📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыЗапекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых - Михаил Март

Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых - Михаил Март

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 68
Перейти на страницу:

— Стоп-краны отключены, — доложил Лыков, — они не сработают. К паровозу не подберешься, дверь переднего вагона забита железными щитом. К тому же с машинистом едут радист, офицер и двое автоматчиков. В случае нештатной ситуации радисту хватит минуты, чтобы передать командованию сигнал тревоги. Врасплох их не застанешь. Муратов повернулся к старику.

— Думай, Фома. С одной стороны — солдаты, с другой — чума подступает. Ищи выход!

На каких-то участках шоссе подходило вплотную к «железке», и Антон притормаживал, ожидая появления поезда. Когда эшелон с забитыми окнами вырисовывался на горизонте, машина трогалась. Он узнавал паровоз по «морде». В отличие от обычных, у него на котле вместо звезды были буквы «СВП» и обод был покрашен не в белый цвет, а в синий.

— Мы его преследуем, но ничего не делаем, — нервничала Таня.

— Чтобы точно знать, в каком месте и в какое время он появится, я отмеряю расстояние по спидометру, Танюша, и определяю скорость поезда.

— Но ты же не знаешь, сколько времени он простоит в Омске, — возразила Ирина.

— Нисколько. Через центр его не погонят. Мы обойдем

город по ветке для грузовых перевозок, потом мост через Иртыш. Состав свернет влево, на юг. Мы срежем путь, нам нужен другой мост, обычный, а не железнодорожный. Так вот, я должен знать точно, когда поезд подойдет к первому переезду, там я сумею его остановить.

— Как, Антон? — спросила Таня.

— Думаю, на месте будет видно. Помолчали.

— А что тебе теперь будет, Антон? — тихо спросила Ирина. — Ты же уехал на генеральской машине.

— На железной дороге чрезвычайное происшествие, такая ситуация приравнивается к военному положению, а по правилам военного времени мне грозит расстрел. Если у кого-то хватит духа остановить машину генерала.

Таня вздрогнула.

— Тебя расстреляют?

— Если вернусь, то наверняка поставят к стенке. Майор доложит генералу о том, что видел меня на переезде, а мне там делать нечего. Значит, я ваш соучастник.

Стемнело. Антон включил фары.

— Нас догонят? — с опаской спросила Таня.

— Нет. Зачем? Нас будут встречать в Омске. Всем понятно, куда мы едем. Но нам Омск не нужен, мы его объедем.

— Что же ты дальше делать будешь, герой? — с тревогой спросила Ирина.

— В мечтах? Женился бы на Тане, а так подамся в Москву. Там идут большие стройки. Новую столицу возводят, лучше прежней. Я ведь ее только на картинках видел, хочу перед смертью увидеть воочию. А может, пронесет, сейчас многие деревенские на стройки вербуются, у них даже паспортов нет. Со слов записывают.

— А может, я и соглашусь выйти за тебя замуж, — покраснев, сказала Таня.

— Я был в поезде, Танюша, и слышал, что тебя там ждет жених, — грустно покачал головой Антон.

— Жених еще не муж, — сказала Ирина, — и потом, она не за женихом поехала, а от родителей сбежала. Да и на Ромео и Джульетту они не очень похожи. Ты со мной согласна, Танюша?

— Генерал позволит казнить своего адъютанта? Он к тебе плохо относится? — сменила тему Таня.

— Сынком называл. Но он службист, ради дела себя не пощадит.

— А как ты к нему попал, Антон? — спросила Ирина. — Ты так молод, а уже…

— Что «уже»? Когда я встретился с генералом, мне не исполнилось пятнадцати, а генерал был подполковником. Шел 43-й год. Я жил в белорусской деревушке и помогал партизанам в качестве связного. Место стратегически важное, бои там шли ожесточенные. Деревню заняли немцы, потом их выбили и пришли красные. Через месяц опять вернулись немцы, потом опять наши. Долго длилась эта свистопляска. Раненого подполковника Хворостовского с секретными документами я нашел в лесу. В селе стояли немцы, они регулярно прочесывали лес. Партизаны ушли. Среди них оказался предатель, отряд разбомбили с воздуха. Что делать с раненым? Я отволок его на своем горбу в ущелье за болотом, туда никто пути не знал. Сам вытащил пулю из тела подполковника и лечил его травами. Мою бабку называли ведьмой, она любые болезни лечила. Немцы тоже у нее врачевались. Был среди них полковник из Абвера, на душегуба не похожий. Интеллигент, по-русски лучше нас с вами разговаривал. Звали его Хайнц Болинберг. Бабки его вылечила, и он выписал мне «ауствайс», дающий право на свободное передвижение. Я ходил в соседнюю деревню за пять километров к тетке за козьим молоком, которое бабка прописала в качестве лекарства Болинбергу, а заодно и в ущелье относил молоко раненому. Поднял его на ноги. Так что немецкий полковник и русский подполковник стали молочными братьями, одна коза обоих вылечила. Через две недели Хворостовский был здоров, но уходить из ущелья к своим было слишком большим риском. Я ему рассказывал о Болинберге, и подполковник сказал: «Предатель, засевший в селе, должен получать инструкции от немцев. От кого, как не от руководителя военной разведки? То есть от Болинберга». Можно считать, что я получил задание. Я стал наблюдать за Болинбергом и даже выполнял его мелкие поручения. Мне он доверял. Моего отца расстреляли в тридцать четвертом, объявили кулаком, бабку считали ведьмой. Мать мою арестовали. С тех пор я ее не видел и ничего о ней не знаю. Странно, что сам выжил. Я знал всех, с кем общался полковник Абвера. Мы с Хворостовским, сидя у костра в ущелье, вычислили предателя.

Когда наши заняли село, я привел Хворостовского. Предателя арестовали, а подполковника назначили руководить СМЕРШем на Западном фронте. Он даже получил орден за выявленного хорошо законспирированного врага. Уходя, немцы не стали сжигать деревню, были уверены, что скоро вернутся. Болинберг похлопал меня по плечу и сказал:

— Я сделаю из тебя, малыш, настоящего разведчика. Ты очень смышленый парень.

У меня такое впечатление, будто Болинберг знал, что я за ним наблюдаю и кому-то докладываю о своих наблюдениях. Он был очень умным и проницательным человеком. Впрочем, почему «был»? Может, и сейчас живет и здравствует. Немцы уже не вернулись. Их гнали до Берлина, где поставили на войне крест. Сейчас я думаю, что Болинберг подсунул мне пустышку, а настоящего предателя мы упустили. Вряд ли агент Абвера стал напрямую встречаться с доносчиком. Возможно, и Хворостовский это понял, но не сразу. В общем, он не остался передо мной в долгу, взял с собой в качестве ординарца. С тех пор мы не расстаемся.

— А бабушка твоя жива? — спросила Таня.

— Ее расстреляли, как только мы уехали на фронт. Пособничество врагу. Лечила немцев. То, что она подняла на ноги сотню русских солдат, не учитывалось, и то, что делала отвары и мази для Хворостовского, тоже не учли. Правда, об этом никто не знал, кроме самого подполковника. А ведь расстрельные списки он подписывал.

— Значит, если тебя подведут под расстрел, генерал подпишет тебе приговор?

— То, что я делаю сейчас, можно расценивать по-разному. Но если учесть, что я внук ведьмы и сын врагов народа, то долго думать не надо. Правда, в моем личном деле значится, что я сирота, воевал в партизанах и родители мои погибли при бомбежке. Но мое личное дело писалось рукой Хворостовского, генерал госбезопасности должен иметь проверенного и достойного адъютанта. Можно сказать, я его подвел.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?