Везувиан - Эли Фрей

– Меня преследовали коллекторы, Ян. Они угрожали мне и Бухсу. Они облили меня краской. Они писали ужасные вещи, от которых я полночи дрожала и не могла заснуть. Они требовали все новые проценты и штрафы. Я так устала от всего, Ян. Сегодня такая страшная гроза. Она может убить меня.

Он ничего не ответил мне. Я чувствовала его каменные мышцы, словно он был ожившей статуей.

Я не справилась. Я проиграла. Моя гордость стыдливо поджала хвост и, опустив голову, отползла в сторону.

– У меня нет ни денег, ни жилья, ни нормальной работы, ни гордости. Только Бухс. Спаси его. Спаси моего сыночка. А меня не нужно. Я ничего из себя не представляю. Грязь под ногами и то стоит больше меня.

Перед машиной Ян поставил меня на ноги. Я держалась за него, боясь упасть от слабости. Он усадил меня на заднее сиденье.

– Я пойду за енотом и вещами, – сказал он бесцветным голосом и захлопнул дверь. А я разрыдалась. Он знал, что я здесь. Он пришел ко мне на помощь тогда, когда я так в ней нуждалась. Достаточно ли этого, чтобы простить его?

Ян открыл дверь. Бухс нырнул в машину и прижался ко мне.

Я дрожала. Бухс на руках тоже дрожал от холода и страха. Я смотрела через мутное от дождя стекло на то, как Ян обходит машину. Что творится в моей жизни? Почему я дошла до такого? Почему единственным человеком, способным оказать мне помощь, оказался помешанный фанатик с явными отклонениями в психике?

Ян кинул в багажник мои вещи, а потом сел на водительское кресло, даже не взглянув на меня. Его движения были резкими и дергаными, было видно, что он нервничает и злится. Я видела руль и изящные кисти рук, черные волосы, кончик птичьего носа. И не заметила, как провалилась в черную пустоту.

Я стояла в странном лесу и чувствовала прикосновение чьих-то пальцев, мягких, будто крылья бабочки. Папа? Чей-то голос шептал мне, что все будет хорошо. Я шла на этот голос и следовала за его прикосновениями. Извилистые тропинки такие узкие. Они сделаны из пузырьков. По обе стороны тропинки тянулись деревья, на них росла вата. Я хотела удержать прикосновение родной ладони на своем лице, но она ускользала. Исчезали тропинки, деревья, странные пузырьки и вата.

Я открыла глаза и сразу узнала квартиру Яна. Не помнила, как мы приехали и как вошли в квартиру. Я лежала на разложенном диване в нише, на мне была футболка Яна. Самочувствие было ужасным. Болела и кружилась голова, горло саднило, меня трясло как в лихорадке. Вчерашняя эйфория от спасения исчезла. Теперь ничто не мешало ему заточить меня в свою клетку. Непривычно было вместо шума грозы слышать свист чайника и звук захлопывающейся дверцы шкафа. Я видела, как Ян подходит ко мне с двумя чашками и садится с краю. Я собрала в себе все силы, чтобы отползти подальше.

– Выпей жаропонижающее. – Он протянул мне чашку поменьше, а другую поставил на тумбочку у дивана. – Ты простудилась, у тебя температура. А потом чай с малиной.

Я проигнорировала протянутую чашку, пока он не поставил ее на тумбочку, и только тогда взяла ее. Я смотрела в сторону и не знала, как мне вести себя с ним. Если бы я была здорова, то уже бросилась бы к выходу. Но руки мои дрожали, пульс стучал в висках, а перед глазами все плыло. Я выпила жаропонижающее. Во рту остался лимонный привкус. Заметила, как ко мне тянется рука Яна. Что он собирался сделать? Погладить меня по голове? Ударить? Задушить? Я задрожала от страха: «Не тронь меня».

– Ты похитил меня? – спросила я, медленно выговаривая слова. Во рту было сухо.

Рука над моей головой зависла и дрогнула.

– Ты начиталась любовных романов и драматизируешь, – резко сказал Ян, но руку не убрал.

– Ты предал меня. Ты поступил низко. А я ведь боготворила тебя, Ян. Я еще никогда в жизни так не ошибалась насчет людей.

Рука его сжалась в кулак. Ударит.

Здесь, в тепле и безопасности, несмотря на болезнь и жар, мои мысли были как никогда ясными. Там, у палатки, мой рассудок помутился. Я позволила Яну спасти меня, не думая о том, что он сделал. Отчаяние и внезапная слабость овладели мной настолько, что я позволила безумцу увезти меня на машине. Сработал инстинкт самосохранения? Я не знала. Но теперь, когда гроза и ураган остались далеко и не представляли для меня опасности, я снова смогла рассуждать трезво.

– Ты не права. Ты ни черта не знаешь обо мне. – Его голос бархатом обволакивал тело.

– Что я должна знать?

– Я спас тебя.

– Ты думаешь, это поможет мне забыть то, что ты сделал?

Я задрожала. Ударит или нет? Или положит ладонь мне на лоб? Интересно, какая у него ладонь? Прохладная или теплая? Он разжал пальцы и убрал руку, так и не дотронувшись до меня. Потом поднялся и ушел. Я из последних сил поставила чашку на край тумбочки и провалилась в темноту.

Когда я проснулась, на тумбочке стояла все та же чашка с невыпитым чаем, рядом лежали таблетки. Меня мучала жажда. Я схватила чашку – горячая. Ян подогрел чай, а сам ушел. Не стал меня смущать? Может быть. За это я была ему благодарна. Я с сомнением посмотрела на таблетки. Выпить или нет? Я положила их в рот и запила чаем. А потом снова уснула.

Проснувшись, я почувствовала себя лучше и решила добраться до туалета. Шла медленно и тяжело, но по крайней мере, сама. Проходя мимо места, где разбила ноутбук, я невольно задержалась. Сейчас там ничего не было. Дверь в секретную комнату была закрыта, замок на месте. Здесь будто ничего не изменилось. И я как будто и не уезжала. После туалета я пошла в ванную и приняла душ.

Вернувшись, я застала Яна на кухне. На нем были черные джинсы и футболка. Мне не хотелось его видеть. Не хотелось задавать вопросы и выяснять отношения.

– Я воспользовался твоим телефоном, – сказал он, не оборачиваясь. – Решил твою проблему с коллекторами. Тебя больше не побеспокоят.

Оказывается, все эти дни мое горло сжимала невидимая рука. А теперь, наконец, отпустила. Я глубоко вздохнула. Насколько сильна власть Яна надо мной? По щелчку пальца он может решить любую мою проблему и с той же легкостью уничтожить меня.

– Я не просила помогать мне, – буркнула я.

– Я знаю. Я приготовил суп.

– Я не голодна.

– Тебе надо поесть.

– Не буду, – упрямо сказала я и села на диван.

– Надо. Откажешься есть сама – буду кормить тебя с ложки. С учетом того, что я никогда этого не делал раньше, это будет непросто и не принесет удовольствия нам обоим.

Он может, я знала.

Он поставил передо мной тарелку с супом, я чувствовала запах лука, морковки и картошки. Хорошо, что тарелка маленькая. Суп был очень вкусный, я не заметила, как съела все.

Увидев это, Ян улыбнулся. А я нахмурилась. Его улыбки больше меня не радовали, ведь я не знала, что они значат.

– Твой телефон за диваном на зарядке. Что тебе принести попить? Чай, морс, воду?