Власть приоритетов - Артур Луазо

– Кем используемая?

– Ну, самим собой, самим человеком, в первую очередь. Кем же ещё?

– Ну что ж, примем за версию, – задумчиво ответил отец Роман и спросил: – Скажи, Марк, ты «Мастера и Маргариту» читал?

– Не читал, – смутился Марк, – кино смотрел.

– Тогда тебе обязательно нужно прочесть книгу, в фильме всё-таки многое упущено, особенно очень важные нюансы. Ладно, к вопросу управления вернёмся позже, когда ты прочтёшь книгу, а пока давай разберёмся с системой по имени «Человек». Скажи мне, мой юный друг, для того чтобы система и, скажем, механизм работали безотказно и с полной эффективностью, что нужно?

– Ну… энергия нужна, какая-то сила, заставляющая работать, – пока Марку было непонятно, что такого тайного собирается поведать ему священник.

– Замечательно. А что ещё?

– Ну, чтобы механизм исправен был. Ещё нужно, чтобы им кто-то управлял или он сам собой управлял.

– Ага, мы всё-таки вернулись к вопросу управления. Пусть. Тогда ещё вот что скажи мне – а для чего нужно управление или, если уж совсем правильно, то для чего, собственно, создаётся механизм или иная сложная система?

– Для выполнения какой-нибудь работы, действия, ещё для чего-то того, что задумывал создатель механизма. Ну, например, землю копать или, там, железо ковать… или пшеницу собирать… или стрелять…

– То есть, – прервал отец Роман поток Марковых предположений, грозивший стать бесконечным, – у механизма есть цель. Для осуществления этой цели он и создан. И у него есть управляющий блок – в нём самом или извне, сейчас это неважно. Но есть и ещё кое-что, без чего работа механизма не может осуществляться, – это некая последовательность действий, некий алгоритм, программа, ведущая к исполнению цели. Так ведь?

– Ну, конечно, так. Но ведь сейчас существуют очень умные машины, которые сами меняют алгоритмы своих действий. А человек – это не машина, он намного сложнее.

– Конечно, конечно… До человека мы ещё дойдём, он действительно намного сложнее любых механизмов. Но давай по порядку. Итак, изменение программы и алгоритмов задаёт обычно иная, более сложная программа или программист. То есть, в работе любого механизма, любой сложной системы есть нечто, что является главным по отношению к любым их программам и любым осуществляемым действиям. Для машины, обычно, главным является человек, ею управляющий. Даже если машина автономна, то всё равно в ней обязательно предусмотрена некая кнопка, которая может выключить машину, если та начнёт выполнять действия, не согласованные с целью её создания. Например, вместо того, чтобы собирать самолёты, начнёт эти самолёты ломать и крушить или вместо сбора картошки начнёт гоняться за белками. Конечно, чем сложнее машина, тем больше предусмотрено возможностей её самостоятельной работы, тем больше вероятность перехода её работы в иной режим, изначально не запрограммированный создателем. Сейчас машины могут и самообучаться, но пока их действия находятся в пределах безопасного для целей её создателя использования, пусть даже и самостоятельного, им разрешается работать. Однако как только использование переходит в разряд опасного и угрожающего целям создателя или ему лично, то машину, скорее всего, постараются выключить, а при невозможности выключения – просто уничтожить. Конечно, ты прав, человек намного сложнее, однако согласись, что ведь никто из нас не создал себя сам, верно?

– То есть вы хотите сказать, что есть некто или нечто, кто создал нас для каких-либо целей? И мы сами не управляем своей жизнью или своей волей? Я думал об этом. Более того, недавно мне попался такой фильм, где много говорится о том, кто всем управляет. Но вот что меня смущает: ведь волю, желание человека обычно никто не может ограничить, кроме него самого. Вот я, лично, мог бы сейчас взять и убить вас, и вряд ли это было предусмотрено чьей-то волей, кроме моей собственной.

– Да? И как же, позволь тебя спросить, ты мог бы меня убить? Голыми руками? А ты уверен, что справишься со мной? Оружием? А оно у тебя есть? А ты, вообще, уверен, что ты можешь убить ни в чём не виноватого перед тобой человека? – отец Роман смотрел на Марка одновременно и настороженно, и насмешливо.

– Ну… нет, я не уверен, – честно признался Марк.

– Получается, что желание человека, вроде бы, действительно нельзя ограничить, можно ограничить его действия. Но и желания тоже вовсе не все человеку доступны. Вот, например, тебе, на самом деле, недоступно желание убийства. Это потому, что в той жизненной программе, которой ты сейчас руководствуешься, не заложено право на убийство. Хотя это и не значит, что ты не в состоянии поменять свою программу сам. Ты можешь это сделать, как та самообучающаяся машина. Однако мы с тобой уже выяснили, что пока действия такой машины не представляют опасности для задуманного её создателем, она может делать что-то непредусмотренное. Создателю может быть даже любопытно, что именно эта машина сотворит из того, чего он для неё не предполагал. Вообще-то, для создателя и для его машины понятия «хорошо – плохо», «чёрное – белое» очень сильно различаются. Более того, по отношению к действиям машины у создателя, как правило, превалируют только две категории: «мне нужно – мне не нужно». Разумеется, всё это до определённого предела. Кроме того, если вернуться к вопросу убийства, то ведь существуют машины, специально созданные для убийства, со своими программами, например, танк или бомбардировщик. А если задуматься, то даже самая мирная машина и самый простой механизм могут быть использованы для убийства: например, лопата или вязальные спицы. Опять-таки, всё зависит от воли создателя или пользователя, – отец Роман встал и, заложив руки за спину, медленно прошёлся по небольшой комнате. – Но давай вернёмся к самой сложной и совершенной системе в нашем материальном мире – к человеку. Итак, из чего состоит человек?

– Ну, из чего… – сейчас Марк не мог сказать, что ему неинтересно, наоборот, беседа становилась всё более захватывающей, – человек состоит из костей, кожи, мышц, сухожилий…

– Не надо столь подробно перечислять анатомическое устройство гомо сапиенса. Достаточно сказать, что человек состоит из живой материи, высокоорганизованной и управляемой. Но вот вопрос: а что конкретно служит управляющим органом человека?

– Мозг, – Марк не знал, что ещё может управлять человеком.

– То есть – бортовой компьютер, если говорить техническим языком. Но если и дальше проводить аналогии, тогда неизбежно мы приходим к чему? К тому, что в компьютер кто-то должен был загрузить программу, хотя бы изначальную, ведь компьютер сам себе программы не создаёт. Значит, должен быть кто-то, кто создаёт программу жизни для человека. Как ты думаешь, кто это?

– Вы мне сейчас про Бога пытаетесь рассказать таким образом, что ли? – Марк ухмыльнулся. – Только я не очень понимаю: неужели Богу нечем больше заняться, как придумывать программы для множества людей? Зачем ему это?

– А ты молодец! – одобрительно кивнул священник. – Потому что ты прав – программу жизни человеку создаёт не сам Всевышний, это не его прерогатива. Это как если бы все компьютеры начал программировать, например, сам Билл Гейтс. Так кто же пишет программу жизни человеку, а? Марк пожал плечами. Вопрос был неожиданным, и ответа на него у юноши не было.