Гуд бай, дядя Сэм! - Андрей Ильин

* * *

– Мне нужно создать сайты. Вы можете мне помочь?

– Да, мы предоставляем подобного рода услуги.

– Только мне нужно много сайтов.

– Конечно, мы понимаем, один сайт не работает, здесь нужна связка двух, а лучше, трёх сайтов, чтобы создать «куст», который продвигать гораздо легче.

– Вот-вот. Мне куст. А лучше целую рощу…

– Что, простите?

– Мне нужно много сайтов – сто или двести. А лучше пятьсот. Чтобы они сплошняком, как лес, чтобы не продраться, не зацепившись.

– А сайты какой направленности – визитки, торговые площадки?

– Социальной направленности, чтобы сенсации, реакции, форумы. Чтобы жизнь кипела. Язык английский.

– То есть, это не у нас?

– Не у вас. Это товар для них, для тех, кто за океаном.

– Но это огромный объем информации, которую нужно добыть, проверить, выложить…

– Ничего проверять не надо. И искать не надо, долго это. Пишите, что в голову взбредёт. Что их президент трансвестит или внедрённый инопланетянин, что под Белым домом тоннель до побережья, по которому в случае атомной войны они утекут, а население сгорит, что первая леди – зомби и, тыкая иголками в куклы, влияет на мужа, а тот на политику, что министр обороны продал боеголовки русским, а ракеты мусором набил… Всё что угодно пишите, лишь бы интересно было!

– Боюсь, такие сайты будут прикрывать.

– Ну конечно, будут, обязательно будут. А вы новые создавайте. Один закроют, вы два на его место. И позабористее – про внебрачных детей членов конгресса, про планы заменить доллары на юани и тугрики с обменом в банках один к одному, про айфоны, которые внедряют в головы иероглифы… Понятна задача? Бояться вам тут нечего: вы далеко, не достать. Да и кому вы нужны с таким бредом? Так что – трудитесь. Первый сайт… через неделю. А потом каждый день по три. Не хватит работников – нанимайте новых. Вот такой у меня будет заказ. Возьмётесь?

Ну, еще бы не взялись, когда деньги наличными, а аванс прямо сейчас. Возьмутся! И те и другие… Давайте, давайте, работайте, ребятки, засоряйте Сеть и мозги информационным мусором, в котором сам чёрт ногу сломит. Главное, чтобы открывали, читали, плевались после… Это не важно, потому что – после. А мы в тот бушующий поток абсурда нужную информацию вкрапим, которая засядет и после прорастёт. Не теперь – после, всё – после…

* * *

– У меня протест.

– В смысле?

– В смысле против формы и окраски уличных урн.

– Против чего?!

– Урны меня не устраивают своим внешним видом, который со мной, как с полноправным гражданином этой страны, не согласовали. Они своим видом напоминают… Они чёрт знает что напоминают, если приглядеться, а по улицам дети ходят! Или вы не замечали?

– Кто? Я? Нет, не замечал.

Сумасшедшая какая-то, надо бы психбригаду на всякий случай вызвать.

– Я против и хочу, чтобы меня услышали!

– Ну так, пожалуйста, протестуйте себе на здоровье, кто не даёт?

– Мне одной скучно и боязно. Мне бы компанию, человек пятьсот, а лучше тысячу. Вы ведь, кажется, занимаетесь организацией массовых мероприятий?

– Так вы…

– Я ваша потенциальная заказчица. Сколько вы возьмёте за организацию подобного шествия, если пересчитать на участника?

– Долларов шестьдесят-семьдесят с головы.

– Тогда пусть нас будет тысяча, и чтобы место людное и проходимое, и пресса. Вот аванс…

Да? Тогда это меняет дело… Ну и что, если дама сумасшедшая, зато при деньгах. А доллары – они не пахнут. Так что никаких психбригад, а напротив – улыбочки и кофе предложить…

Заказчица вышла, взяла телефон.

– Всё в порядке.

– Вы сделали заказ?

– Да, как вы просили. На тысячу персон.

– Хорошо, я переведу вам ваш гонорар. Когда будет известно время и место, я дам дополнительные инструкции. А вы пока к урнам присмотритесь, потому что точно – безобразие, ставят чёрт знает что, да еще без согласования с народом. Окурок бросить противно!

Скайп.

– Заказ сделан, как вы требовали, через нанятого человека. Урны отфотографированы и обработаны в фотошопе, плакаты и флажки заказаны…

– Спасибо.

Теперь противная сторона, которым урны нравятся. Потому что динамика должна быть, события, а не вялое помахивание разноцветными флажками на полупустых улицах.

– Группа сформирована и в назначенное время организует встречный несанкционированный протест.

– Тогда внесите небольшую поправку в сценарий – пусть там будет потасовка… Я понимаю, я доплачу… Нет, без крови, но с криками, рваной одеждой и, может быть, одну-две витрины разбить. Чтобы побольше шума и интересных кадров для фотоотчета. Да, надеюсь на вас…

Потому что не важно, по какому поводу будут бить морды и витрины, тут главное – массовость. А причина чем смешнее, тем лучше, тем больше разговоров и пересудов. Потому что это лишь подготовка, лишь разогрев толпы…

* * *

Жарко, потому что Восток. Ближний. Ну, кому ближний, а кому не очень. Люди в белом и в камуфляже и почти все при оружии. Потому что менталитет и традиции.

– Мне нужно встретиться с Мухаммедом-аль-Джаббаром.

– А вы кто, уважаемый?

– Я тот, кто ему нужен. Вот, возьмите, здесь тысяча долларов. Вам. За просто спросить и поговорить. Тот, кто сведёт меня с Мухаммедом-аль-Джаббаром, получит в пять раз больше. И сам он…

– Я попробую, почтеннейший. Вам чай, фрукты?

– Мне Мухаммеда-аль-Джаббара.

Пошла информация из уст в уста, как принято на Востоке, где все знают всех, знают их родственников и где их искать, только постороннему ничего не скажут, хоть языки им режь. Но это если даром, а если за баксы, то это другое дело.

– Проходите, пожалуйста, уважаемый Мухам- мед-аль-Джаббар ждёт вас.

Сидит увешанный и перепоясанный, как революционный матрос, весь в ножах, обоймах и гранатах. На коленях автомат, рядом гранатомёт. Вид устрашающий, но немножко декоративный, как для обложки журнала.

– Как ваше самочувствие, как семья?..

Поклоны, пожелания… Это обязательно, без этого нельзя…

– Разрешите преподнести вам небольшой, от чистого сердца, сувенир.

Протянуть коробочку, открыть. Боевик, головорез, а глаза заблестели, как у мальчика, увидевшего Деда Мороза с мешком, полным подарков. Ух ты, какой пистолетик!.. А пистолет, точно, неплохой, ручной работы, с серебряными накладками – недешёвая вещь. Покрутил в руках, поиграл, отложил с видимой неохотой.

– Слушаю тебя.