Чужой: Холодная кузница - Алекс Уайт

– Вновь прибывший: штурман Лупия, – сообщает Гайя, и ее мягкий голос звучит как бальзам на душу.

Что бы ни случилось, с Кеном все будет хорошо. Они велели эвакуироваться, а он фактически уже занят этим. На чем же еще эвакуироваться, как не на полнофункциональном звездолете с достаточным количеством запасов на сто лет криосна? Опускаясь в кресло пилота, он кладет пальцы на контрольную панель и хихикает, вспоминая, что говорили в академии: «Если рука пилота не находится на этом рычаге, это значит, что она находится на другом».

– Что, черт возьми, там происходит, приятель? – в рубку, задыхаясь, вбегает Монтрелл.

На нем повседневная одежда. Он, должно быть, проводил свободное время в столовой для персонала. Штурман окончательно утратил спортивную форму и стал похож на потную коричневую ветчину. Эта ветчина, однако, быстро сюда добралась, и Кен ей за это благодарен.

– Я не знаю, но эти голодранцы что-то напортачили. Дело плохо.

– Точно, – соглашается Монтрелл. – Я настрою потенциальный спасательный курс.

– Я уже это сделал, – подмигивает Кен. – Не знал, что ты собираешься настраивать.

– Спасибо, кретин, – Монтрелл гримасничает и хлопает по консоли ежедневником. – Знаешь, я надеюсь, это не учения, иначе, клянусь богом…

– …ты ничего не сделаешь. Приказы об эвакуации – это твоя работа, вне зависимости от того, учения это или нет. Коммандер Кардозо выкинул бы тебя со станции. Мужик выглядит так, будто повидал всякого дерьма.

– Двигатели прогреваются, – сообщает Гайя. – Маневровые готовы.

Кен кивает. Он обладает глупой привычкой разговаривать с безголовым пользователем интерфейса.

– Спасибо, Гайя. Приготовься к запуску и закрой стыковочный шлюз, когда последние из наших попадут на борт.

Гайя издает подтверждающий звуковой сигнал.

Монтрелл поднимает бровь:

– Ты собираешься делать это вручную?

– А ты никогда не хотел на полной мощности рвануть от станции? – спрашивает Кен. – Держу пари, я смогу сделать так, чтобы глаза Дориана выкатились наружу.

– Вновь прибывший, – сообщает Гайя. – Второй пилот Спитери.

Через секунду из-за угла появляется Сьюзен; ее щеки покраснели от бега.

– Там полный хаос! Все паникуют. Они ведут себя так, словно это конец света.

– Сюзи, Сюзи, Сюзи, – говорит Кен, цыкая зубом и поворачивая кресло так, чтобы видеть ее лицо. – Возможно, это конец космической станции. Однако остальной мир никуда не денется.

Спитери щурится:

– Пошел ты, Кен.

– С радостью, детка, – пилот складывает руки за головой, откинувшись на спинку кресла.

Сьюзен начинает протестовать, когда вдруг спинка кресла Кена задевает один из рычагов. «Афинянин» содрогается, и маневровые двигатели издают короткий взрыв. Корабль стонет; стыковочный мост пронизывают полдюжины сигналов тревоги. Кен поворачивается к своей консоли, чтобы убедиться, что стыковочный зажим не поврежден.

– Что за черт, Кен?! – кричит Сьюзен. – Ты оставил свое дерьмо в ручном режиме?

Монтрелл выдерживает ее взгляд:

– Это план, черт возьми! Как только Дориан окажется на борту, мы нажимаем кнопку и прикрываем эту лавочку к чертям. А теперь успокойся, девочка!

– Пошел ты, шовинист конченый! – ругается Сьюзен, садясь рядом с ним. – Это еще не конец. Дориан услышит об этом, когда придет время, и…

– Вновь прибывший, – сообщает Гайя. – Неизвестный объект.

Кен гримасничает, а затем кричит:

– Идите на свой челнок, кретины!

Они ждут, слушая отдаленный звук сирен RB-232.

– Вновь прибывший: неизвестный объект.

Кен смотрит на Сьюзен и на Монтрелла, после чего пожимает плечами. Его глаза выражают единственный вопрос: «Что, черт возьми, происходит с этими людьми?»

– Вновь прибывший: неизвестный объект.

– Да, Гайя, мы слышали тебя! – отвечает Кен. – Сьюзен, ты не могла бы пойти и объяснить этим придуркам в стыковочном отсеке, что это не их корабль? А потом любезно послать их отсюда ко всем чертям.

Сьюзен отстегивается и поднимается; у нее горят щеки, она явно раздражена. Вероятно, это из-за эвакуации. Как только они окажутся в открытом космосе, она снова станет прежней доброй Сью.

Монтрелл молитвенно смотрит вверх:

– Гайя, это было одно и то же утверждение три раза, или на корабле трое вновь прибывших?

– Трое вновь прибывших, – отвечает Гайя.

Кен поглаживает усы.

– Что ж, это не имеет значения, потому что они все должны уйти с корабля. Их спасательные челноки находятся по соседству. Сьюзен, ты можешь разобраться? – Кен произносит последнее предложение громче, будто она глухая.

– Пошел ты, Кенни, – бормочет Спитери, направляясь к двери.

Но едва дойдя до порога, она тут же замирает. Колючий черный хребет вырывается из ее спины, растягиваясь на целый ярд. Сначала создается впечатление, что окровавленный позвоночник девушки просто вырвался из ее туловища, и Кен изо всех сил пытается рассмотреть то, что видит.

Позвоночник черный.

Кости человека не черные.

И почему вообще позвоночник Сью вырвался из ее тела? Что за странная крючковатая штука на другом его конце? Спустя секунду он понимает, что вне зависимости от того, что произошло со Сьюзен Спитери, она определенно мертва.

Возле тела Спитери движется какой-то темный силуэт. Кен не видит, кому он принадлежит. Длинные черные когти обхватывают череп Сьюзен. Хлопок, брызги крови – и крошечная пасть вырывается из ее затылка. Тело девушки падает, и появляется клубок бьющихся, хитиновых конечностей. Он набрасывается на труп, прижимается к каждому свободному кусочку мяса, с легкостью разделывает ее на части, словно приготовленную рыбу. Кен видит четыре конечности, туловище и бедра, вытянутый череп и бьющий хвост. Однако это не одно из божьих созданий. Это отродье сатаны.

Мужчины затихают, слушая сигналы тревоги и тошнотворный хруст разрываемой окровавленной плоти Сьюзен. Затем Кен вспоминает про оружие.

«Афинянин» делает для Компании много грязной работы, и Кен вспоминает, что на днях какой-то чертов колонист собирался отомстить за увольнение. Его рука ползет под консоль в поисках пистолета. Он знает, что у него будет только один шанс, поэтому выстрел должен быть точным. Череп существа – немаленькая цель, и, безусловно, пуля может нанести достаточный урон.

Его рука находит деревянную рукоять, пальцы скользят по ней, готовые вытащить пистолет. Другой рукой Кен расстегивает ремень безопасности и медленно поднимается, решаясь на выстрел.

Затем Монтрелл прерывает кровавый пир чудовища своим криком.