович не сойдет с предвыборной гонки.

— С чего бы? — вскинула брови Кира, делая глоток шампанского, но не ощущая вкуса.

Она устала. От каблуков болели ноги, платье казалось жутко неудобным и местами от швов чесалась кожа, от длинных сережек болели мочки ушей — хотелось просто вытянуть ноги и выдохнуть. Посидеть час в компании Паши, кота взять на руки. А вот кваканье этой жабы ей слушать точно не хотелось, тем более от следующих слов у Киры волосы на затылке зашевелились.

— Мало ли. Павел Александрович уже не молод, здоровье — дело такое. Чуть упустил, можно лишиться последнего, — улыбнулся почти искренне Донской, приподнимая бокал, и цокнул языком. — К тому же, я слышал, ваш сын сейчас за границей. Далеко, на другом континенте, который славится высоким уровнем преступности. Не дай бог.

— А вы не волнуйтесь, Марат Григорьевич, — протянула Кира, ослепительно улыбаясь, делая к нему шаг, — мой муж прекрасно себя чувствует. У него, знаете ли, стимул появился. Расхищение бюджета прекратить и показать людям, что чиновники — это не просто слово.

Уголок рта Донского дернулся, словно он хотел ответить. Однако Марат передумал, кивая в ответ. Отступив на два шага. Пригубил шампанское и проговорил:

— Я рад, что желания вашего мужа совпадают с моими. Мы все призваны нести бремя забот о людях.

— Ну, ну, — усмехнулась Канарейкина.

— Потрясающий вечер. Ваша дочь настоящая красавица, поздравляю ее с праздником, — добавил Марат, невольно подпрыгнув, когда особо ретивый музыкант надавил смычком на струны и сбил музыкальную композицию.

— Мама!

Стоило Донскому раствориться в толпе, Настя яростным вихрем появилась из ниоткуда. Ярким пятном выделялось ее красное платье на фоне черно-белых нарядов, принятых по тематике вечера. Лишь именинница могла нарушить правила, прописанные ее родительницей и свекровью — Раисой Тасмановой.

— Здесь воняет болотными пиявками. Это Донской сейчас уполз в сторону фонтана с шоколадом? — поинтересовалась Настя прежде, чем Кира успела ответить.

— Настя, веди себя прилично, — цыкнула на нее Канарейкина, беря за руку и отводя подальше от толпы. — Что за слова? За отцом опять повторяешь?

— Разве ты сама не зовешь его лягушкой?

— Жабой, — поправила Кира, и проигнорировала торжествующий взгляд дочери. — И все равно помни о правилах приличия.

— Ты пригласила Збруевых, Боярышниковых, Донских, Саркаевых и Мулкановых. Один сброд, — Настя сделала вид, будто ее тошнит. А затем утянула тарталетку с ближайшего стола, отправляя ее в рот и тщательно пережевывая.

— Важные люди. Ты сама их одобрила.

— Не я, а Марк, — пробормотала Тасманова, аккуратно вытирая пальцы салфеткой. — Правда, я не уверена, что младший Збруенок еще раз придет в наш дом.

— Почему?

— Нечего было делать мне непристойных предложений, — пожала плечами Настя, разглядывая свои ногти. — Точнее, он просто пошло пошутил, но я же девочка и люблю надумывать, — коварно улыбнулась дочь Киры, отчего у ее матери вырвался стон.

— Ты же не сказала этого Марку? Или отцу?

— Мама! — приложила к груди руку Тасманова, притворно возмущаясь от подобного предположения. — Как можно врать папе и старшему брату.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Надо срочно позвонить прокурору, — засуетилась Кира, судорожно оглядываясь в поисках мужа.

— Стас, конечно, будет ругаться. Хорошо, Антона здесь нет. Иначе пришлось бы потом объяснять Збруеву-старшему, почему у сына отсутствуют конечности. Хвала богу, ты ничего не сказала Марку, — вдруг резко повернулась она к Насте, щуря взгляд. — Нет же?

— Ну-у…

Красная сирена включилась почти одновременно с датчиками безопасности. Дроны засуетились, заметались в разные стороны, и охранники бросились в сторону лестницы, едва им пришел сигнал на смарт-часы.

— Что происходит?

— Кира Владимировна, небольшой инцидент в доме. Один из гостей случайно упал в бассейн и тонет, — отчитался один из охранников, едва Канарейкина остановила парня. — Федор Збруев.

— А может, и не стоило ничего говорить Марку, — задумчиво пробормотала Настя, едва мать поспешила к перепуганным гостям.

Африка, Эфиопия

Долина Омо

Дорога к деревне племени хамер пролегала через пустые русла местных рек. В обычные дни это были пустые дороги, на которых можно было встретить за день несколько десятков автомобилей с туристами или военными. Вода заполняла сухие ручьи только тогда, когда в горах неподалеку шел дождь. И то лишь на несколько часов, а затем они вновь исчезали. Антон устало поднял голову к небу, стирая пот со лба. Футболка неприятно липла к спине, покрывшейся потом, а походный рюкзак казался невероятно тяжелым. Кроссовки жали, плотные джинсы казались ему куском цемента на ногах, которыми он еле передвигал, шагая следом за Милой.

— Все, не могу, — первым сдался Влад, прислоняясь к стволу какого-то дерева и поднимая руку, тяжело дыша. — Я устал, хочу жрать, пить и нормальную кровать!

— Да немного осталось, чего вы. — возмутилась Милана, оглядывая на эту парочку. Татошка бросил рюкзак на пыльную землю и завалился прямо посреди дороги.

— Ты это говорила три часа назад. Мы точно не заблудились? — поинтересовался он, с трудом приподнимая голову и приспуская солнцезащитные очки на переносицу.

Дурацкий аксессуар, совершенно непрактичный в джунглях, однако в нем Антон казался себе крутым. Почти покоритель африканского континента. Если не считать десятка мозолей на пальцах и желания увидеть горячий душ. Он бы даже согласился на какое-нибудь крохотное озеро, но Милана сказала, что в местных живут крокодилы и прочая живность, недружелюбно настроенная к человеку.

Канарейкин бросил взгляд на смарт-часы, однако сигнал спутника по-прежнему был слабым. Можно было использовать компас, подаренный ему Тасмановым на время, однако Татошке не хотелось признавать собственное неумение им пользоваться. Особенно при Милане.

— Почему мы вообще идем одни? Ни танзанийцы, ни кенийцы с