Новая критика. По России: музыкальные сцены и явления за пределами Москвы и Санкт-Петербурга - Денис Бояринов

Великие вещи остаются для великих людей, пропасти — для глубоких, нежности и дрожь ужаса — для чутких, а в общем все редкое — для редких.

Фридрих Ницше

Панк-рок в России — больше, чем панк-рок. С конца 1970-х во многих уголках нашей страны представители разных социальных слоев делали разную музыку, называвшуюся панк-роком, прежде всего чтобы расшевелить окружающую действительность или, как пела группа «Бригадный подряд», «размыть размеренность дней». К середине 1990-х эта волна дошла и до Улан-Удэ — затерянного между Сибирью и Дальним Востоком города, где появилась одна из самых маргинальных отечественных групп — «Оргазм Нострадамуса». Панк-рок по версии ОН отличался грязным тяжелым звучанием, эпатажными перформансами, необычной концептуальной платформой и самобытными поэтическими текстами, перекликавшимися с трудами европейских философов и писателей. Группа из Улан-Удэ записала пять студийных альбомов и распалась в 2003-м — после смерти ее лидера Алексея Фишева (Угла), но ее наследие остается актуальным и по сей день, а к идеям и поэзии Угла обращаются такие разные современные авторы, как рэпер-акционист Хаски и композитор-академист Настасья Хрущева.

В отличие от большинства отечественных панк-коллективов того времени, ОН практически не касался политических тем. Главными героями песен группы были люди, живущие в условиях распада государства и отсутствия перспектив, — люди, которые никому не нужны. Они не впали в отчаяние и не противостояли государству (они его практически не замечали). Наоборот, освободившись от общественного строя и моральных запретов, они стали жить «ненормально», погрузившись в безумное веселье, и никто не мог им указывать, как себя вести и что делать. Песни Алексея Фишева описывали процесс саморазрушения неприкаянных людей, попавших в условия вседозволенности и невозможности развиваться, а также размышления о роли человека в таких условиях. Наблюдая за жителями Улан-Удэ 1990-х, Угол показывал себя и современников такими, какие они были. В интервью 2002 года лидер ОН сформулировал свое кредо так: «Я ничего никому не проталкиваю, ничему никого не учу. Я просто констатирую факт. Вот и все. Для поэта — это самое главное»[165].

Несмотря на антисоциальный имидж и самоубийственный образ жизни, фронтмен «Оргазма Нострадамуса» был интеллектуалом — по свидетельствам близких людей, любил Достоевского, Набокова и Мамлеева, читал греческих философов, экзистенциалистов, оккультистов и буддистские тексты. Его стихи содержат размышления о времени, бытии и природе человека. В творчестве ОН Угол развил собственный философский концепт — анархо-аморализм, который основывался на отрицании морально-этических норм, романтизации саморазрушения и жизни в хаосе. Ставя под сомнение возможность «нормальной жизни» в период экстремальной «ненормальности», Угол провозгласил «аморальность» единственным способом существовать в таких условиях. На базе этой идеологии им было создано «Движение гидроцефалов», которое пыталось объединить творческих людей Улан-Удэ того времени.

В своей статье я расскажу, как на творчество ОН повлияли место происхождения и интеллектуальные интересы лидера группы, с какими философскими течениями созвучны мысли и тексты Угла, а также рассмотрю его влияние на современных российских музыкантов.

Панки в Быдлограде

История группы «Оргазм Нострадамуса» неразрывно связана с местом происхождения — с Улан-Удэ, столицей республики Бурятия. В полной мере столичным этот город назвать сложно — обычный провинциальный областной центр, по сути, единственный город в Бурятии, в котором проживает больше 400 тысяч человек. Основанный еще в XVII веке Улан-Удэ походит на слоеный пирог: деревянные и каменные дореволюционные памятники архитектуры перемежаются построенными в 1930-е и 1950-е (в пик индустриального развития города) кварталами, микрорайоны с ветшающими хрущевками обложены разномастной постсоветской застройкой. До сих пор не во всех районах города есть центральное водоснабжение.

Во времена СССР в Улан-Удэ текла неторопливая провинциальная жизнь, в которой городской быт естественным образом сочетался с элементами деревенского уклада, а также шаманскими и буддистскими традициями бурят. С распадом Советского Союза в городе наступили кризисные времена: многие предприятия были вынуждены приостановить свою деятельность, жители массово теряли работу. В городе образовался целые социальные категории людей, оказавшихся без ясных перспектив: разнорабочие, вынужденные мигранты из сельской местности и бывшие заключенные (в том числе из-за многочисленных амнистий). Ухудшающаяся экономическая ситуация и нарастающая бедность провоцировала рост уличной преступности, алкоголизма и наркомании[166]. Некогда благополучный спокойный город изменился — в 1990-е Улан-Удэ получил у неформальной городской молодежи прозвище Быдлоград, которое Алексей Фишев увековечил в одной из ранних песен ОН:

Здравствуй, город Быдлоград!

Хамство, пьянство и разврат,

Головары, таксобудки,

Мусора и проститутки.

Здравствуй, город Быдлоград!

Зияния проходов задних,

Распахнулись наугад.

Опохмельным утром ранним

Вешайтесь и режьте вены

И до талого бухайте:

Мы не в Рио-де-Жанейро,

Нас насрали в Быдлограде!

Быдлом, или «головарами», молодые люди, выросшие в Улан-Удэ и с рождения впитавшие городскую культуру, называли приезжих из сельской местности[167]. Противостояние между «городскими» и «деревенскими» в столице Бурятии началось еще в 1950–1960-е вместе с появлением первых молодежных группировок, организованных по территориальному принципу. После распада СССР разделение на «своих» и «чужих» только усугубилось.

Основатели ОН Алексей Фишев и Леонид Резанов (Резан) были представителями образованной городской молодежи. Они родились в Улан-Удэ, выросли в интеллигентных семьях, познакомились, по словам Леонида, «в песочнице» и считали себя панками. С юных лет Алексей Фишев придумывал игры, записывал и зарисовывал наблюдения о людях вокруг, развивая мифологию своего двора: «…весь двор и его окрестности были населены мистическими персонажами, упырями, темными людишками и маньяками, благодаря неутомимой фантазии Угла»[168].

Первая группа у Фишева появилась в 1991-м, когда он поступил в Восточно-Сибирский государственный технологический университет и создал проект «Каморра», выступавший на студенческих мероприятиях. «Каморра» просуществовала около года, поскольку самодеятельный коллектив не понравился руководителям университета. Но за это время Угол обзавелся единомышленниками и приобрел известность в музыкальных кругах города. Записей «Каморры» не сохранилось.

Следующим музыкальным проектом Угла был дуэт «Малыш и Учитель», созданный им вместе с Юлией Тарасенко — его тогдашней девушкой, которую он называл Малыш. Единственный акустический альбом проекта «Пока дымится косяк» (другое название — «Для тех, кто курит смешные папиросы») был записан в 1993-м и стал, по сути, пробой пера перед созданием «Оргазма Нострадамуса». Алексей и Юлия встречались около четырех лет, Малыш принимала участие в первых концертах ОН, но пара рассталась из-за пристрастия Юлии к героину.

Решив создать новую группу, Угол и Резан взяли курс на радикальную форму панк-рока: тяжелый звук и шокирующие тексты, эпатажный внешний вид участников и провокационные сценические перформансы. Первоначальными вариантами названия были «Оргазм Джоконды» и «Грехи Нострадамуса», которые в конечном итоге были объединены. Позже Угол говорил, что «Нострадамус — самая загадочная и любопытная фигура в человеческой истории и, самое главное, анархичная и никакой системе не подчиняющаяся. Короче говоря, он панк средневековый, злой и прозорливый»