Бросок «Каракурта» - Георгий Савицкий

Практически сразу же после начала войны, с 26 июня 1941 года начал работать знаменитый Метроном. Он стал своеобразной системой раннего оповещения о налетах немецких бомбардировщиков. Ритмичные удары транслировались через громкоговорители по всему городу. Быстрый ритм означал воздушную тревогу, а медленный – отбой. Причем транслировали метроном круглосуточно, и это позволяло проверять работоспособность систем оповещения.

* * *

Утро 16 сентября выдалось ясным. Над аэродромом Турово, где базировалась 2-я штурмовая эскадра «Иммельман», с ревом пронеслась на бреющем полете пара «Мессершмиттов-109» и резко ушла вверх. Вытянутые фюзеляжи истребителей украшали знаки штабного шварма[18], а широкие, как бы обрубленные крылья несли черные тевтонские кресты. «Мессеры» с желтыми носами напоминали больших и злых шершней.

Вслед за истребителями появился двухмоторный бомбардировщик «Юнкерс-88». «Schnellbomber» – скоростной бомбардировщик являлся вершиной инженерной мысли Третьего Рейха. Благодаря двум мощным моторам на испытаниях этот самолет показал скорость 520 километров в час. В 1937 году, когда совершил полет первый прототип, не каждый из истребителей мог угнаться за таким бомбардировщиком.

Впоследствии огромный модернизационный потенциал, заложенный в «Юнкерсе-88», позволил создать на его базе горизонтальный и пикирующий бомбардировщик, истребитель-бомбардировщик, торпедоносец, противотанковый штурмовик, вооруженный мощнейшей 75-миллиметровой пушкой. И даже ночной истребитель, оснащенный радиолокатором «Лихтенштейн».

Над «Юнкерсом-88» пронеслась еще одна пара «Мессершмиттов-109» воздушного эскорта.

На пожухлую траву аэродрома из чрева «Юнкерса-88» спрыгнул Командующий 8-м воздушным корпусом Вольфрам фон Рихтгофен. Он лично любил летать над поверженной, как тогда казалось, Советской Россией.

На земле фон Рихтгофена встретил командир эскадры «Иммельман» майор Эрнст Купфер. После обмена нацистскими приветствиями они оба пошли в штабной блиндаж, где состоялся исключительно важный разговор. Командующий 8-м воздушным корпусом Люфтваффе потребовал немедленно нанести удар по советским кораблям, которые дислоцировались в Кронштадте.

Вскоре три девятки пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87» под командованием гауптмана Эрнста-Зигфрида Штеена поднялись с аэродрома Турово и взяли курс на Кронштадт…

* * *

Огромный линкор «Марат» бросил якорь в Морском канале между Кронштадтом и устьем Невы. Он «раздавал подарки» гитлеровским войскам, которые вышли из орудий главного калибра на южный берег Финского залива к востоку от Стрельны. Примерно раз в полминуты над водной гладью раздавались оглушающие раскаты рукотворного грома, сквозь клубы порохового дыма можно было различить вспышки дульного пламени. «Подарки» весом по 470 килограммов с тихим шелестом – будто сухим песком по стеклу, летели к целям. Все четыре огромные плоские башни, о трех стволах каждая, развернуты в сторону врага, который в очередной раз пытался наступать на Ленинград. Стволы 305-миллиметровых орудий поочередно озарялись вспышками выстрелов, а сам линкор был окутан клубами порохового дыма – настолько интенсивной была стрельба корабельных орудий.

Внутри стального исполина натужно жужжали электромоторы, поднимая чудовищные стволы весом каждый более 50 тонн на угол заряжания. Элеваторы подавали снаряды весом почти полтонны и картузы с порохом, которые должны метнуть полутонный, начиненный взрывчаткой «подарочек» километров на 20–30. Резко и отрывисто в полутьме отсеков под массивной броней звучат приказы и звонки машинного телеграфа. Гудят конвейеры и подъемники в перегрузочном отделении, через которое подаются снаряды наверх – в массивные башни, непосредственно к орудиям.

Раскрываются массивные поршневые затворы, принимая внутрь десятки и сотни килограммов спрессованной смерти, заключенной в прочную и аэродинамически-обтекаемую стальную оболочку. Закрывается и проворачивается затвор, запальная рубка вставлена.

– Товсь!

– По фашистской сволочи – огонь!

– Залп!

В огне и пламени еще один снаряд улетает к цели, и снова цикл перезарядки повторяется.

* * *

А совсем недалеко от огромного линкора на якоре стоял совсем небольшой и неприметный корабль водоизмещением меньше 1000 тонн. Такую «мелочь» на фоне «Марата» и разглядеть-то сложно…

В отсеке Главного командного пункта все офицеры находились по боевым постам, все матросы стояли по боевому расписанию в других отсеках маленького, но невероятно значимого в нынешних условиях корабля. Все системы, кроме комплекса тактического ракетного оружия «Балтийска», работали в боевом режиме.

«Балтийск» по воле его командира и по его же расчетам должен был стать «маленькой песчинкой в массивных жерновах истории», которая должна была изменить предопределенный ход событий. Один раз капитан-лейтенанту Виктору Чайке это уже удалось – когда он отразил атаки бомбардировщиков в Таллинском переходе. Теперь требовалось повторить подобное.

– На локаторе – две группы воздушных целей, в каждой до тринадцати единиц. Средневысотные, малоскоростные, азимут – 290 градусов, левый борт по носу, удаление 40 километров. Азимут, 175 градусов правый борт по корме, удаление 50 километров, – скороговоркой отбарабанил тактическую обстановку оператор радиолокатора.

– Вас понял, сопровождать цели. Расчетам носового орудия и кормового зенитного комплекса по приходу в зону поражения, цели – уничтожить! – приказал Виктор Чайка.

– К бою готов, носовое орудие заряжено и готово к стрельбе, – доложил Алексей Волков.

– Зенитный ракетно-пушечный комплекс к работе готов, – отрапортовал Егор Тихонов.

По бортам корабля развернулись стволы крупнокалиберных пулеметов «ДШК». Их стрелки были готовы ударить раскаленными свинцовыми плетьми, располосовать ими небо.

«Балтийск» ощетинился стволами пушек и пулеметов и готовился к отражению массированного налета бомбардировщиков Люфтваффе. Сотни снарядов и тысячи патронов ждали своего часа…

* * *

«Юнкерсы-87» разделились на две атакующие группы. Одна из них зашла на линкор с носа, а другая – с кормы. С пронзительным воем один за другим бомбардировщики переворачивались через крыло и почти отвесно пикировали на советские корабли. Фугасные 500-килограммовые бомбы срывались с подфюзеляжных держателей и летели к целям.

По пикирующим бомбардировщикам с кормы линкора открыла огонь в три ствола кормовая батарея 37-миллиметровых зенитных автоматов. На носовой башне главного калибра выставляли огневую завесу еще три полуавтоматических 76-миллиметровых зенитки. Дымные облачка разрывов усеяли небо.

Вокруг «Юнкерсов» стали сплетаться огненные плети трассеров, осколки и шрапнель 76-миллиметровых снарядов разлетались в стороны, дырявя крылья и фюзеляжи.

Немецкие пилоты предпочли сбросить свой смертоносный груз неприцельно и выйти из атаки.